Олигарх (СИ) - Шерр Михаил

— Софья Андреевна, отойдите, меня и так прикажут до смерти запороть.

Я естественно не знал причины дуэли, но скорее всего дрались они из-за юной особы. Кучер дилижанса и остальные пассажиры тесной группкой стояли в стороночке и не пытались вмешиваться.

Француз явно был настроен добить русского офицера. Я по приезду в Лондон сразу же воспользовался рекомендациями месье Ланжерона, существенно преуспел в фехтовании и хорошо видел, что лягушатник вот-вот добьется своего.

Убийство русского офицера на моих глазах, это конечно слишком. И я решил вмешаться в ситуацию, как это сделать правда не знал и выдал первое пришедшее мне в голову.

— Месье, не знаю причины вашей дуэли, но это уже не благородно. Ваш соперник явно слабее. Надо выбирать достойных соперников, — я обратился к французу, рассчитывая сначала озадачить его, а затем остановить бой.

Но его реакция была совершенно неожиданной для меня. Он остановился как вкопанный, яростно посмотрел на меня и со шпагой наперевес бросился вперед.

Нас разделяло метров семь-восемь, а ярость плохой советчик. Француз успел разогнаться и на ходу сделал выпад, намереваясь проткнуть меня. Я, как меня успели научить местные учителя фехтования, резко развернулся всем корпусом, пропуская вперед своего шустрого противника и при этом выставил немного вперед свою ногу. Француз споткнулся и мне не составило труда резко и сильно врезать ему между хорошо открывшихся лопаток. Прием эффектный и эффективный, если конечно успеваешь его выполнить. Мне после многочасовых тренировок удалось это движение довести до совершенства и на спаррингах я в половине случаев выигрывал бои именно таким способом.

Лягушатник охнул, выронил шпагу и ничком рухнул в грязь. Я потряс кулаком, удар был от всей широкой русской души и мне даже самому стало больно. Подскочившая ко мне молодая особа хотела что-то сказать, но сумела только вымолвить:

— Сударь, — и зарыдала. Подождав немного, пока она немного успокоилась, я представился.

— Князь Новосильский, к вашим услугам сударыня.

— Вы русский, как хорошо, — девушка захлопала в ладоши. — Мы с братом ехали в Лондон, он должен служить на английском флоте. Когда карета наклонилась, этот человек, — молодая особа залилась краской стыда и сделала паузу. — Брат отбросил его руку и получилась дуэль.

— Пожалуйте в мою карету, господа, — предложил я молодой особе и её брату. — А ты, братец, — повернулся я к матросу, — бери багаж и располагайся на запятках.

Глава 24

Проехав пару миль, мы остановились в небольшой придорожной гостинице. Рана у молодого офицера была пустяковая, практически большая царапина правого плеча. Но перевязки всё равно требовала.

Я уже знал, что они брат и сестра Николай и Софья Андреевичи Макаровы.

Отец молодых людей был ранен под Аустерлицем и попал в плен. Но он выжил и когда долечивался у него случился роман с хозяйкой поместья, куда поместили раненых русских офицеров.

Мадам Эжени Трюдо была вдовой и на пять лет старше. Но натиск русского поклонника был столь стремительный и решительный, что сопротивлялась она не долго и поехала в Россию, где вышла замуж, стала Евгенией Михайловной и родила двоих детей.

Полковник Макаров сложил свою голову на полях Германии в 1813-ом году. У Евгении Михайловны через несколько лет случился новый роман, теперь уже с англичанином и она в третий раз вышла замуж за контр-адмирала Джона Джервиса, полного тезку и дальнего родственника знаменитого адмирала флота Джона Джервиса, 1-ого графа Сент-Винсента.

Но дети не пожелали уезжать в Англию и остались жить с бабушкой. Да миссис теперь уже Юджиния и не настаивала. Но надо отдать ей должное, детей не забывала.

Благодаря её хлопотам, окончивший Морской кадетский корпус и произведенный осенью в мичманы, девятнадцатилетний Николай получил полугодовую практику в английском флот и должен будет присоединиться к русским кораблям, следующим в Средиземное море.

