Николай Побережник - Гнев изгнанников
Когда я добежал почти до ограждения, сзади послышались крики и… рвануло! Почти одновременно, два раза. Громко, очень громко, как ни крути, а СВУ оболочное… Мимо меня что-то просвистело, упало в снег и зашипело. Что тут началось! Крики, беготня, горели палатки, упав в снег, я мог видеть только мечущиеся тени во всполохах огня. Забили барабаны, играя, вероятно, «боевую тревогу»… и тут рвануло еще раз!
Может, по моим следам и пошлют погоню, но напрасно, да и не пойдут ополченцы в гиблый лес далеко. Прежде чем скрыться за деревьями и сидя в седле, я еще несколько минут понаблюдал, как пламя охватывает гарнизонный лагерь, а ополченцы тщетно пытаются засыпать огонь снегом. Заметил, как проломив условный забор из жердей, из загона вырвались перепуганные лошади и понесли вдоль берега озера.
– Тут вам не там! – бросил я последний взгляд на результаты своей диверсии, сплюнул на снег и погладив по холке Рыжего добавил: – поехали уже, в Шахаре заждались, поди.
Глава тридцать пятая
Городище
Талес, Скади, наместник Стак и советник Ицкан, сидели за длинным столом в зале приемов старой крепости Городища. Толстые восковые свечи, которыми были обставлены выемки в каменных стенах, давали немного света, обстановка была мрачной, в воздухе висела нервозность, злоба и еще что-то непонятное… Все присутствующие что-то чувствовали, но понять, что происходит, им было не под силу. Уже несколько дней, как этот зал превратился в своего рода «ставку генштаба». Сейчас перед ними, гладкими, в чистых одеждах и сытыми, стоял пехотинец империи Каменных башен. Он тяжело дышал, ему было невмоготу стоять, часть доспехов небрежно свисала, так как под ними была замотана бинтами обгоревшая плоть.
– Сядьте уже… – Скади поморщилась и указала рукой на стул.
Пехотинец подчинился и похромал к столу, выдвинул стул и тяжело опустился на него.
– Теперь расскажи все еще раз, – наместник Стак подошел к пехотинцу и встал за спинкой стула.
– Он… он как сама тьма подземелий! – пехотинец облизал пересохшие губы, – я видел лишь его тень, он пробежал по болотам, сел верхом… верхом на зверя!
– Значит, – Скади подняла серебряный кубок с вином, пригубила и поставила его на стол, – значит, это никакое не порождение тьмы, а просто дикарь, что ездит верхом на звере?
– Он, он принес с собой гром и огонь, многие пали сразу же, затем пожар, – пехотинец опустил глаза в пол.
– Это мне знакомо… – Талес встал из-за стола и стал прохаживаться у камина, – и пусть помилует нас Большая луна, и я ошибаюсь, но я знаю лишь одного человека в княжестве способного на подобное…
– Колдовство? – Скади скептически хмыкнула.
– Нет, дорогая моя императрица, ему ведомы знания, знания, в погоне за которыми сгинул советник Корен.
– Выжил лишь один, кто был рядом с Кореном в той битве, – подтвердил наместник Стак, – и если бы не заносчивость Луека, личного охранителя вашего покойного отца, то рассадник бунтарства мог быть подавлен.
– Луек предан империи! – отрезала Скади, – и если он не счел нужным посылать на верную гибель лучших воинов, значит, на то были причины.
– Мы все преданы империи… – Стак хотел что-то еще добавить, но встретился взглядом со Скади и молча отвел глаза.
– Ицкан, отведи этого смелого воина к нашему лекарю, – Тарин подошел к окну, приоткрыл одну из ставен и посмотрел на людей на торговой площади. Был полдень, и торговля должна была кипеть, но заметно поредевшие торговые места и палатки ремесленников говорили о том, что все больше родов отказываются вести свои товары в Городище, а те товары и ремесла, которыми богат посад, не восполнят всех потребностей и тем более, потребностей империи и ее войска, прибывающего в княжество.
Проводив взглядом Ицкана и прихрамывающего пехотинца, дождавшись, когда за ними закроется дверь, Скади поднялась со своего места и швырнула кубок в угол.
– Сколько, сколько наших воинов в княжестве? – уставилась она на Стака.
– Как мне знаком этот взгляд, – медленно проговорил Стак, кивнув каким-то своим мыслям, поправил перевязь и ответил, – шестнадцать тысяч, моя императрица… а ко времени, когда вскроются воды Желтого озера, из Торгового каменка выйдут шлюпы за степняками, их лагерь давно стоит за пустыней и ждет.
