Ты волшебник, Гарри! - Сергей Викторович Вишневский
Нам за уборку он выплатил по семь рублей на нос. Не знаю, какие были планы у Кати, но мы с Борей деньги отложили, решив потратить попозже на что-нибудь существенное. Планов никаких не было, но просто спустить деньги на посещение какого-нибудь приличного кафе или промотать в автоматы... На тот момент казалось каким-то глупым.
Вазы...
Вазы оказались довольно серьёзным заданием.
Первую пробу мы делали на оборудовании дяди Жени. Суть была в том, что мы разогревали огромную заготовку в специальной штуке без дыма и открытого огня. Далее, из этой штуки зачерпывалась масса стекла и сажалась на трубку. Её постоянно вращали и держали горизонтально, но слегка под наклоном. Когда формировался шар — в трубку начинали дуть. Естественно, это делал дядя Женя, и его легких для этого не хватило. Потом, пока не застыло, он начал колдовать с формой, изгаляясь с инструментом. В итоге, он всё же получил двойной изгиб по всей форме.
Затем настала наша очередь, и тут пригодился опыт с презервативами и ядовитым грибом. Нет, ядовитого гриба мы не делали, а вот заставить воздух по трубке двигаться в определенном направлении у Кати получилось. Боря, естественно, отвечал за температуру и пытался повторить форму.
Отгадайте, кто держал тяжелый кусок горячего стекла на длинной трубке и при этом его ещё и вращал вручную?
Правильно. Тот, кто бесполезен. То есть я.
Как итог мы видим слаженную работу Кати и Бори, а так же мою пыхтящую и краснеющую морду.
Но да.
Мы расхренячили и запоганили три заготовки и весь первый день провели в «учебе». Боря на пробу взял себе парочку мелких кусков стекла и одну полуметровую желтую стеклянную трубку для домашних экспериментов. Катя злилась на нас обоих. На Борю за то, что прожёг две заготовки, а на меня за то, что я одну расхреначил.
Я не ожидал, что их так увлечёт процесс изготовления ваз. Судя по довольной морде дяди Жени, он тоже не ожидал, но всем доволен.
Ну, я был бы тоже доволен, если бы за меня делали работу другие. Тем более с таким энтузиазмом... Хотя, может быть, ему просто нравилось смотреть на наши физиономии: сосредоточенные Бори и Кати и красную, шипящую мою.
Как бы там ни было, но в первый день результат был... никаким.
Благо в огромной... все же это было больше похоже на казан. Или очень глубокую сковородку? В общем, в этой штуке плавилось стекло и выглядело как... прозрачная тягучая карамель. Осколки нашего обучения мы обратно засовывали в эту карамель.
Одним словом, вроде бы, ничего не потеряли.
А вот во второй день, когда у нас получилось сделать целых две вазы, которые в итоге дядя Женя не забраковал. Да, испоганили мы уже пять, но... сам факт на лицо! Мы прогрессировали!
Довольная мордочка Кати, легкая улыбка у Бори и моя потная красная морда, стон от боли в руках и плечах, ну и ворчание по поводу отсутствия трупов, которые могли бы держать и вращать эту трубку за меня.
Был и третий день, и пятый... С тем заказом мы справились, по-моему за две недели, за что получили по пятнадцать рублей на нос. Вроде бы, и не много, но...
Я видел довольные лица друзей, и мне было тепло от этого. Бросать работу в мастерской у меня мысли не было, хотя да. Для меня подобный физический труд был... мягко говоря, сложноват.
После того, как мы изготовили десяток таких ваз, я попробовал поворчать на дядю Женю, мол, мы для него просто рабская сила, и всю работу делаем за него.
Тогда он молча взял паяльную лампу, цветные трубки и причудливые инструменты. Прямо на наших глазах он плавил стекло и по капли, полосками и мазками начал наносить на наши вазы материал.
Перед нами росли березы на вазе из прозрачного, но с легким голубым оттенком стекла. Буквально через десять минут на другой вазе распускались пышные красные цветы. Я видел на вазе ветер, я видел одиноких волков, зазывающих на луну.
Да, я знаю, что это был рисунок, но порхающие инструменты, гул паяльной лампы, и Бородач, что колдовал над своими рисунками, превращал это в какое-то таинство. А за его спиной три зачарованных подростка, с замиранием сердца следящие за рукой настоящего мастера.
Добрый, в меру вредный, иногда строгий, но всё-таки мастер.
Он не учил нас, не заставлял рисовать или лепить. В основном мы делали черновую работу, но... Каждый раз, когда он делал финальную часть, мы наблюдали за ним. И это... без сомнения было прекрасным творением. Запечатлеть серым, белым и чёрным стеклом одиночество волка? Запросто. Отчаянный порыв последнего летнего ветерка, что срывает едва начавший желтеть лист? Без проблем. Почувствовать треск костра, из которого в небо устремляются оранжевые искры и тянутся к ночному звездному небу? Да. Почему нет?
Всё из стекла. Нанести с виду неудачное цветовое решение, отнести в муфельную печь, а затем достать и замереть.
Боря, помню, минут десять гладил вазу с изображением костра. Настолько она запала ему, что на следующий день к нашему Бородачу приехал человек и за большие деньги выкупил одну вазу из заказа. Бородач развёл руками, и нам пришлось делать на одну больше.
По двадцать пять рублей он за ту вазу нам выделил, только вот я задницей чувствовал, что это люди Мусаевых. К гадалке не ходи.
Почему я рассказываю вам об этой мастерской?
Дело в том, что дядя Женя... Он же Бородач... Он был первым, кто подал нам мысль о том, что...
В общем, дело было так:
***
— Дорогие адепты ордена «Имени бородатого мастера»! — гордо объявил лохматый мужчина с бородой и взглянул на выстроившихся в ряд работников. — Путём проб и ошибок, а также тяжёлого труда нашего помощника, не догадавшегося смастерить подставку для трубки и облегчить свой труд...
— Да ла-а-адно... — возмущенно протянул Гарри. — И вы сказали об этом, когда мы уже закончили?!!
— Больно уж мне понравилась твоя физиономия, — улыбнулся дядя Женя. — Особенно, когда твои друзья косячили заготовку.
— Садист, — буркнул начинающий некромант.
— В общем, на правах мастера этой мастерской объявляю заказ выполненным!
— Ура-а-а-а... — протянула Катя и захлопала в ладоши.
— Наконец-то, — вяло похлопал Гарри.
Борис тоже похлопал, но уже молча.
— И вручаю вам по пятнадцать рублей!
Катя замерла в ступоре, уже прикидывая,
