Алексей Замковой - Майорат на двоих
– Должно быть, четвертый убежал, – пожал плечами другой. Увидев, что Фарри, а вслед за ним и леди Лисси снова обратили на них внимание, он поклонился. – Не волнуйтесь, благородная леди! Мы быстро разыщем мерзавца и…
– Я просила привести врача! – Леди Лисси совсем немного повысила голос, но этого оказалось достаточно для того, чтобы хозяин таверны тут же, пробормотав извинения, испарился.
– А ты, – леди Лисси указала на одного из своих охранников, – мигом беги в мой дворец. Пусть пришлют портшез.
Фарри снова попытался было протестовать, утверждая, что получил лишь царапину, которая совсем не нуждается во внимании врача, но теперь леди Лисси набросилась уже на него:
– Вы весь в крови! Да посмотрите же на себя! – Она гневно уставилась на Фарри, но потом взгляд ее смягчился. – Фарри, я ведь беспокоюсь о вас. А вдруг ваша рана воспалится? Неужели вы хотите свалиться в лихорадке, зная, что ожидает вас через неделю?
– Лисси…
– Я сказала – вас осмотрит врач. Будьте добры, прекратите спорить. Лучше присядьте. – Леди Лисси сделала жест рукой, и оставшийся ее охранник, мигом подхватив с пола один из стульев, придвинул его Фарри. – Присядьте, прошу вас!
С горестным вздохом Фарри повиновался. Остальные присутствовавшие в комнате старались сделать вид, что ничего не замечают, – стражники что-то тихо обсуждали, поглядывая на лежащих на полу покойников, охранник, подавший Фарри стул, отступил назад и преданно уставился на свою госпожу… В коридоре снова раздались быстрые шаги. Тихий, почти неразличимый голос хозяина таверны. Тот вбежал в комнату, чуть ли не волоча за собой тщедушного человечка, одетого, по моде Тройного города, в длинную, почти волочившуюся по полу серую тогу.
– Доктор Енакит, благородная леди. – Хозяин преломился пополам и застыл в поклоне, одновременно пытаясь протолкнуть доктора вперед.
– Вы врач? – Леди Лисси окинула вновь прибывшего оценивающим взглядом.
– С… с вашего позволения, врач, благородная леди. – Енакит опасливо покосился на трупы и, опомнившись, поклонился так же низко, как и приведший его хозяин. – Мне сказали, что кто-то нуждается в моей помощи…
– Вот этот милорд. – Леди Лисси указала на Фарри. – Сделайте все, что требуется. Вы будете щедро вознаграждены.
Снова поклонившись, врач засеменил к сидящему на стуле юноше.
– Всего лишь царапина…
– Позвольте, милорд. – Енакит отмел прочь все возражения Фарри. – Что у нас… – Он забормотал себе под нос так тихо, что Фарри еле разбирал его слова. – Куртку, милорд… Так… Что у нас… Позвольте рубашку… – Енакит огляделся. – Мне нужна вода и чистая ткань.
Повинуясь лишь взгляду леди Лисси, хозяин таверны припустил бегом. Вернулся он так быстро, что Фарри показалось – не успело еще стихнуть эхо его удаляющихся шагов. Кланяясь благородной леди, хозяин поставил на стол пузатый кувшин и протянул Енакиту скомканную белую тряпку – скорее всего, одну из скатертей. В благодарность за свои труды он получил лишь кивок врача.
Фарри только скрипнул зубами, когда врач резко рванул его рубашку, срывая успевшую присохнуть корку.
– Прошу прощения, милорд… – Енакит с треском разорвал скатерть и, смочив клочок водой, принялся вытирать вновь побежавшую из разреза кровь. – Так… Хорошо…
– Что там? – Леди Лисси подошла неслышно. Она без всяких содроганий, что можно ожидать от женщины, смотрела на окровавленный бок Фарри. – Насколько опасна эта рана?
– Как и всякая другая рана… – пробурчал врач, но, видимо опомнившись, добавил в свой тон изрядную толику уважения: – Не извольте беспокоиться, благородная леди. – Очистив бок, он бросил тряпку на пол и прижал к ране свежий клочок. – Удар скользнул по ребрам. Если не считать нескольких ниток, то рана идеально чиста. Да, я зашью рану, а потом милорда следует лишь перевязать и следить, чтобы он несколько дней не делал резких движений корпусом.
– Так зашивайте! – Леди Лисси склонилась к Фарри. – Вам очень больно, милорд?
– Я же говорил вам… Лисси, что это только царапина.
– Бывают царапины, которые болят сильнее, чем глубокие раны. Не беспокойтесь, Фарри, я позабочусь о том, чтобы вы встали на ноги как можно скорее.
– Я и так на ногах, – пробурчал Фарри.
Доктор Енакит провозился с раной еще полчаса. Как раз к тому времени подоспел и портшез. В комнату вбежал сам Грей Слим, капитан личной стражи леди Лисси, в сопровождении двоих охранников. Быстрым взглядом обведя комнату, он низко склонился перед своей хозяйкой.
– Благородная леди, мне нет прощения…
– Об этом мы поговорим после, – холодно оборвала его леди Лисси. – Я надеюсь услышать от вас, почему мою честь защищает милорд Фарри, когда люди, которых вы поставили охранять меня, появляются, лишь когда все уже закончилось.
