Я - Спартак (СИ) - Рыжебородый Эрик
Римская кавалерия не являлась ударной силой, чаще выполняя вспомогательные функции типа разведки, нападения на обозы или противника, находящегося на марше. Иногда всадники атаковали и в ходе сражения, но не в лоб, как в средние века рыцари, продавливая плотные ряды пехоты, а только с тыла или фланга. Кавалерия мятежников ничем не отличалась, ведь Спартак строил свою армии по привычному ему римскому образцу. Другое вооружение и применение всадников он не ведал, а при равной численности шансы на успех также оказывались равными: пятьдесят на пятьдесят. Именно признание этого факта и побудило Спартака лично пойти в атаку, дабы собственным примером воодушевить соратников, обеспечив манёвру успех.
Всадники сшиблись на расстоянии не более ста метров от палатки Красса. Спартак отчётливо видел яркий плюмаж на шлеме римского полководца и это придавало вождю восставших ещё больше сил. Первые ряды врагов мятежники снесли в доли секунды, однако далее плотность кавалеристов оказалась такой большой, что продвинуться вперёд можно было только убив всех врагов. Началась ужасная толчея. Убитые и раненые с обеих сторон падали под копыта топчущихся на ограниченном пространстве лошадей, превращавших тела лежащих на земле людей в фарш из мяса и костей. Спартак получил удар копьём в ногу при первом столкновении, он истекал кровью, продолжая сражаться. Поразив нескольких римлян, вождь восставших получил в ответ ряд ранений, а лошадь под ним пала. Здесь бы и встретил он свой конец, но подоспевший Публипор с двумя товарищами сумели защитить Спартака, поднять и положить на одного из потерявших седока коня.
Восставшие проигрывали. Численность римских всадников оказалась намного больше, чем рассчитывал Спартак, и никакой героизм не мог позволить победить. Он разыграл шахматную партию абсолютно верно, но у оппонента оказался припрятанным второй ферзь. Цезарь выполнил обещание и встретился с Помпеем, армия которого находилась на марше. Конечно, тот, как и Красс не придал значения предложению мятежников. Его также интересовали лишь победа. Полная, безоговорочная, желательно личная! Узнав, что Красс выступил навстречу Спартаку, и понимая, что не успевает к сражению, Помпей отправил вперёд свою кавалерию, не столько стремясь помочь сопернику по будущему триумфу, сколько тем самым «примазываясь» к победе. Это предопределило исход битвы при Силаре. Всадники двух римских полководцев совместными усилиями остановили атаку Спартака, почти полностью уничтожив кавалерию восставших. Немногие смогли отступить к лагерю. Затем римляне ударили по правому флангу пехоты мятежников, среди которых тут же началась паника.
***
Эскулап покачал головой и вышел. Он сделал всё, что мог для раненого, но спасти жизнь вождю восставших было выше его возможностей. Спартак умирал, лёжа посредине своей палатки, мечась в бреду, пачкая кровью ложе. Пробитые в нескольких местах доспехи валялись здесь же прямо на траве. Рядом с телом остались четверо: Публипор, Помпилий, Тулий и Сурков.
Каждый из них думал о своём. Молчание нарушил Помпилий:
- Без Спартака мы проиграем. Люди бегут. Их надо остановить.
Сказав это, он сбросил свои доспехи и поднял броню вождя восставших.
- Помогите одеться!
- Нум, что ты делаешь? – спросил Публипор.
- Разве не очевидно? Спартак вернётся в битву!
- Это не поможет!
- Как знать! Даже если не выйдет, то по крайней мере наши люди заслужили пасть рядом с вождём.
- Не лучше ли отступить?
- А что это даст? Прятаться навроде крыс? Путь не для всех. Так поможете или нет?
В обычной ситуации Помпилий всегда выступал против опрометчивых решений, предлагая подумать, отойти, перегруппироваться, часто выступая против излишне агрессивных действий, предлагаемых Криксом или Гаником. Он всегда старался не рисковать, сохраняя жизни соратников. Галлы погибли, и Нум в этот день по сути взял на себя их роль, также руководствуясь не столько умом, сколько сердцем. Он чувствовал, что в последней битве его место среди друзей, а пути к отступлению нет, как нет и выбора – только героическая смерть. Снова оказаться в роли гладиатора на потеху римской публике он не хотел.