– Сколько их?
– Луек лично вел переговоры, и по его словам, степняки дадут пять тысяч клинков.
– Почему так мало?
– Вы же знаете, север империи пребывает в постоянных бунтах, а ваш щедрый подарок степнякам в виде Мертвой долины теперь обязывает их держать там большое количество своих воинов для усмирения местных племен.
Талес все это время тихо стоял у окна и поглядывал на Скади, он впервые видел ее такой, властной, жесткой, будто подменили ее. А еще Талес почувствовал себя лишним в этих четырех стенах…
– Что ваши лазутчики, князь? И что докладывают соглядатаи покинувшего этот мир Корена? – Скади вывела Талеса из раздумий.
– От лазутчиков ничего, – покачал Талес головой, – но с таможенных постов докладывают, что много оружного люда и наемников стекается в хартские земли, наказанные нами рода отступников уходят туда и собираются в свободные дружины.
– А почему вы еще не остановили весь этот оружный люд?
– Как остановить-то? Лесные дороги, протоки льдом скованные, да и просто по замерзшим болотам троп набито множество. А от тяжелой кавалерии империи Каменных башен проку мало по снегам-то.
– Что же ваша дружина?
– То, что осталось от княжеской дружины стоит гарнизонами на севере и на границе Икербских гор.
– Собирайте ополчение! Объявите княжеской грамотой, что все эти ваши харты нарушили обет верности.
– Хорошо, но не раньше, как вскроются протоки, очистятся дороги от снегов и сойдет топь.
– Почему? – тут уже наместник Стак заинтересовался, заподозрив князя в попытке саботажа.
– А где вы разместите ополчение? Чем будете кормить ополченцев и их лошадей? Форт занят вашей кавалерией, в посаде всех не примут, а ратная школа и казармы дружины тоже заняты воинами империи. Сойдет снег, можно будет ставить полевые лагеря по границам хартских земель. И еще, если прямо сейчас объявить о сборах ополченских податей, то на следующее утро амбары в посаде опустеют – крестьяне вывезут свой товар.
– Резон в словах князя есть, – кивнул Стак.
– Да и нет здесь никого, равного по силе тяжелой кавалерии империи, – сказал Талес, – только вот по снегам от нее проку нет.
– Значит, ждать… – Скади снова опустилась в кресло, поставила локти на подлокотники, сцепила пальцы рук в замок и опустила на них подбородок, уставившись на огонь в камине, – усильте таможенные посты, никого не выпускать из хартсикх земель, и никого туда не впускать!
– А торговцы? – развел руками Талес, – все зерно ведь оттуда везут.
– В Городище нет запасов зерна?
– Есть.
– Вот и возьмите в осаду земли хартов, а вторжение начнем с приходом весны. Да, – Скади повернулась к наместнику: – выставьте дополнительные посты на всех дорогах из посада, увеличьте количество разъездов, а то засиделись наши всадники в казармах форта, скоро в доспех не поместятся. Князь прав, как бы крестьяне не вывезли свои амбары.
– Слушаюсь! А что с северными гарнизонами? – промежду прочим спросил Стак… – набегов дикарей с севера не было ни одного… разве что случай этот, с пожаром.
– Пусть стоят там… На севере теперь много недовольных и нам нужны силы для их подавления.
Наместник Стак покинул зал, а Скади, немного помолчав, произнесла:
– Ты меня разочаровал! И ты и твой народ!
Талес молчал, он даже не повернулся к Скади и продолжал смотреть в окно на торговую площадь.
– Я иду обедать, – Скади поднялась с кресла, – Идешь со мной?
– Нет аппетита.
– Как знаешь.
Услышав, как дверь закрылась за вышедшей из зала императрицей, Талес подошел к стене, на которой висели несколько щитов, мечи, копья, представляя коллекцию лучших образцов оружейников княжества, отвернул один из щитов и обратился к «стене»:
– Найди мне Ицкана.
– Да князь, – ответил голос из-за стены.
Княжеский советник прибыл через полчаса и без стука вошел в зал.
– Вы не пошли обедать?
– Сядь, – Талес указал рукой на стул рядом со своим креслом.
– Что-то случилось? – Ицкан был достаточно проницательным человеком, да и князя, за время служения ему он узнал достаточно хорошо.
– Ты был прав… – Талес потянулся к кувшину с крепким медом, сделал пару глотков прямо из кувшина и утерев усы ладонью добавил, – я потерял свое княжество.
– Тогда, может…
– Помолчи, – Талес перебил советника, – у тебя есть человек, который сможет пройти в хартские земли и встретится там с воеводой Тарином?