– Как пожелаете, благородная леди. – Грей Слим снова склонился перед ней, но леди Лисси уже перенесла свое внимание на пострадавшего.
– Вот и все. – Врач еще раз проверил повязку и отступил на шаг. – Теперь, милорд, постарайтесь несколько дней поберечь свой бок.
– Уж я за этим прослежу. – Леди Лисси бросила Енакиту пухлый кошель, который тот ловко поймал. – Милорд, вы сможете без посторонней помощи дойти до портшеза?
Фарри возмущенно посмотрел на нее.
– Спасибо, доктор, – вставая, сказал он Енакиту. – Хоть моя рана и не стоила такой заботы, но все равно – спасибо.
Вся улица перед таверной была заполнена охраной леди Лисси, городской стражей и зеваками, гадавшими, что же здесь произошло.
– Убили кого-то, – доказывал пожилой мужчина, обладатель пышных седых усов и такой же седой шевелюры, которой давненько не приходилось встречаться с гребнем. Увидев выходящих в сопровождении охранников и стражей из дверей таверны Фарри и леди Лисси, он указал на них: – Похоже, эти и есть убийцы…
Договорить усатому не дал оказавшийся поблизости охранник леди Лисси, который, увидев, на кого тот указывает, отвесил болтуну доброго пинка.
– …понапиваются и начинают буянить, – громко шептал соседке другой зевака, одетый в зеленую куртку, от каждой пуговицы которой веером расходились в стороны тонкие золотые цепочки. – А еще все норовят сбежать не заплатив. Я слышал…
– Да нет же. – Шелковое платье говорившей женщины явно знало лучшие времена. – Это хозяин таверны вора словил. Я слышала, что он его как увидел, так и признал сразу по описанию. Послал за стражей, а сам…
Свободным оставался только проход от дверей таверны к стоявшему на булыжниках мостовой портшезу. Не обращая внимания на крики и перешептывания толпы, леди Лисси величественно прошествовала к портшезу. За ней следовал Фарри. Обогнав их, Грей Слим лично откинул и придержал полог, пока Фарри и госпожа садились в портшез.
– Скоро мы будем дома, – сказала леди Лисси, едва они почувствовали, как портшез пришел в движение. – Я хочу снова вас поблагодарить, Фарри. Если бы не вы…
– Лисси, в том, что я сделал, нет ничего…
Леди Лисси осторожно приложила пальчик к его губам, прерывая речь.
– Вы скромны, Фарри, и это мне в вас нравится. Но подумайте, если бы вас не оказалось рядом! Эти негодяи и так оскорбили меня, вломившись в комнату. А что они еще могли бы сделать, не защити вы меня!
– Они бы не осмелились… – Фарри говорил уже не так уверенно.
– Достаточно того, на что они уже осмелились. – Тон леди Лисси говорил о том, что возражений она не принимает. – Я вам обязана, Фарри, и…
Она нежно погладила его по щеке, и от этого прикосновения Фарри почувствовал, словно молния пронзает его тело. Леди Лисси смотрела ему прямо в глаза. Ее щечки порозовели, губы призывно приоткрылись… Фарри внезапно почувствовал, что ему нечем дышать. Как она прекрасна! Весь мир провалился в ее бездонные глаза, кувыркаясь и распадаясь на части. Поцелуй длился вечность. Всего лишь вечность, пролетевшую в один момент.
– …и я не останусь в долгу, мой Фарри, – прошептала леди Лисси, тяжело дыша после поцелуя.
За шумом крови, рокочущим громче прибоя, Фарри еле расслышал ее. «Если такова будет награда, – подумал он, – то пусть меня режут хоть каждый день!» Десять раз на день! Он почувствовал, что готов убить за эти глаза и за то, чтобы снова почувствовать вкус ее губ. «Но для того, чтобы быть вместе с ней, – произнес рассудительный голос внутри, – ты должен стать лордом Дормайл. Ведь не станет же эта красавица, дочь Великого Дома, якшаться с простолюдином, будь он хоть самого благородного происхождения». Глядя в глаза леди Лисси, Фарри поклялся себе, что станет лордом Дормайл просто для того, чтобы встать вровень с ней. Чтобы быть с ней.
– Слушай, а здесь очень даже ничего. – Зивери, развалившаяся в глубоком кресле, отсалютовала Слову кубком. – Интересно, все лорды и леди так живут?
Слов отвернулся от высокого окна, в которое смотрел уже, казалось, вечность, и взглянул на девушку. Одета она была в темно-синее бархатное платье, подаренное леди Дорной взамен старого, совершенно не подходящего, как та сказала, ее гостье. Расшитый серебром лиф туго охватывал грудь девушки, а глубокое декольте открывало взору Слова вид, от которого его сердце начинало биться сильнее. Серебряное шитье окаймляло также и подол широких юбок, из-под которых игриво выглядывал острый мысок туфельки. Сам же Слов был одет лишь в простые штаны и кое-как заправленную в них рубаху. Он стоял босиком, но толстый ковер, покрывавший пол, оберегал его ноги от холода.
