Кодекс Охотника. Книга XXVI - Юрий Винокуров
Поэтому план был прост, как швейцарские часы. Пашка с Поручиком рубились в рукопашную, все остальные прикрывали их, не давай попасть в неприятности.
По факту, мне пришлось отстранить Мишку от участия в битве. Дело в том, что я, кажется, «родил» монстра. Миха, наконец, прочувствовал преимущества лука перед бумерангами, а после безжалостного расстрела китайских ВВС превратился в адскую «пушку». И прямо сейчас он просто не давал приблизиться бедным минотаврам к Пашке и медоеду, отстреливая их на данных подступах.
А еще я заметил заинтересованный взгляд Затупка. Кажется, Мишка нравился ему больше, чем Пашка. Осталось только выяснить, почему.
Бой продолжался, я присматривался.
— Стопэ!!! — заорал я, все поняв.
Я повернулся к Мишке и махнул рукой.
— Жги!!!
— Хе-хе! — скучающего расстроенного Астрального Воина, не нужно было просить дважды.
БАМ! БАМ! БАМ!!!
Геноцид минотавров продолжился, я же подозвал к себе Пашку.
— Ты зачем на Поручике тренируешься? — спросил я его. — Если тебе нужны звери, попросил бы меня, я бы призвал.
— А чё он не слушается⁈ — в запале сказал раскрасневшийся от битвы Пашка.
Я стукнул себя по лбу рукой.
— Да потому что он сильнее тебя!
— Как так⁈ — удивился Пашка.
— Жопой об косяк! — рявкнул я. — Баран ты… картофельно-головый!
Я увидел, что Пашка во время боя периодически врубал свой Дар Приручителя, пытаясь навязать медоеду свою волю. А тот сопротивлялся и «закрывался».
Пашка надулся, а сзади тихо подошла Сойка.
— Извини, Александр, но это я виновата, — смущенно сказала девушка, отводя глаза.
— В смысле? — удивился я.
— Сойка! — предостерегающе вскрикнул Пашка и, кажется, покраснел.
— Тихо, ша! — гаркнул я него, и повернулся к Сойке. — А ну-ка, рассказывай!
— Да я… Да мы… — засмущалась девушка, также покраснев. — В общем, я сказала, что никакого секса, пока он не приручит Пупсика.
— Ахах… Ахахахах… Ахахахахаха! — заржал я во все горло, глядя на пунцовых подростков.
Отсмеявшись, я вытер слёзы, и внимательно на них посмотрел.
— Я даже не знаю, кто из вас самый Одаренный. Сойка, которая, похоже, помрет старой девственницей или Пашка, кто согласился на это пари.
Оба молодых человека сопели и смотрели в землю. И тут я чуть было не хлопнул себе по лбу еще раз, но уже от собственной тупости. Я ведь не рассказал деткам, кем конкретно является Затупок. Подозреваю, что вернув свои силы и разум, он будет поумнее этого бывшего картофельного фермера.
— Блин, кажется, я не рассказал, зачем это всё затеял. Ладно, как выйдем из Разлома, объясню. А сейчас просто сражайся рядом медоедом, и ничего не делай.
Пашка кивнул, я на секунду задумался, и махнул в сторону Поручика, который удобно устроился рядом с Мишкой, сев толстой жопкой на землю, с удовольствием наблюдая за отстрелом минотавров.
— Иди к нему и извинись! Скажи, что так больше не будешь!
— Чего-о-о⁈ — вытянулось лицо у Пашки.
— Чего непонятного? «Извини, Затупок Пупсикович, я так больше не буду»! Всему вас учить нужно…
— Ты… серьезно? — казалось, что Пашку сейчас удар хватит.
Сойка оказалась догадливей, она молча взяла его за руку, и буквально силой потащила к медоеду, присев рядом с ним на корточки и заставив Пашку тоже присесть. Я смотрел на них и думал, что если всё у них сложится, то я знаю, кто будет «головой» у них в семье. А еще что-то мне подсказывает, что бедной Диане здесь ничего не светит. Это там на Сахалине Пашка был первый парень на деревне, привыкший к женскому вниманию. А здесь Сойка Галактионова быстро объяснит ему, как «дела делаются».
Я же ментально попросил Пупса не вредничать, а принять извинения. Увидев, как медоед важно кивнул и протянул лапу для рукопожатия, я облегченно выдохнул. Хорошо, что он не стал «козлить», и не пришлось еще с медоедом ругаться.
— Батарея, стоп огонь! — рявкнул я, и Мишка дисциплинированно прекратил стрельбу. Я махнул Пашке рукой в сторону бегущих минотавров. — Давайте еще разок, и без самодеятельности.
Человек и медоед врубились в ряды минотавров, кроша их налево и направо. Я засомневался, хватит ли минотавров, чтобы завершить начатое. Их хватило… Я почувствовал, что что-то изменилось, а затем увидел, как медоед высоко подпрыгнул и легко смахнул голову минотавра к чертям собачьим! Затем еще одну, и еще… И вот минотавров больше не осталось.
— «Пф-ф-ф…» — раздался у меня в голове голос. — «Уже… скоро… спасибо…»
Это был Пупсик. Он, наконец, заговорил. На пятом мече. Что ж… Всё идет по плану.
Мы вышли из закрытого Разлома, и я попросил у Пашки меч. Затем уселся на травку, прикрыв глаза и прислушиваясь к своим ощущениям. Рядом со мной лег медоед, положив голову мне на бедро. Он без слов понял, что я задумал. Ну, а я начал проверять связь. Да, прямо сейчас внутри медоеда появилась маленькая змейка, которая суетливо начала устраиваться рядом со своими товарищами, а у меня в голове зудела одна мысль, что-то меня напрягало, а что, конкретно, я не мог понять.
Всё «легло» идеально, рисунок животных образов внутри тотемного зверя выглядел изящно и красиво. В чем же проблема?
Я открыл глаза и взял в руку телефон.
— Саша, всё в порядке? — голос Императрицы был слегка тревожным.
— Я требую амнистии Анатолия Галактионова.
— Что⁈ Ну мы же говорили на эту тему, и я объяснила, как обстоят дела…
Но я бесцеремонно её перебил.
— Я. Требую. Амнистии.
— Но…
— Никаких «но», — жестко сказал я.
— Саша, так дела не делаются, — голос Елизаветы звучал слегка растерянно.
— Обещайте, что сегодня же это сделаете, — я немного смягчил свой тон. — Я сегодня нашел тело Алёны Галактионовой. И понял одну важную вещь. Галактионовы веками охраняли Империю. Это Род героев, как бы высокомерно это не звучало. В моем Роду не может быть преступников и предателей… — тут я сбился, вспомнив про сидящую в тюрьме Арину. — А если таковые появятся, то я сам предприму меры. Без жалости и сожаления они будут наказаны! Но Анатолий Галактионов совершенно определенно не преступник. Мне, честно говоря, насрать, что подумают другие правители. Я собираюсь в будущем убить Императора-Дракона, так что, я тоже стану изгоем?
— Саша,