Кем был француз, шаловливость ручонок которого он не стерпел, Николай не знал, но резонно опасался последствия случившегося. Я ему предложил самый простой вариант решения проблемы: промолчать.

Француза я естественно не убил, но опытным взглядом успел оценить последствия своего удара и был уверен, что тот будет держать язык за зубами.

Юной особе было шестнадцать и она на несколько месяцев ехала в Англию к матери. Николай со смехом сказал, что ей нашли английского жениха и она едет на смотрины. За это сообщение он чуть не получил кулачком юной особы в нос.

Когда мы приехали в Лондон, я понял, что пропал, то есть влюбился в юную Софью Андреевну можно сказать с первого взгляда и все мои мысли были заняты только этой особой.

Слова её брата об английском женихе я воспринял совершенно серьёзно и решил действовать сразу же.

Матушку Софьи Андреевны и её английского мужа я знал. Меня с ними познакомила тетушка Екатерина Андреевна. Бывшая Евгения Михайловна связей Россией терять не собиралась, баронессе она в свое время понравилась и охотно её принимала.

Джон Джервис звезд с неба не хватал, если бы не протекция знаменитого и влиятельного родственника и тезки, то максимум чего он сумел бы добиться — возможно стал бы капитаном.

Джон Джервис к моменту нашего знакомства был отставником. После женитьбы он забыл об английском флоте и вел тихую и счастливую семейную жизнь в своем поместье.

Добряк и балагур, он обладал уникальной чертой характера, стоило ему оказаться возле лучей чужой славы как, как он этот отраженный свет умудрялся во что-нибудь конвертировать.

Таким образом, будучи средненьким офицером, он стал адмиралом. Первая жена сделала его обеспеченным человеком, а поселившись затем со второй женой в сельской глуши, Джон быстро стал преуспевающим фермером.

Женившись второй раз он в графстве Суссексс купил поместье и его соседом оказался Джон Смит-третий из Суссексса. Между ними установились хорошие отношения и бывший адмирал на всю катушку пользовался советами и помощью успешного соседа. Именно от адмирала я в тетушкином салоне впервые услышал о о Джоне Смите-третьем из Суссексса.

Николай с Софьей сказали мне, что их матушка и отчим ради них приехали в Лондон и остановились на несколько дней в гостинице. Адрес гостиницы мне спрашивать не пришлось, я их довез в буквальном смысле до порога.

У Николая язычок похоже был острым как бритва и он был очень наблюдательным и сообразительным молодым человеком.

Когда мы уже ехали по Лондону, он неожиданно опять завел разговор о том, что сестре нашли английского жениха и вдруг выдал такое, что я потерял дар речи.

— Софья Андреевна, а ты знаешь какая мне мысль в голову пришла? — похоже что его сестра поняла какая мысль посетила голову её брата, потому что она покраснела и подняла свою прекрасную ручку, намереваясь закрыть брату рот.

Но тот был готов к этому и она потерпела полное фиаско.

— Ты скажешь матушке, что не нуждаешься в её сватовстве, потому что в тебя влюбился светлейший князь Новосильский и не сегодня — завтра попросит твоей руки.

В этот момент карета остановилась возле своей цели и Софья Андреевна выскочила, и пулей бросившись в гостиницу.

Её брат как ни в чем не бывало повернулся ко мне.

— Моя сестра, Алексей Андреевич, влюбилась в вас с первого взгляда, — заявив это, он вышел из кареты и отвесил церемониальный поклон. — До скорой встречи, ваша светлость.

Вернувшись домой, я приказал приготовить ванну. Везде, где я останавливался больше чем на сутки, первым делом организовывалась ванна и я бывало подолгу лежал в ней, наслаждаясь теплой водой после какой-нибудь дороги.

Но в этот раз, против своего обыкновения, я в ванне не задержался. Еще на подъезде к дому я принял решение ехать к сониной матушке и просить руки её дочери.

Тщательно одевшись, я несколько минут разглядывал себя в зеркале. Мне почему-то хотелось безупречно выглядеть. Не найдя никаких изъянов в своем внешнем виде, я отправился просить руки Софьи Андреевне.