Ротмистр Гордеев - Дмитрий Николаевич Дашко
Твою же дивизию налево! Левое переднее колесо спущено и стоит на ободе. Похоже, на этот раз всё обошлось без происков диверсантов. Надо менять.
Скидываю китель, чтобы не замарать. Красенович подсказывает, где у покойного вампира хранился ящик с ЗИПом, роюсь в нём, перебирая инструменты. Откручиваю с багажника запасное колесо, ставлю домкрат. Кто менял колёса на дедовских «жигулях», тот и со старинным автомобилем справится. Убили на устранение неисправности не меньше получаса.
- Повторю своё предложение, Николай Михалыч, перейти к нам в контрразведку, - Никролов поворачивается ко мне, - Под моё непосредственное начало.
Будь я карьеристом – принял бы предложение, не задумываясь. Но контрразведка – это всегда интриги, даже внутри одной конторы. Как будут говорить в моём будущем – «Не всё так однозначно» и «Есть нюансы». А я как-то по-простому привык воевать и жить: друг – друг, враг – враг.
- Мне кажется, Сергей Красенович, что на своём нынешнем месте со своими бойцами, я буду более полезен. Прошу без обид.
- Да какие обиды, помилуйте, - всё-таки чувствуется, что мой повторный отказ задел Николова за живое, - Но, не обольщайтесь, что Али Кули Мирза благоволит вам. Персидский принц – человек прогрессивных взглядов, одержим техническим прогрессом. Но в армии много и тех, кто привык воевать по старинке: «пуля – дура, штык – молодец». Они вам и будут ставить палки в колёса.
Глава 20
Глава 20
Как ни грустно расставаться с Николовым, но я возвращаюсь в часть. Самое отрадное – лица бойцов, никогда б не подумал, что они так обрадуются моему возвращению.
У меня едва не наворачиваются слёзы на глаза, приятно до жути. А ординарец прямо таки из кожи вон лезет, чтобы угодить. Прикажи ему добыть для меня птичьего молока – в лепёшку разобьётся, а достанет.
- Мы уж не чаяли вас увидеть, - улыбается Бубнов. – Боялись, что вас совсем заарестуют или разжалуют.
- Пока обошлось, - вздыхаю я.
Привожу себя в порядок и отправляюсь к Шамхалову.
- Слава аллаху! – говорит тот. – Как вовремя вас выпустили! Надеюсь, больше не будете устраивать драк с другими офицерами?
- Ничего не могу обещать, господин ротмистр. Была затронута моя честь. Поскольку идёт война, пришлось проучить обидчика доступными средствами.
- Как дворянин дворянина понимаю вас, как непосредственный начальник должен предупредить: постарайтесь держать себя в руках, Николай Михалыч. Впереди нас ждёт большое и важное дело.
- Снова разведка? – загораюсь я.
- Вынужден вас разочаровать, мы нужны в другом качестве.
На мой недоумённый взгляд комэск поясняет:
- Готовится большое наступление с целью оттянуть силы японцев от Порт-Артура. Скажу по секрету: дела там обстоят неважно, поэтому командование хочет дать гарнизону передышку. Если повезёт, в Порт-Артур успеют подойти свежие пополнения.
- Погодите, мы что – будем использоваться как обычная пехотная часть? – начинаю догадываться я.
- Для штаба бригады мы все - драгуны.
Ну да, ну да… Конная пехота, едрить-растудыть! Понятно, что комбриг – генерал-майор Степанов не обязан вникать в ситуацию с каждым взводом, но всё-таки использовать моих орлов в качестве пехоты, всё равно что забивать гвоздь микроскопом.
- Не расстраивайтесь так, Николай Михалыч. Есть и хорошие новости, - пытается приободрить комэск.
- Неужели? Даже не верится.
- А зря! Я ведь знаю вашу любовь к автоматическому оружию… Так вот моряки передали в нашу бригаду дополнительную пулемётную команду – целых восемь пулемётов «Максим».
Откуда растут ноги у этой команды - понятно. В конце девятнадцатого века именно флотские произвели массовую закупку новомодных пулемётов, приобретя почти триста «Максимов». И жил в тот момент флот понятиями времён сражения при Синопской бухте и покупал пулемёты, чтобы отражать их огнём абордажные атаки врага.
Теперь вот сами или по просьбе свыше решили с нами поделиться.
Правда, стоят эти «Максимы» на чуть ли не артиллерийских лафетах и весят четверть тонны, немудрено, что обычно их ставят на заранее подготовленные позиции или используют для обороны крепостей.
Но всё равно, «кулемёт» есть «кулемёт», машинка в хозяйстве полезная. Тем более в грамотных руках.
- Господин ротмистр, а можно мне выцарапать хотя бы парочку «Максимов» для моего взвода?
- Боюсь, с таким вопросом – это не ко мне. Не мой уровень, Николай Михайлович.
- Тогда подскажите, к кому мне обратиться? Не к самому же генерал-майору Степанову[1]?
- Стоит поговорить с полковником Ванновским[2]. Он сторонник всего передового и имеет влияние на генерал-майора. Всё-таки батюшка полковника был военным министром.
С Ванновским я не знаком, потому мотая на ус полученную информацию. С таким происхождением связи у полковника должны быть просто сумасшедшие. Немудрено, что Степанов ему в рот смотрит.
- Разрешите мне на завтра отлучиться из части.
- Для чего, Николай Михайлович?
- Хочу навести мосты с полковником Ванновским.
- Кого оставите за вас?
- Как обычно – унтера Бубнова.
- Хорошо, - усмехается Шамхалов. – Вам я всегда готов идти навстречу.
На следующее утро отправляюсь в город, искать полковника Генштаба. Послужной список у этого «мажора» неплохой: в свои тридцать пять Ванновский успел отличиться в боях на границе с Афганистаном и поучаствовать в Китайском походе.
Ещё мне удалось узнать, что у него очень острый ум (Генштаб есть Генштаб, других туда не берут), а ещё почти маниакальная любовь к огневой подготовке, у него репутация классного стрелка.
В штабе бригады мне сообщили, что к полковнику прибыла из Петербурга супруга, и по такому случаю он взял отпуск на один день.
Да уж, неподходящее время я выбрал для визита, но дела не ждут.
Узнав, что квартирует полковник на центральной площади в каменном двухэтажном доме с черепичными крышами с загнутыми по восточной традиции вверх углами, набираюсь храбрости и еду туда.
Дверь открывает прислуга – сгорбленная китаянка в возрасте, с трудом понимающая по-русски. С грехом пополам объясняю, что хочу видеть полковника.
- Полковника? – переспрашивает китаянка.
- Да-да, полковника.
- Полковника лестолана, - отвечает та и захлопывает дверь.
Домогаться полковника в ресторане – попахивает перебором, поэтому неспешно прохаживаюсь по улице, заставленной многочисленными китайскими арбами со всевозможными продуктами. Народу полно – даже не скажешь, что где-то вовсю бушуют боевые действия, так что торговля у китайцев идёт бойко.
Среди покупателей попадаются и наши
