Коллекционер душ. Книга 2 - Михаил Липарк
Он остановился. Обернулся.
— Я не могу оставить тебя в клане.
— Я знаю.
— Нет, не знаешь, — он подошел ко мне и схватил за плечи. — Ты должен уехать, Костя.
— Какая вам разница? Вы сказали, что примите условия ультиматума. Вперед.
— Ты не понимаешь… — он отпустил меня и разочарованно помотал головой.
Кажется я поставил аристократа в крайне неудобное положение. Видно, что старик не хочет войны кланов. Но при этом он так упорно пытается сбагрить меня, что у меня закрадываются подозрительные мысли. Можно было бы воспользоваться шансом и в обмен на обещание уехать затеять с ним разговор об Элаизе. Только тогда этот разговор будет лишен всякого смысла. Если я пообещаю ему, что уеду.
— Константин. Я скажу тебе прямо. У тебя нет вариантов остаться. Если ты откажешься сейчас, то мои люди заведут тебя в самолет силой.
С каждой репликой наш разговор все больше заходил в тупик. Германн все больше забывал, что я долгое время был ему верен. А сейчас терял голову.
— Я знаю в чем дело, — догадался я. Не дожидаясь реакции, продолжил: — Я не в курсе насколько могущественны кланы, которые жаждут отомстить мне. Но их количество становится для вас серьезной проблемой. Однажды, вы приняли меня под крыло и пообещали защищать. Если сейчас кто-то узнает, что вас вынудили изгнать меня из клана и руки других аристократов все-таки добрались до меня, то это сильно ударит по вашей репутации. Вы не можете допустить этого и поэтому пытаетесь сплавить меня из города всеми правдами и неправдами. Я прав?
Германн хотел улыбнуться, но сдержался. В очередной раз. Это бы означало полное подтверждение моих слов. Я не хотел заставлять старика оправдываться перед десятилеткой, поэтому продолжил:
— Я не уеду из города. Просто потому, что не могу оставить своих родных здесь. В ловушках, в которые они угодили.
На самом деле не только это заставляло меня остаться в городе.
Теперь мне хотелось отправить на Казачью заставу не только Кипятка. Но и всю шайку, которая сговорилась против пятиклассника и теперь портит ему жизнь. Коломийцы тут точно не при чем. Их понять можно. А вот Кипяток, Александр Николаевич Парфенов, Штырь и его отец вполне заслуживают того, чтобы оказаться в моем списке отправляющихся на север защищать мир.
Аристократ вновь встал с кровати и выдохнул.
— Прости, Костя. Я говорил, что у тебя нет вариантов. Мои люди сейчас поднимутся к тебе. Жаль, что приходится вот так расставаться.
Глава 21
Реальная угроза
Поставив ультиматум о том, что вскоре я навсегда уеду в Питер, Германн Аввакум Ионович уже собирался уйти. Но я остановил его.
— Я не закончил.
Тот нахмурился. Звучало довольно дерзко, поэтому я поспешил продолжить:
— У меня есть предложение.
Аристократ тяжело вздохнул.
— Ты хороший парень, Костя, — он помотал головой. — Но иногда у нас просто не выбора. Когда вырастешь, то поймешь меня…
— Я могу сам объявить о своем желании уйти из клана, — оборвал я собеседника. — В таком случае вы выполните ультиматум кланов и при этом сохраните лицо.
Тень тут же спала с лица аристократа.
— Сколько? — спросил он, понимая всю выгоду от сделки.
Да, многие будут догадываться о том, что я вышел из клана принудительно. Но никто не посмеет упрекнуть Германна в том, что он бросает своих людей. И такой ответ на ультиматум одновременно покажет, что у него есть яйца. Мол, я не соглашался и на понт меня не возьмешь. Так само собой получилось.
— Мне не нужны деньги, — бросил я.
— Тогда чего ты хочешь?
— Поговорить с Элаизой.
— Это невозможно, — отрезал аристократ.
— Почему?
— Элаиза нужна мне, — прямо сказал он. — К тому же. Если ты поговоришь с ней…Ты можешь сам не осознавать, что она повлияла на тебя. Сейчас вы оба в безопасности. И чем дальше вы друг от друга — тем лучше.
— А что, если вы будете присутствовать при разговоре?
Германн смерил меня взглядом. Затем провел рукой по своей аккуратно остриженной узкой бородке и хмыкнул.
— Один разговор?
— Да, прямо сейчас.
— Я могу это устроить. Но ты должен объявить о выходе из клана уже в понедельник.
— Есть какая-то особая процедура?
— Совет клана. В десять утра. В понедельник. Адрес пришлю на пейджер. Именно там ты и объявишь о своем уходе, — аристократ сел передо мной на корточки. — Я предоставлю тебе слово. Если кто-нибудь усомниться в твоей искренности, то прямо с совета ты отправишься в Петербург. И я не буду больше ни о чем разговаривать с тобой, Константин. Тебе ясно?
— Ясно, — согласился я. — Едем к Элаизе?
— Поехали, — он улыбнулся моей нетерпеливости, словно я просил отвезти меня в магазин игрушек, а не к призраку.
Я закрыл дверь в свою квартиру и очень скоро сел в машину аристократа на заднее сидение. Аввакум Ионович сидел рядом.
Мы ехали минут десять, когда Германн снял шарф со своей шеи и заговорил:
— Сейчас я завяжу тебе глаза, Константин. Это мера безопасности. Чтобы ты не вернулся за девочкой, если вдруг она запудрит тебе голову.
— Понял, — коротко ответил я и отстранился от спинки, чтобы ему было легче завязать мне глаза.
Аввакум Ионович очень мудрый мужик. Уверен, он всегда на шаг впереди остальных. Но откуда ему знать, что я уже когда-то прожил в этом городе тридцать лет и даже с завязанными глазами могу хотя бы примерно запомнить маршрут?
Когда аристократ начал лишать меня зрения мы двигались по центральной улице в моем городе. Если ехать по ней до конца, то очень скоро выйдешь на трассу. Только вот перед самым выездом на М-7 есть железнодорожные пути. И даже на внедорожнике твой зад очень хорошо почувствует, как ты их проезжаешь. Не говоря уже о легковом «Мерседесе», на котором мы ехали сейчас. И вот этой самой терки не было. А значит мы свернули налево до выезда из города.
Вскоре я услышал, как трамвай прозвенел своим сигналом кому-то при повороте. В этом районе ходит только четверка. Значит мы повернули по ее маршруту. О большом количестве лежачих полицейских, как в будущем, речи не идет, поэтому такой вариант определения своего местоположения отпадает. Зато единственный светофор для слепых в этой части города своим писком подсказал куда мы направились дальше.
— Что ты хотел рассказать мне об Элаизе? — вдруг начал Германн, перебивая гармониста, играющего у перехода на Цирковой улице.
Черт. Очень не вовремя. Мне нужно сосредоточиться, чтобы запомнить маршрут.
Кажется, я
