В зоне особого внимания (СИ) - Иванов Дмитрий
Очень я сомневаюсь, что им удастся справиться с наперсточниками. Шарики катали, я помню, и сильно позже, и вообще этот вид преступности долго ещё будет процветать — дураков в нашей стране хватает. Но вселять уныние в местных стражей порядка не стал. Дел у меня и без этого много — надо, например, в банк ехать, посмотреть что там у нас получилось.
— Вы к кому? — остановил меня дедушка-вахтёр в кассовом зале абаканского отделения «ММБ», о чем свидетельствовала вывеска над входом в пристройку.
Часть Театральной площади уже отделили перегородкой и даже успели покрыть её КЧ и плакатами с перестроечными лозунгами. Сам зал был небольшим — два кассовых окошка, диван и столик с графином. Ни единого бумажного буклета я не увидел, а раз эту хрень в будущем будут печатать, то значит, выхлоп от неё есть, и надо будет дать соответствующее задание. Из кассового зала две двери: одна, очевидно, ведет в театр, а вторая — в приёмную председателя и главного бухгалтера.
— Скажите Глафире, что Штыба приехал, — попросил я секретаршу, тетку лет сорока, страшную как… да как мой батя, и такую же здоровую.
Приёмная представляла собой помещение три на три метра с двумя дверьми по бокам, ведущими в два начальственных кабинета.
— Добрый день! А я вижу, «Волга» твоя подъехала, — из кабинета выскочила Глаша. — Ой, а почему ты в крови?
— Это не моя, — успокоил я девушку и зашёл в кабинет главбуха.
Черт, точно — на край моего спортивного костюма попали брызги. Надо бы застирать пока не поздно. А скромно устроились начинающие банкиры — небольшая комнатка с двумя старыми полированными столами и двумя стульями, отсутствие какой-либо техники, правда, имеются два телефона и мощный старинный сейф. Прикинул занимаемую площадь банка: два кабинета начальников по 12 метров, приёмная — девять, и кассовый зал метров двадцати… Больше сорока пяти метров вышло.
— Думал, теснее будет, — целуя подругу в щёчку (благо, мы одни в кабинете), одобрительно высказался я.
— Пятьдесят три метра квадратных нам выделили. И уже мало! — не согласилась со мной Глафира. — Ну, посуди сам: я пока главбух, возможно, возьмём ещё одного бухгалтера. Есть Владимир, он сидит у управляющего в кабинете и работает с клиентами и центральным офисом в Москве. Володя — сын Толстикова, нашего управляющего.
— Так, — принял информацию к сведению я. — Дальше.
— Сам управляющий — Толстиков Иван Егорович, плюс два человека на кассах должны быть. Сейчас там одна женщина, но опытная — работала в ЦУМе кассиром. Плюс вахтёр. Ещё нужно человека два принять минимум, и одного из них, разбирающегося в компьютерах. Ты, кстати, обещал кого-то пригласить. И водителя. Мы же машину покупаем! Водитель у нас ещё и инкассатором будет.
— Если театр больше площадей не даст, ищите в другом месте. Толстиков не вернулся ещё?
— Нет, он по делам своего кооператива ездит, швейные цеха у него. Но зато именно его счёт сейчас у нас самый богатый. И да — твои «Саянмрамор» и «Тейское рудоуправление» уже своих людей прислали, скоро будут счета переводить к нам. С этим не быстро: упираются и Сбер, и Жилсоцбанк — невыгодно им своих клиентов отдавать. Но куда им против крайкома? — усмехнулась Глаша. — Считаю, что за неделю управимся.
— Молодцы! — похвалил я.
— Вам чаю сделать? — в кабинет заглянуло лицо секретарши, пытавшееся быть умильным и вежливым.
Получалось у тетки это плохо, да ещё и шарит нагло взглядом по нам с Глашей, очевидно, пытаясь найти беспорядок в одежде.
— Стучать вас не учили? — грозно спросил я.
— Извините, — растерянно буркнула секретарша, очевидно, не привыкшая к такому обращению, тем более со стороны какого-то малолетки.
Но обо мне она, похоже, хорошо осведомлена, поэтому затевать разборок не стала.
— Обедаешь ты где? — спрашиваю главбухшу.
Я хоть и завтракал, и беляш во мне, но недавнее нервное потрясение мой аппетит разожгло.
— С собой приносим, чайник тут есть. У меня сегодня курица и картошка варёная. Салат ещё. В холодильнике в приёмной. Будешь?
