Генезис (СИ) - Смолин Павел

— Иоши-сама! — Нанако прикрыла ладошками рот и зарыдала в голос.

Терпим, демонстрируем твердость характера, хотя очень хочется девочку утешить. Ничего не попишешь — педагогический эффект должен быть достигнут. Мне вообще-то тоже хреново — я же ей доверяю так же, как Хэруки, а она начала думать и решать за меня. Да, проблема прямо мелкая и незначительная, но прецедент-то жутко опасный — а ну как во вкус войдет? Нет уж, такое нужно пресекать в зародыше!

Рыдания усилились, и дрожащими руками девушка залезла в сумочку, положила на стол лист бумаги и начала писать не имеющее никакой юридической силы — она же несовершеннолетняя! — заявление на увольнение.

— Я подвела вас, Иоши-сама, и мне нет прощения! — капая слезками на листочек и выводя корявые иероглифы, покаялась она.

— Ладно, хватит! — отобрал я у нее листочек и демонстративно порвал. — Я считаю, что каждый заслуживает второго шанса, если не нанес непоправимого ущерба. И не благодари и не извиняйся! — оборвал я набравшую в грудь воздух Нанако. — Стань лучше!

— Я стану, Иоши-сама! — почти пропела она обещание, шмыгнув носиком.

Вот и умничка.

— А теперь давай, рассказывай, что там с «Девушкой А».

— Да! — она весьма моэшно высморкалась в одноразовый платочек и ответила. — Почти сразу после выхода первого «видеоблога», нам начали поступать письма, в которых спрашивали обо мне. Нас многие видели вместе, но не по телевизору.

— Это была твоя просьба, — пожал плечами я.

— Да! — согласно кивнула она. — И поэтому я решила, что все эти вопросы не имеют смысла. В конце концов, я всего лишь ваша тень, Иоши-сама, и совсем не заслуживаю эфирного времени!

Скромная какая!

— Выжимка?

— Да!

Секретарь залезла в сумочку снова и достала оттуда одинокий листочек с печатью почтового отдела. Заголовок — «Девушка А», мы письма по темам группируем.

— Двести три тысячи писем с просьбой сделать документалку о тебе?! — охренел я.

— Я не понимаю, что с этими подделками не так, — грустно-прегрустно вздохнула Нанако. — Разве я заслуживаю такого внимания?

— Если народ так считает — значит заслуживаешь, — хохотнул я. — Готовься, после нового года снимаем документалку о том, как тяжело ты трудишься, чтобы я приходил на все готовенькое.

— Но Иоши-сама работает гораздо больше меня! — ожидаемо запротестовала Нанако.

— Да-да, — отмахнулся я. — Что ж, надеюсь, больше таких ситуаций у нас не возникнет. Своей правой руке я должен доверять полностью!

Секретарь встала и глубоко поклонилась:

— Я все поняла, Иоши-сама, и больше никогда не утаю от вас ничего!

— Вот и умничка, — отпустил я ей грехи. — Иди, приведи себя в привычный безукоризненный вид и закончим оформлять нового сотрудника.

— Да, Иоши-сама! — полыхнув щечками на «безукоризненный», она пошла в санузел, которым все мои кабинеты, конечно же, оснащены, равно как и запасом футонов — вдруг заночевать придется? Тоже батя научил, кстати.

Через десяток минут ничего в виде девушки не напоминало о пережитом потрясении, и она вернула в кабинет Уробути.

— Нанако, какие у нас отношения?

— Прискорбно-профессиональные, — спокойно ответила она. — Как и со всеми работающими на «Одзава групп» девушками, Иоши-сама не позволяет себе ничего лишнего, что расстраивает жутко многих!

Про это она мне говорила, но все равно приятно!

— Такие дела, — развел я руками. — Пойду поговорю с управляющей, а ты пока прочитай все, что тебе выдаст Нанако, и, если тебя устраивает, подписывай. На днях к вам домой заедет наш юрист, чтобы твои родители тоже подписали.

Поднявшись с кресла, протянул пацану руку:

— Добро пожаловать на работу в лучшую фирму планеты, Гэн-сан. Надеюсь, наше сотрудничество будет продуктивным для нас обоих.

Пожав мне руку, он низко поклонился:

— Я буду стараться изо всех сил, Одзава-сенсей!

