Грустное начало попаданства (СИ) - Леккор Михаил

И ведь сам Сергей Александрович не подсуетился, не учел, что великий князь в СССР был по-прежнему на уровне допотопного, но довольно страшного бронтозавра. А еще со времен старика И.А. Крылова известно было как российское общество реагирует на слона. А тут бронтозавр!

И то, что наш попаданец параллельно женился и мозги его были разжижены розовой любовной водицей, еще ничего не говорило. Отложил бы свадьбу, не умерла бы невеста от нетерпения. Как говорится, либо трусы надо надеть, либо крест (партбилет) убрать. А нечего тут смешивать!

То есть первые слова были встречены благостно — рабочий-металлург, сталинский выдвиженец в госаппарат, в короткий срок прошел путь от простого аппаратчика до председателя Всеславянского Комитета. Пользуется полным доверием партии и правительства, в том числе самого товарища Сталина.

Кое-кто из торопыг уже начал хлопать, понимая, что его просто нельзя не избрать. Парторганизация Наркомпросса в глазах Вождя и так была излишне либеральной (в те времена это расстрельная репутация, хуже только был ярлык троцкизма). А тут если провалят и этого сталинского выдвиженца, то И.В. Сталин этого не простит.

Но тут оратор запнулся и недоуменно сказал, как в тексте:

— Дореволюционное происхождение — великий князь. Сергей Александрович, объяснитесь, пожалуйста, тут, наверное, какая-то ошибка?! Как же, вы товарищ …. Романов?

Оратор, немолодая уже женщина, проще говоря, старушка, член партии с дореволюционным стажем, с перекошенным ртом от ужаса обернулась к вступающему.

Попаданец уже хотел было встать и объяснится, как того и потребовали окружающие в лице оратора, но его перебили. Коммунист А.М. Кормилицына, которая в данном случае удостоверяла за С.А. Романова-Советского партбилетом, не выдержала и горячо заговорила. Ой, зря попаданец дал возможность Алене защищать его. В конце концов, женщина закрывает мужчину, не стыдоба ли? Сергея только спасало одно — заседание было партячейки, на котором он, как беспартийный, право голоса не имел, а вот его жена, являясь членом партии и поручителем, как раз не только имела, но и должна была говорить.

М-да. Ну и наговорила она, пусть и не на несколько сроков, но достаточно, чтобы практически все члены ячейки тоже занервничали и принялись горячиться. Причем попаданец заметил своим посторонним взглядом, что чем ниже были коммунисты по служебной лестнице, чем они злее и тверже говорили. А верховодили, извинит, женщины.

Сергей Александрович уже понимал, что, дав говорить своей жене, он сильно ошибся. Ведь мог бы, по-родственному, силком посадить и попросить говорить тому же Г.Н. Королеву, дать партийно-правовую оценку текущей обстановке. Нет, пошел на поводу и залез в грязную лужу по самую макушку.

Мысленно повздыхал и решительно встал, чтобы принять огонь на себя. В предыдущем XXIстолетии, работая менеджером, он неоднократно попадал в такую ситуацию, когда он один, а потребителей много и все на него злятся. Здесь, конечно, ситуация другая, но если радикально смотреть, то идентичная — он один, а их много и все от него что-то крайне нужно.

Значит, что нам нужно? Во-первых, успокоить собрание, ибо горячие коммунисты ни к чему хорошему не приведут, во всяком случае, для него. А во-вторых, свести все к И.В. Сталину, ход будет выигрышным, и люди будут спокойными, и сам он окажется твердым.

Ну и так далее, а там уже посмотрим.

Глава 25

— Товарищи! — прежде всего, призвал Сергей Александрович, — только не надо спешных выводов и радикальных решений! Товарищ Сталин в последних номерах «Правды» неоднократно гениально писал, что события Гражданской войны происходили уже давно, а живущие и, тем более, выросшие в СССР дворяне, в том числе великие князья, такие же советские граждане с обычными правами и обязанностями.

Статья была известная и вытащенная для буквально перетаскивания на лозунги и пословицы. Сами же агитаторы-коммунисты пропагандировали и заставляли учить, что б на зубок. Правда, что так получится на практике и в ячейке появится целый великий князь, никто не ожидал.

А ничего, радуйтесь, что марксизм-ленинизм-сталинизм такое передовое и жизненное учение. Только заговорили, а великий князь вот он!

