4ert13 - Воспоминания Мерлина, или Привет, Хогвартс!
— Гарри, нам очень важно знать, что произошло с тобой…
— Профессор! Что это было с мистером Краучем?
— Это был не он, Гарри, а его сын. Упивающийся смертью. Он был осужден, но оказался на свободе и, убив своего отца, принял его облик, — Дамблдор поправил очки–половинки.
Гарри пересказал им все, что произошло на кладбище, в течение своего рассказа смотря на их лица. Сириус откровенно гордился своим крестником. Дамблдор выглядел, как всегда, всезнающим, лишь кивал в такт словам. Гермиона ужаснулась и побелела, Мерлин приобнял ее за плечи, успокаивая. Сам он помрачнел. Рон же просто переживал, будто проживая все моменты из рассказа Гарри вместе с ним.
— Что ж, случилось то, чего, как я надеялся, никогда не случится. Нужно подумать. Волдеморт развяжет новую войну, и это снова заберет тысячи жизней, — Дамблдор покачал головой.
— Профессор, за что он меня так ненавидит? Я не дурак. За мою жизнь мы встречались уже четыре раза, и я не сказал бы, что рад этим встречам, — Сириус обернулся к Дамблдору, и Дамблдор чуть стушевался под взглядами. Он задумался, и конкретно — тишина воцарилась на минуту или две.
— Есть кое–что, что было причиной всему этому. Друзьям же ты все равно расскажешь потом все, так? — он дождался кивка, а потом продолжил, — шестнадцать лет назад явилось на свет пророчество. В семье волшебников, врагов Темного лорда, в июле будет рожден тот, кого сам Темный лорд отметит как равного себе. Ни один из них не сможет жить спокойно, пока живет другой. Шпион донес это Волдеморту, и тот начал охоту, стремясь убить будущего соперника, пока тот не вырос. Я боюсь, что этот шрам и есть эта отметка, Гарри. Из вас с Невиллом он выбрал тебя, и, убив всю твою семью, не смог убить тебя. Теперь ты понимаешь, почему он охотился за тобой?
— То есть, Гарри не жить, пока этот су… пока этот урод ползает по Земле?
— Да, Сириус. Боюсь, это так.
— Профессор… а почему вы молчали? Почему не сказали мне это раньше?
— Гарри, — Дамблдор погрустнел, — я хотел дать тебе пожить обычной жизнью, и надеялся, что пророчество было исполнено в Хэллоуин восемьдесят первого.
— Профессор, а почему он жив до сих пор? Как он смог возродиться?
— Боюсь, что нам это пока неизвестно. Я ломаю голову над этим уже четвертый год, с тех пор как он объявился на первом курсе вашего обучения. Гарри, ты как?
— Он забрал всю мою семью, кроме Сириуса. Из–за него я жил одиннадцать лет с магглами, которые меня ненавидели. Из–за него. И этого чертового пророчества. Профессор, вы можете мне что–нибудь посоветовать? Что мне делать? Я студент четвертого курса, и все мы с вами знаем, что пока мне невероятно везло. Если, как вы говорите, я должен победить его лично, то как?
— Я думаю, нам стоит над этим подумать. Сириус уже неплохо обучает тебя. Продолжайте занятия и впредь. А в следующем году я придумаю что–нибудь еще.
Все задумались. Каждый о своем, но в целом — об общем.
— Профессор, а что стало с Краучем?
— Мы держим его наверху. Ждем министра с аврорами, они заберут и примут показания допроса. Он, кстати, признался, что ты с самого начала был для него недосягаем из–за Грюма, который не спускал с тебя глаз. Пришлось импровизировать с кубком. Да, ты победитель. Тысяча галеонов и вечная слава…
— А остальные?
— Крама, я думаю, оправдают, он был под Империусом. Флер жива, она, кстати, в том углу, отгороженном ширмой. Силки — жуткая вещь, смерть от них — одна из ужаснейших. Ей повезло, что ты, Гарри, такой благородный человек. Седрик… его немного ранило, но все залечили на месте. Ладно, давайте не будем мешать Гарри отдыхать, — Дамблдор перехватил взгляд медсестры, приближающейся с подносом со всякими зельями и мазями.
Пожелав выздоровления, все покинули Гарри, для которого настало время медицинских процедур. Итог — к утру следующего дня он был полностью здоров и бодр. К этому времени выписали и Флер, которая, выйдя из Больничного крыла вместе с Гарри, молча шла всю их дорогу до Большого зала, а потом подарила Гарри сказочный поцелуй. Поцелуй полувейлы — навряд ли много живущих, что смогли испытать это. Но вот Гарри довелось. Она горячо поблагодарила его за свое спасение и отправилась в сторону Большого зала. Прийти в себя Гарри заставило три вещи — поцелуем его наградила вчера и Дафна, пробравшаяся в Больничное крыло поздним вечером; перед этим событием забегали Дамблдор и Корнелиус Фадж. Как оказалось, дементор из сопровождения министра убил Крауча, и теперь Гарри был единственным свидетелем. Но Фадж… он не пожелал слушать ни Гарри, ни Дамблдора. Заявив, что один ударился головой слишком сильно, а второй — старый глупец, что верит мальчишке; ну а третье — Гарри банально хотел поесть. И хотя вчера после слов министра ему кусок в горло не лез, а настроение было отвратным, Флер и Дафна его невероятно приободрили.