О, ну разумеется ты будешь, к огромному горю всех анимешников планеты. Может удавить его, пока не поздно? Выходя из кабинета, обернулся и немножко придавил его взглядом:

— Если берешь себе в подруги малолетку, будучи взрослым — нужно нести ответственность, верно, Гэн-сан?

— В-в-верно! — заикаясь, испуганно кивнул он.

— Здорово, что мы с тобой считаем одинаково! — наградил я его за ответ широкой улыбкой и вышел в коридор.

— Он принят? — с надеждой в голосе спросила Мари, поднявшись со скамейки.

— А куда он денется, — отмахнулся я. — Когда он все подпишет, попросишь у Нанако дополнение к твоему контракту, это где никаких детей в течение пяти лет. Не хочу оплачивать тебе декретный отпуск, потому что ты пока и так жутко убыточная!

— Я не настолько легкомысленна! — фыркнула Окада и благодарно улыбнулась. — Но спасибо за то, что так обо мне заботишься, цундере-семпай!

— Да ладно тебе, — потрепал ее по голове, подавив искушение в последний раз обнять — все, официально чужое, трогать нельзя — и пошел к управляющей.

Попрошу Хатту-сенсей довести до всех работников студии запрет для Уробути Гэна приближаться к махо-сёдзе отделу. Может и пронесет!

Глава 24

Вернувшись домой, покосился на микроскоп, прилепил «отработанные» куски скотча — на него я высыпал тертый карандашик — на стену, старательно-хаотично разбавив их бумажками с кусками математических расчетов. Типа обитель гения, да. В принципе, больше я ничего сделать сам не могу, но можно чуть усилить, а дальше перекладывать с моей здоровой гуманитарной головы на больные научные. Шаг первый!

— Добрый вечер, Араки-сенсей, я вас не отвлекаю?

— Нет, все хорошо. Добрый вечер, Иоши-кун.

— Мне нужен мощный оптический микроскоп и кремниевая подложка, для короткого опыта с целью подтвердить одну задумку. Сможете одолжить в университете?

— Сейчас? — уточнил он.

— Нет, лучше утром.

— Хорошо, в таком случае завтра я привезу все необходимое.

— Спасибо, Араки-сенсей!

Прикольно бывший классрук устроился, конечно — по моим запросам работает часов десять в неделю, а остальное время пишет диссертацию и проводит время с семьей, получая денег как условный завкафедрой Токийского. Какого черта мне в прошлой жизни не встретился аналог Иоши, который любит кидаться деньгами во всех подряд?!

Шаг второй!

Зашел в детскую, ради сплачивания с семьей и собственного удовольствия несколько минут поворковал над деточками и вывел батю в коридор:

— Нужно миллионов пятьдесят на разработку батареи круче той, что у Сони.

— Хорошо, я поговорю с «Хондой», — правильно понял просьбу «не трепаться» он.

— Араки-сенсей завтра приедет, поговорим.

— Хорошо, — кивнул отец и напомнил. — А ты успеешь на самолет?

На запись «Огонька» лететь же.

— Нормально, успею, — кивнул я.

Посидев с семьей еще полчасика, очень душевно провел время и пошел ложиться спать. Скорее бы новые родственники немножко подросли и начали генерировать потешное!

— Смотрите, Араки-сенсей! — выложив на подложку «опытный» скотч и глянув на него в здоровенный, одолженный в университете микроскоп, отодвинулся, давая научному куратору тоже посмотреть. — Видите ячейки? Оно даже в таком виде напоминает хранилище для чего-нибудь! Например, электричества.

Араки-сенсей пожевал губами и грустно признался:

— Извини, Иоши-кун, но в физике я разбираюсь слабо.

— А вам и не нужно! — улыбнулся я. — В общем, это все нужно увезти в университет и собрать научную группу, которым придется придумать промышленный способ получения графена с последующим производством из него батарей.

— Бюджет — семьдесят миллионов долларов, — добавил батя, который ради такого дела согласился опоздать на работу. — Только «Хонда», — снабдил пряник просьбой «не трепаться».

— Понял, Одзава-сама, — поклонился ему сенсей. — Сразу же отправлюсь в университет.

— Давайте я помогу вам все упаковать! — вызвался я, упаковали, погрузили в машину сенсея, и я добавил. — Я — теоретик, а не практик, Араки-сенсей, поэтому сам не могу, но в технологической цепочке как-то должен быть замешан эвкалипт.