Боксер 2: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович
Тот не шевелился. Рома только плечами пожал. Я тем временем искоса наблюдал за бурным разбором полетов «Вымпела». Аркадий, который помимо функций арбитра, все же оставался тренером, со злости постучал костяшками пальцев по лбу Ваську. Тот что-то ответил, но Аркадий лишь отмахнулся, снял с себя свисток и принялся перешнуровывать кеды,
— У нас тут, по ходу, намечается ветеранский турнир, — прокомментировал я.
— Стариной товарищи решили тряхнуть, — хмыкнул Роман.
— А судить-то кто будет? — задал правильный вопрос Шпала.
И действительно, с поля это явно было бы несподручно.
Ответ дал сам Аркадий. Он подозвал Тому и вручил ей свисток вместе с карточками. Та похлопала глазами, но атрибуты арбитра все-таки приняла.
— Ох ты ж, посмотри, пень старый, и он туда же! — так отреагировал Савелий, когда, разлепив глаза, увидел среди игроков «Вымпела» своего старого друга. — Ну ничего, я ему напомню про финал 46-го!
Директор отдышался и, судя по всему, восстановился, а значит, готов был продолжать игру. По крайней мере, он уже поднялся на ноги.
Тома, ко всему и всегда подходящая с повышенной ответственностью, не дала ни минуты больше на отдых. И ровно через пять минут объявила, что перерыв закончен. Кстати… я подметил, что Аркадий меняет в «Вымпеле» вратаря. Вот действительно, интересное противостояние намечается.
Мяч во втором тайме разыгрывали соперники. Перед началом Савелий дал нам короткое наставление.
— Так, ребятки, ваша задача — мяч выцарапать, а дальше уже грузите мне, — сказал он твёрдо, смахивая со лба крупные капли пота. — Что-что, а как вколотить мяч Аркаше в ворота, я сам разберусь.
Сказано — сделано.
Как только начался розыгрыш, мы с Ромой, как два сорвавшихся с цепи пса, бросились в отбор. А Савелий снова трусцой бегал около, чтобы успеть на подбор. Вратарь из Аркадия действительно был что надо. Мы с Ромой, наконец, выгрызли мяч у заметно подсевших функционально вымпеловцев. Директор блестяще среагировал на подборе и метров с двадцати лупанул по воротам Аркадия. На технику. Такой удар, подкрученный, точный, с отскоком, было практически невозможно взять, но Аркадий оказался на месте.
— Вперед, черт, вы ж пешком ходите! — вызверился он на своих.
В ответной атаке выручил Сеня. Храбро бросился капитану противников в ноги и намертво забрал у него мяч. В отличие от первого тайма, мяч упорно не шел в ворота. Ни в наши, ни к сопернику. Директор, конечно, стал уставать, а Аркадий брал все, что летело в сторону ворот. Но не получалось и у вымпеловцев. Мы не сбавляли прессинг, и минут за пять до конца футболисты уже ходили по полю пешком, сложив языки на плечи. Я понимал, что за ничьей последует серия пенальти. А пробить там Аркадия не было ни одного шанса…
Тогда что нам нужно? Верно, выжать из себя последние силы прямо сейчас.
Я облизал пересохшие губы и подбежал к Савелию.
— Савелий Иннокентьевич! — скороговоркой произнёс я.
— Ась, — еле выдохнул тот.
— Вы меня можете пасом вывести на левый фланг? Кое-что хочу попробовать. Время горит.
— Сделаем.
— А вы, Роман Альбертович, как Савелий Иннокентьевич мяч получит, поднимите руку и покажите, что готовы мяч принять.
Договорились. И, как только мяч оказался у Савелия в следующий раз, я со всей силы рванул на левый фланг, обнажая правый, но одновременно путая вымпеловцев. Они среагировали на поднятую руку Ромы, сместились в центр, но мяч филигранным пасом нашел меня. На точно таком же обнаженном левом фланге.
Я втопил так, что пятки засверкали. Мгновение, и я ворвался в штрафную, оказавшись один на один с Аркадием. Он выскочил на перехват, бросился в ноги и… снес меня на поле. Другого варианта у него в принципе не было, ведь по центру в штрафную уже забегал Савелий.
Раздался свисток.
Тома решительно двинулась на отметку пенальти. Вымпеловцы начали хвататься за голову — мол, как так.
— Томочка, я чисто сыграл! — попытался поспорить Аркадий.