В следующее время произошло несколько событий. Во–первых, в газетах написали об инциденте на третьем этапе турнира. Во–вторых, Дамблдор прокомментировал это раньше Фаджа в своей газете, рассказав про Волдеморта, его возвращение, и про подвиги Гарри, что, видимо, скоро начнутся нападения и прочее, что было в первую войну. Статья заканчивалась его словами: «И в связи с этим я снова созываю Орден Феникса. Старые друзья, сплотимся же вновь перед лицом старой опасности. Я буду рад всем, кто пожелает бороться, а не жить в страхе ближайшие годы. Я призываю вас бороться, всех, каждого мага Британии…», и в таком духе. Фадж ответил, что все дураки, кроме него. Что кавалер ордена Мерлина первой степени, Верховный Чародей Визенгамота и тра–та–та мсье Дамблдор есть старый идиот. Фадж воспользовался властью и давя на Ежедневный Пророк и стал толкать свою версию. Дамблдор же пользовался своей газетой и связями…
Прощание с гостями из Шармбатона и Дурмстранга было захватывающим — пир, речь о единстве и прочем, прощание тех, кто подружился или влюбился… Гарри подружился с Флер и Крамом — все же они были хорошими людьми, и когда их четверых собрали для награждения, никто не возмущался и не качал права. Все сердечно поздравили Гарри и пожелали иметь возможность считать себя друзьями такого выдающего волшебника. Правда, Флер все еще вздрагивала при виде Крама. Уходили гости, как и появились — красиво. Карета, взмыв в воздух, оставила прощальный салют, а фрегат осчастливил всех ревом своих орудий, заложив всем уши и напустив дыму.
А еще у Гарри и Мерлина был серьезный разговор с Малфоем–младшим.
— Господа наследники Блэк и Керененский.
— Наследник рода Малфой.
Они поклонились друг другу в коридоре, но не смогли сдержать усмешки и смех, и вскоре просто обыденно поздоровались.
— Гарри, поздравляю с очередной победой. Жаль приносить грустные вести, но, боюсь, дальше нам не по пути. Вы же сами все прекрасно понимаете.
Гарри, который видел лицо лорда Люциуса Малфоя на кладбище и слышал его имя, тяжело кивнул. На душе сразу стало гадко. Вот они и опять по разные стороны баррикад, не прошло и пары лет.
— Малфой, я думаю, мы все понимаем. Тем не менее, с тобой было приятно общаться. Мы не будем подставлять тебя и твоего отца, но помни, что всегда есть выбор и другие пути, — Мерлин грустно усмехнулся. — Всегда думай головой, вот что я тебе скажу. Говорят, помогает часто.
Больше они с Драко Малфоем не общались…
Ретроперспектива, Хогвартс, Больничное крыло, 23:20.
— Дафна, ты тоже от меня отвернешься? — фраза заставила девушку внимательно посмотреть в глаза парню, лежавшему на больничной койке, держащего ее за руку.
— Гарри, я…
— Я все понимаю. Ты со Слизерина, я с Гриффиндора. Скоро будет война, и малейший намек на связь со мной поставит под удар твою семью и тебя, так что нам лучше…
— Гарри! — Дафна сильно сжала его руку, впиваясь острыми ногтями в кожу. — До сих пор это как–то не мешало нам!
— До сих пор Волдеморт не имел тела и не был опасен.
— Гарри, — в глазах Ледяной Королевы Гринграсс проступили слезы, — не прогоняй меня. Ты делаешь мне больно, понимаешь? Да, у нас непростые отношения, но ты мне дорог. Если хочешь знать, я поначалу считала это мимолетным увлечением. Как попытку заарканить самого Гарри Поттера. Лишь потом оказалось, что ты совсем не обыкновенный человек. Да, не супер–герой, которым тебя все считают, но просто не такой, как все. Наша семья всегда держалась в стороне — мы не слишком богатый или сильный род, так что на нас не сильно давили. С родителями мы как–нибудь договоримся, они поймут. А я просто хочу быть с тобой. Понимаешь? — Дафна провела рукой по волосам Гарри и склонилась ниже, так, чтобы их губы почти касались. Ее длинные светлые волосы скрыли их лица.
— Да, я понял. Просто я не хочу, чтобы страдали другие люди. Особенно ты. Я не хочу потерять тебя, Дафна, — Гарри рывком приподнялся на правом локте, левой рукой притягивая девушку к себе. Про себя он потом долго еще соображал, с чего вдруг стал таким решительным… но награда того стоила. Поцелуй затянулся бы, но Дафна оперлась рукой ему о грудь, Гарри охнул — все должно было окончательно зажить ночью, да и силы еще не восстановились. Поэтому Гарри рухнул обратно, а так как Дафну он не отпустил, она и рухнула на него. Койка предательски скрипнула, а у мадам Помфри в кабинете зашевелились тени.