— Ресторан тут хороший имеется? — интересуюсь я.
— Обижаешь! Абакан большой город, оказывается, я ожидала худшего, но в ресторанах местных ещё не была. Надо у тети Лиды спросить!
— Поехали! Накормлю тебя, а картошку свою вечером съешь, чего ей будет?
— Рестораны? — вскинула бровь секретарша. — Много их у нас. Самый большой — «Дружба», что в новом гостиничном комплексе. Ещё «Хакасия» и «Абакан», разумеется. Но я вам предлагаю сходить в кафе, есть у нас хорошие. Там и подешевле будет, — не удержалась от шпильки тётка. — «Сибирь», «Саяны», «Айра»…
— Ой, а я была в «Айре», вкусно и недорого. Анатолий Валерьевич, давайте туда, — оживилась Глафира. — Там и музыка играет. Правда, только вечером…
«Кто ж тебя водил туда, да ещё когда музыка играла?» — размышлял я по пути в это кафе.
В самом заведении мне сразу не понравилось. Несмотря на обеденное ещё время, местные лабухи в поисках легких денег заунывно голосили про «Белые розы» и прочую чепуху. Симпатии не вызвала и компашка бритоголовых парней в спортивных костюмах, очень похожих на люберов. Но те не бухают, а у этих на столе водочка стоит. По уму, надо бы уйти, но мы уже разделись в гардеробе, а моя спутница внезапно усмотрела в зале свою знакомую, и знакомая эта сидела как раз за столиком вместе с бритоголовыми парнями! Пять парней и одна девушка, которая довольной жизнью не выглядела — вид у неё был пришибленный и даже испуганный. Сами понимаете, уйти я уже не мог, а значит, на моем спортивном костюме с буквами «СССР» сзади могут появиться новые капли крови.
Глава 37
— Мест нет, — беззастенчиво соврал подбежавший к нам халдей.
Судьба услужливо подсовывала мне ещё один шанс уйти без драки.
— Да мы только пообедать, до вечера сидеть не станем, — успокоила Глафира и внезапно крикнула подруге:
— Маш, привет! Как Слава?
— Тогда вот за тот столик, — официант непреклонно потащил нас подальше от гоп-компании, которая расположилась недалеко от сцены с музыкантами.
Соображает парень, что лучше изолировать нас, а то вдруг скандал в ресторане? А им это надо?
— Толь, я щас! — моя подруга зацокала каблучками к столику с парнями, ведь Маша эта встать не могла, сидящий рядом лысый верзила придерживал её своей рукой, при этом подливая водочки и себе, и девушке.
Сейчас, наверное, вся мужская часть посетителей этого заведения невольно рассматривала Глашу. Четвертый размер груди, рвущийся из-под блузки, узкая длинная юбка выгодно облегающая попку, и походка от бедра. И всё это в сочетании с молодостью и энергичностью. Пятёрка парней пребывала в обалдении от того, какая к ним красота подвалила. Я же индифферентно сижу за столиком, якобы изучая меню.
— Маэстро, «Розы» ещё раз включи! — опомнился самый мелкий из пятерки — молодой и лопоухий.
— В восьмой раз? — хмуро уточнил патлатый музыкальный талант.
— Не понял… Я стольник дал, ещё три песни за мной! — возмутился ушастый.
Король местной сцены подал сигнал своим ребятам и тяжело вздохнул: ведь исполнять одну и ту же песню несколько раз подряд без фонограммы — удовольствие сомнительное. Тем временем, девушки о чем-то разговаривали друг с другом. Причём для Глафиры услужливо освободили стул, на который она всё равно не села, что, впрочем, парней не сильно огорчило — округлая попка главбухши так видна была лучше. При этом один из качков победно посматривал на меня. Это он что, решил, что девушку у меня увёл? Ой, дурак!
— Маш, айда к нам? — звонко перекрикивая лабухов, вещающих об умирающих розах на подоконнике, предложила моя спутница неизвестной Маше.
— Куда? Тут сиди! — рявкнуло сразу двое парней в унисон, а я с удовольствием встал, снимая спортивный костюм и оставаясь в одной импортной майке с короткими рукавами.
Каждый мой шаг, сопровождаемый злобной ухмылкой и сжиманием и разжиманием кулаков, пятёрка парней встречала с нарастающим волнением. Ясно, что эта горилла к ним не в десна жахаться идёт. А хоть бы и так, это поди, ещё страшнее. Один, самый сильный духом, а может, самый нетерпеливый, выскочил мне навстречу.
