Эльфы на Диком западе: Убить Большого Билла - Мария Кимури
— Нет! — заорал Билл так, что у Ника екнуло сердце.
"Ты в самом деле дурак?.." — недоуменно и странно прозвенела в голове Билла мысль и пропала.
— Помоги навести пушку, — велел Билл Нику почти спокойно, будто ничего не произошло. Рука его снова была на поясе. — Они не демоны и не бессмертны. Они, мать их, люди, только с хорошим навыком биться саблями. И теперь часть их точно ранены. Нас больше. Возьмем их осадой и огнем.
*
*
Перед глазами был временами земляной пол, а временами каменный, и он пытался вспомнить, который настоящий. И куда пропал Турко... Он же был здесь. Самоуверенный глупец, который все время рвется вперёд... Словно он неуязвим...
Было холодно, и холод расползался изнутри. На вдохе холод заползал глубоко в грудь, и там что-то вздрагивало. Казалось, воздух загустел и сделался водой, и втягивать его нужно с большим усилием...
Турко был здесь. Недавно. Он что-то сказал...
Остальные тоже были, но не вмещались в него. Мыслей хватает только на что-то одно, и это так странно и так знакомо... Он пытался поднять голову и оглядеться, но ему все время кто-то мешал...
Он знал, что Турко где-то рядом. Видел, как сквозь туман, распростертое неподвижное тело и пытался дойти до него — снова, ещё раз. Как тогда. Но ведь он должен был успеть в этот раз...
Потом мир вдруг снова обрёл очертания и настоящесть. Он видел утоптанный земляной пол убежища. Почувствовал его под собой. Вдохнул воздух с запахом пота, крови и едкой примесью этого... было же слово... пороха. Воздух холодил изнутри.
Чьи-то жёсткие пальцы сжимали его руку, и из них втекала в его непослушное тело тёплыми каплями жизнь. Потом они исчезли. Донёсся грохот и свист, посыпались сверху обломки, застучали по ногам, и кто-то, наклонившись, закрыл его сверху от них.
— Сиди смирно! — донёсся скрипучий женский голос. — Ну, опять потекло. Вот непоседа. Если ты в постели так вертишься, тебе невеста спасибо не скажет! Девушки любят неторопливость и обстоятельность!
— Оставь наставления при себе, — сказал сквозь зубы Турко над ним.
— Нет уж, придется послушать старших, — хрипло и натянуто хихикнула Нэн.
Он прислушался, и мир вокруг наполнился разноголосым дыханием. Быстро и неглубоко, как тяжелораненая, дышала одна женщина чуть дальше. Он пересчитывал всех, и успел насчитать одиннадцать живых, когда с разных сторон зазвучали голоса. Маглор заговорил с раненой женщиной, будто с испуганным детёнышем. Маэдрос чуть в стороне говорил с другой. Неважно, о чем. Он слушал голоса, а не слова.
А потом от руки, держащей его за плечо, тоже потянулась тонкая струйка тепла. Прокралась вглубь, коснулась холодного озера в груди — и дышать стало немного легче.
— Эй-эй, куда побледнел? Не смей мне тут в обморок падать! — возмутилась Нэн. — На моих руках ещё ни один красивый мужчина не умирал! Только обнялись — и уже помирать? Вот ещё фокусы!
"Не смей, глупец", — хотел сказать Куруфин. В груди булькнуло и растеклась боль. Мокрое потекло изо рта на шею.
— Стой, хватит, — сказал негромко кто-то из младших. — Теперь я.
— Нас не хватит, — голос Турко упал до шёпота. — Нужно чистую воду... И достать вторую пулю.
— Удержим.
— Мы и сами-то... Нужно его в безопасное место. Тогда справимся.
— Я все сделаю, — спокойно вступил голос Маглора. — Но нужна чистая вода, и хорошо бы инструменты получше просто ножа.
— Нету с собой ничего такого, — вздохнула Нэн со стороны. — В город надо.
— В город, — будто улыбаясь, повторил Маглор. И умолк. Зашуршали одежды, кто-то поднялся.
А потом голоса отдалились, и он снова медленно поплыл в сумраке, где должен был кого-то найти и предупредить. Или просто найти.
*
Новый выстрел осыпал их горячими осколками. Теперь они падали сверху, раскаленные, отскакивали с силой от стен и были вовсе не безобидны. Одна из чернокосых вскрикнула, схватившись за плечо, и кровь потянулась по ее руке вниз; другая кинулась к ней в испуге.
А позади дома отчаянно заржали перепуганные лошади. Послышался удаляющийся топот, кто-то завизжал, кто-то заржал грозно и властно.
Мысль о том, чтобы послать о них позаботиться мелькнула и исчезла. Потому что Маглор, снова наклонявшийся над братьями, легко поднялся и шагнул к нему. И лицо его было радостным и недобрым.
Ржание лошадей и беспорядочный топот стали удаляться — должно быть, они устремились вниз по той осыпающейся тропе, что вела вниз, на равнину, подальше от выстрелов и осколков.
— Времени мало, — негромкий голос Маглора сделался пугающе глубоким. — У Курво и у нас всех.
— Мы дождемся темноты и...
— Я не буду ждать, — прервал его Маглор. На его лице играла непонятная улыбка.
Положив руку ему на плечо, чтобы успокоить, Маэдрос ощутил незнакомый жар.
— Почему?
— Я не буду снова ждать, когда вы уйдете на моих глазах, — пояснил Маглор терпеливо, будто Ханне. К ним обращались лица одно за другим — братья, потом женщины, и по этим лицам пробегали странно похожие недоумение и испуг. Маэдрос сдержал свои и коротко сказал:
— Предлагай.
— Я не предлагаю, — Маглор снова пугающе улыбнулся. — Я просто ставлю тебя в известность, Старший. Мы здесь пошли привычным путем — и он может столь же привычно привести нас обратно в Мандос. Курво был ведь отчасти прав – эта война нам незнакома. Вы можете не справиться.
Несколько пуль с визгом ударили в стены убежища. Одна влетела в окно и застряла в досках задней стены.
— Я могу не справиться, — закончил за него Маэдрос.
— Поэтому справлюсь я, — спокойствие и эта странная улыбка Маглора настораживали все больше. — Я отправлюсь туда сейчас. Сейчас, пока солнце слепит им глаза, пока в долине дым, и его не разогнал ветер, который поднимется на закате. Меня не увидят. Вы поможете, если поддержите выстрелами. Они тоже начнут стрелять чаще, дым только уплотнится, и я смогу добраться до вожака. Сейчас я жалею, что не сделал этого прошлой ночью. Хотел, чтобы Младшие управились сами, это воодушевило бы их. Я глупец!
Маэдрос на мгновение задумался.
— Тогда мы с тобой засядем на правом берегу долины, на возвышении, и будем стрелять