Тулий без слов поднял доспех, Сурков принёс плащ и шлем Спартака. Вскоре Помпилий ничем не отличался от вождя восставших, а комплекция его итак была схожа. К тому же обучение в одной гладиаторской школе, владение теми же стилями и приёмами рукопашного боя, национальность. В итоге никто во время боя не смог бы усомниться, что видит перед собой Спартака. Игорь вспомнил: недаром Тулий ещё до прихода армии восставших в Альпы предполагал, что именно Помпилий лучший кандидат на место вождя мятежников; тот, кто при желании и возможности мог бы легко выдать себя за Спартака.
Всё вставало на свои места. Суркову стал понятен факт смущавший учёных из будущего: почему многие видели, как Спартак пал в бою, буквально знали место смерти, но после боя не нашли тело. Очевидцы приняли за вождя Помпилия, который вскоре убьёт двух столкнувшихся с ним центурионов, будет ранен в бедро дротиком, опустится на колено и выставив вперёд щит, станет отбивался от нападавших, пока не падёт вместе с большим числом окруживших его легионеров. Доспехи, шлем и оружие сразу растащат, а полуобнажённое тело, которое представят в качестве доказательства гибели Спартака, люди, знавшие вождя восставших не опознают, ибо им предъявят Помпилия.
Нум обнял товарищей и покинул палатку.
- Спартак! Спартак! – раздались крики со всех сторон.
Воодушевлённые появлением командира, которого уже начали считать погибшим, восставшие с удвоенной силой продолжили биться с наседавшими римлянами.
- Я увожу своих людей, - произнёс Публипор, - сегодня нам не победить. Многие из моих братьев уже пали. Пусть хоть некоторые выживут и вернуться к семьям. Вы со мной?
- Нет, - ответил не раздумывая Тулий.
- Так я и думал. А ты этруск, что скажешь?
У Игоря в голове крутилась какая-то идея, но он никак не мог ухватить её. Вопрос Публипора застал Суркова врасплох и командиру разведчиков пришлось повторить ещё раз:
- Идёшь с нами в горы?
- Нет, нет, - отрицательно завертел головой Игорь, - благодарю друг, но, наверное, нет.
- Ладно, как хотите. Но, если передумаете, двигайтесь в направлении Аппиевой дороги, только не по ней, а через перевалы и по козьим тропам. Удачи!
Публипор попрощался и вскоре стук копыт оповестил, что разведчики покинули лагерь.
- Пора возвращаться. Мы ничего изменить не смогли. Задание провалено. Дай пульт.
Услышав слова Тулия, Сурков немедленно передал прибор, висевший на шее навроде амулета. Киборг нажал нехитрую комбинацию и прямо в палатке открылся портал.
- Идём, - UCU528 взял Игоря за руку.
- Погоди, Тит, или как там тебя на самом деле звать, - воспротивился Сурков, - куда мы перенесёмся? Ты же утверждал, что необходимо точное соответствие.
- Выбора нет, надо идти.
- Есть! Тут мне пришла на ум одна идея. А сколько весил твой командир?
- Кто? Костромин?
- Ну, наверное. С кем ты отправился в прошлое.
- Довольно много…
- Примерно, как Спартак?
- Я тебя понял. Только, если взять его, ты останешься здесь. Скорее всего, насовсем.
- Про то и речь. Разве медицина XXIII века не сможет помочь Спартаку?
- Безусловно. Нет сложности клонировать повреждённые органы и заменить пришедшие в негодность. Повторюсь, я не смогу за тобой вернуться. Мы покинули своё время вопреки полученным распоряжениям, а потому меня ждёт в лучшем случае консервация, в худшем – демонтаж и утилизация.
- Как знать! Как знать! – повторил слова Помпилия Игорь, невольно даже подражая интонации Нума. Сурков возбуждённо ходил от одного угла палатки до другого. - Может и нет. Твоё задание - спасти Спартака и тем самым обеспечить победу восставших. Со вторым не получилось, но сохранить жизнь вождю мятежников тебе по силам! К тому же, как знать, до чего додумаются твои хозяева? Поставят Спартака на ноги и вернут обратно, а он соберёт новую армию и возьмёт реванш. Как знать!