Высокое совещание примолкло, продираясь сквозь идеологические дебри и пережевывая надоедливую агитационную жвачку. В самом деле, не восставать же против Вождя?! Эдак ведь в лагерную пыль размелют!

Однако наиболее твердые и упрямые ортодоксы не сдавались. Та же ораторша, отзываемая на имя-отчество Елизавета Петровна, высказав все, что от нее потребовали регламент и партийное начальство, уже от себя довольно логично и разумно сказала:

— Товарищ Сталин, разумеется, прав, и теперешние дворяне перековались, уже не становятся непримиримыми врагами. Это так. Но товарищи, партийная чистота это совсем другое. И то, что дворяне существуют в СССР не требует механически тащить их в партию. ВКП (б) — это ядро советского общества и оно должно быть передовым и чистым.

— Да! — высунулась какая-то неопрятная, но очень злющая женщина, — в деревню их, пусть на деле покажут, как надо работать. «Двадцатипятитысочниками»!

Оппа, — подумал Сергей, — дискуссия-то как-то пошла кривовато. И сбить накал полностью не удалось, здесь своя, хе-хе, Кормилицына есть. Бабы они такие, пока не задавишь, часами станут болтать и похерят под пустыми словами простенькое, в общем-то дело. Так, а что же наш парторг молчит, партийную демократию все не наиграется? Настоящая ведь дискуссия тогда бывает плодотворна, когда ее ведут организаторы по задуманным заранее логическим схемам, а не отдают на откуп собрание болтушкам.

Сергей Александрович вопросительно посмотрел на парторга А.В. Васильева, партийный он организатор наркомата или погулять вышел и набрел нечаянно на партийное собрание?

Александр Васильевич все понял правильно. В конце концов это его сфера и он сам должен всех забить и вытащить шкуры наиболее смелых и глупых крикунов на солнышко. Пусть валятся, если не могут думать.

— Ты, Никифорова, замолчи, — сказал не менее зло, — Гражданская война действительно давно прошла. Сейчас, как говорит товарищ Сталин, наш основной враг — проклятые, гнусные троцкисты, бухаринцы, всякие — якие гамарники, якиры и так далее. Дворяне сейчас в корне разбитый класс, который и не думает с нами воевать или, хотя бы, подставить ножку советскому народу, бодро идущему по правильному пути развития социализма.

Ха, вот ведь тоже болтун, — попаданец аж поморщился, — какие обороты сумел обернуть, сердце «радуется», хотя и скучает. И, главное, все в ключе речей И.В. Сталина, комар носа не подточит. Но и дальше идти ни-ни. Настоящий партийный функционер!

— Вот и я говорю, — обрадовалась Елизавета Петровна, — Надежда Никифорова здесь по-трудящему немного перегнула, пусть товарищи бывшие дворяне спокойно работают, никто их не собирается массово загонять в тюрьмы и лагеря, даже, гм, в колхозы. Но в партию вступать, это ж другое дело, тут надо тщательно взвесить.

Она победоносно и как-то по-отечески (по-матерински) обвела взглядом всех собравшихся. Дескать, вы, товарищи, туи несколько ошиблись. Но партия в моем лице во время сумела вас остановить и правильно повернуть. Как оно, товарищ Васильев?

Да ведь она очередная партийная болтушка. Работать не хочется, педагогика — дело муторное, а сейчас еще и опасное. А ну как беспризорники перо в бок сунут? А тут говори, болтай, только официальные берега ощущай, а то свои же пнут. А так, полная благодать, благоустроенная квартира, большая зарплата, опять же почтение и благодать.

Ну а что Васильев, как-то он действует странно. Попаданец никак его не мог и опять посмотрел на парторга вопросительно. Вроде бы тверд, и на язык боек, свою сферу держит и не собирается никого в нее запускать. Но и за пределы ни-ни.

О, вот опять пошел по очередному кругу, сталинский тезис мусолит «дворяне — это те же советские люди». Не надоело еще ему? Одно из двух — или он не одобряет идею Вождя о дворянстве, как очередной, пусть и второстепенной пока, но не чужой и, тем более, не враждебной Стране Советов социальной прослойке. Отрицать ее он напрямую не может, вот и проводит своего рода итальянскую забастовку. Партизан — подпольщик сволочной!