Вот сразу видно, что он плохо знал нашу Тамару. Стоило вратарю подойти, как старшая пионервожатая вытащила желтую карточку.
— Все споры — за пределами поля.
Аркадий быстро смекнул, что не надо перегибать, и отошел от арбитра. Но своим пацанам все же показал большой палец. Пенальти он надеялся вытащить.
Я подобрал мяч и направился к точке. Раз уж решил взять инициативу в свои руки, значит, пробивать пенальти тоже мне. Благо отметка для удара на нашем поле была на несколько метров ближе, чем для классического одиннадцатиметрового. Но на половине пути передо мной вырос Савелий.
— Михаил, уступи удар мне? — попросил он.
Это, вроде бы, и был вопрос, но с такой ноткой в голосе, что я не сразу нашёлся, что ответить.
— Что, Сява, хочешь повторить тот финал в сорок шестом? — послышался в этот момент из-за спины директора голос Аркадия.
Я заметил, как Савелий аж вздрогнул весь. Видно, у старых товарищей существовала давняя незакрытая история. Такие истории всегда нужно чем-то заканчивать.
— Если есть футбольный бог, Савелий Иннокентьевич, пусть он будет на вашей стороне, — я протянул ему мяч.
— Все вышли из штрафной, остаться только бьющему и вратарю! — резким тоном объявила Тома.
И мы, и вымпеловцы прекрасно понимали, что наступила развязка матча. Как говорят в футболе, это пенальти было в раздевалку. А там либо серия пенальти, в которой у нас нет шансов, либо Савелий сейчас поставит точку и вырвет победу.
Мы вышли из штрафной, а Савелий взял мяч, установил на точку. Аркадий на воротах прошелся от одной штанги к другой, постучал по ним кулаками. Тоже своего рода психологический прием. Нерв их противостояния ощущался очень хорошо…
— Готовы? Бьем по свистку!
Оба подняли большие пальцы, показывая, что услышали. Савелий перекрестился, отошел от мяча, а Аркадий встал посередине ворот, расставил широко руки.
Тамара свистнула.
Директор мелким шагом двинулся к мячу. Аркадий застыл, пытаясь просчитать, куда будет удар. Замерла трибуна…
Удар!
Савелий со всей дури ударил по мячу, но прежде вратарь прыгнул в правый угол. С направлением удара он не угадал, но мяч угодил в ноги вратарю и отскочил во вратарскую. Савелий бросился к мячу, чтобы добить, но споткнулся…
Все дружно ахнули и зажали рты.
Однако талант есть талант. Уже падая и светя пятками, директор головой впечатал мяч в пустые ворота.
— Го-о-о-о-о-ол!
Аркадий остался сидеть на поле, хлопая глазами. Видимо, никак не мог поверить, что это произошло. А Савелий, видя, как мяч ударился о сетку, подскочил и как мальчишка принялся радоваться забитому голу. Я видел в его глазах настоящие, неподдельные эмоции, как будто он забил мяч не команде «Вымпел» на задрипанном товарищеском соревновании между пионерскими лагерями, а… в том финале сорок шестого года.
Тома, как я и думал, дала финальный свисток. На поле высыпали ребята со скамейки — Лев и все еще хромающий Коля. Мы обнялись всей командой, а трибуна аплодировала нам стоя. Девчонки снова раскрыли плакат и запели свою кричалку. Тома же, закончив встречу, бросилась к тренеру по борьбе, забрала у него авоську, в которой была приготовлена хлопушка, и тут же ее хлопнула.
— Ура-а-а-а!
Крича вместе со всеми, я поймал на себе взгляд Савелия. Тот закончил празднование и вспомнил о том, что у нас не готов главный приз. Проблема? Да, но не тогда, когда ты начальник пионерлагеря. Я коротко кивнул ему, показывая, что всё понял и что то, о чем мы договаривались, осталось в силе.
И аккуратно стукнул по запястью — мол, время нужно.
Савелий подозвал Тому.
головой Церемонию предлагаю перенести на завтра, и тогда жепровести торжественную линейку… — заявил он. А потом добавил с широчайшей улыбкой: — К тому же я устал как собака!
Возражений не последовало. Я обратил внимание, что Аркадий продолжает сидеть во вратарской зоне, до сих по не придя в себя. Поскольку у него тоже был свой гештальт, незакрытый, и теперь оттуда явно шёл сквозняк. Правда, закончится это всё равно одним — совместным застольем с Савелием, так что бог с ними. Мне же было в самую пору заняться тем, что я обещал.
