Три Африки для Миши и Лизы (СИ) - Вагнер Идалия
— Ясно. Значит, советуйтесь, раз все так сложно со мной.
Лиз не стала задерживаться и очень скоро ушла. А Миша долго смотрел на сад, на который выходили окна его палаты.
— Та-а-ак. Значит, под охраной службы безопасности. Что и следовало ожидать.
* * *Конечно, гулять с девушкой в военной униформе и с девушкой в красивом платье — две большие разницы. Но когда проходит неловкость первых минут, все обычно становится на свои места.
В данной ситуации только в одном Миша был бессилен: он был совершенно финансово несостоятелен. Он думал об этом печальном факте, когда шел вместе с Лиз по коридорам госпиталя. Почти так же себя чувствовал пятиклассник Мишка, когда провожал домой Танюшку из параллельного класса. Но тогда был рядом отец, который затруднения сына понял и на мороженое и на киношку деньги выдал. А сейчас?
Сейчас пришлось пережить минутку стыда, когда Лиз деловито сказала, что выход в город одобрен и профинансирован департаментом. Хорошо, что хоть не самой Лиз, а то чувствовал бы себя альфонсом. За счет казенных денег можно было погулять.
И они погуляли. Миша был шокирован.
В Африке своего двадцать первого века ему не довелось побывать, но он подозревал, что такого там не было. Не было прекрасного футуристического города с удивительной разнообразно архитектурой. Не было огромных тенистых парков. Не было такого количества прекрасных магазинов, театров, ресторанов. Не было настолько счастливых людей. Не было ощущения праздника во всем.
Даже таких машин, как та, на которой он ездил с Лиз, не было. На руле под маленькими уверенными ручками был виден лейбл — буквы НВ. Совсем незнакомо. Та Лиз, которая была с ним в рабовладельческой Африке, не любила сама ездить на лошади, а эта Лиз из Новой Африки, которую Миша назвал Африка номер три, лихо управляла своим юрким автомобильчиком. Миша подозревал, что где-то за ними ехал автомобиль сопровождения, но даже не стал это отслеживать, погрузившись в атмосферу солнечного дня, удивительного города и свидания с восхитительной девушкой.
Местная Лиз на своей территории, в своем автомобиле вдруг расслабилась, весело и заразительно смеялась над шутками Миши, оживленно рассказывала о местных достопримечательностях и знаменитостях. Как будто сговорившись, они оба почти не касались темы заповедной зоны Камни и легендарных героев, хотя постоянно на своем пути встречали их изображения в виде скульптур и картин.
Единственно, Лиз все же сводила Мишу на аттракцион — панораму «Легенды и мифы Каменных историй». Видимо, это было место, куда он обязательно должен был попасть по замыслам ее департамента. В огромное здание стояла довольно большая очередь, но Лиз прошла по служебному входу, и вскоре они с Мишей уже сидели в небольшом тесном вагончике, который двигался по рельсам от одного приключения легендарных Миша и его друзей к другому.
Вагончик подкатывал к очередной инсталляции, и зрители смотрели представление, изображающее то или иное событие. Конечно, все выглядело немного наивно, но в мозгу Миши спектакль актеров обрастал реальными впечатлениями, и Миша видел все как бы со стороны то, что пережил сам. Приключения были его, но так, как его видели со стороны.
Некоторые сюжеты вообще были надуманными, но эпизоды с освобождением Миша и его друзей, освобождением Лиз хоть и оказались с изрядными фантастическими накрутками, все же были похожи на правду. Миша обратил внимания, что история не сохранила имена Диего, Арнальдо и Роналдо, хотя имена героических друзей Миши сохранились все, даже имя мальчика Кофи.
Совсем уставшие от впечатлений, Миша и Лиз сидели вечером в ресторане на двадцать пятом этаже огромного здания, смотрели на мерцавшие перед ними огни прекрасного города и молчали. О чем думала Лиз, было известно только ей, а Миша думал о том, что стоило попасть в страшную рабовладельческую историю, чтобы получилось такое удивительное будущее.
Потом Миша вел хрупкую Лиз в танце и думал, что такого не может быть, но он уже обнимал это упругое тело и любил его. Он чувствовал нежный аромат кожи, щекочущие прикосновения непослушных кудряшек и испытывал невероятное ощущение находки после потери. Он чувствовал, как тело Лиз охватывает звенящее напряжение. А в нем самом зрело желание схватить это чудо и унести далеко-далеко, чтобы были только двое — он и она.
Но департамент безопасности был на страже. На руке Лиз издал мелодичный звон аппарат связи, девушка с видимым усилием остановилась в танце и что-то написала в сообщение. И почти тотчас же произнесла деловым тоном:
— Все, Миш. Наша небольшая экскурсия завершена. Я сейчас завезу вас в госпиталь. Завтра приеду, и мы поговорим. Надеюсь, вы вспомните что-то новое.
Она опять не могла поднять на него глаза. Маленькая Лиз, которая движением своих ресничек могла сказать все, что не хотела говорить вслух.
* * *Утром она пришла довольно поздно, и ничто не напоминало о вчерашнем дне. Девушка была суха и официальна. Коротко осведомилась о том, вспомнил ли что-нибудь Миша. Услышав отрицательный ответ, она даже не удивилась и заявила:
— Миш, пришли сообщения практически отовсюду, все ответы отрицательные пока. Мне сказали, что если информация о вас не найдется нигде, то вас придется везти в Каир в совместный африкано-российский исследовательский центр, занимающийся генетикой. Там продолжатся исследования, начатые в госпитале. Сегодня ночуете здесь. Возможно, уже завтра придется ехать. Я сообщу вашему лечащему врачу, она вас предупредит о времени, — Лиз говорила, забавно морща носик. Она не догадывалась, что Мише самому было бы интересно знать, что у него там намешено на уровне генетики.
Бежать, конечно, можно попытаться. Но Лиз, как он без нее? Он понимал, что она находится при исполнении своих должностных обязанностей. Должен же быть какой-то выход. Но выходы пока просматривались какие-то криминальные. Все о том, что придется бежать.
Возможно, в этой продвинутой реальности таких наглых типов со знанием бандюганских приемов, как он, нет. Так уже было в рабовладельческой Африке.
Но бежать — далеко не лучший вариант. Во-первых, нет знаний реалий. Во-вторых, у него нет удостоверения личности, и его не будет, потому что он отсутствует в базе данных. В-третьих, на что-то надо жить, значит, нужна работа и местные деньги. Тут можно возвращаться к пункту два.
Одна дорога у неучтенного нигде беглеца — в эту страшную северную Америку, в самые криминальные районы. Но здесь тоже выстраивается цепочка: совсем не хочется перевоспитывать бандитов, самому бандитом становиться не хочется, денег на дорогу или каких-то других возможностей достичь далекий континент, тоже нет. Ну, и документов тоже.
Так что, сидим, ждем, делаем глупые глаза и разводим руками: ничего не помню, ничего не знаю, гражданин начальник. И вообще сами мы не местные, от поезда отстали, подайте на пропитание.
А там видно будет.
Стало только очень страшно, что придется ехать далеко, а Лиз останется здесь. Что же за напасть такая! Как будто наказание за то, что в своем мире на Лизу Чернову только издали смотрел. А сейчас похожие Лизы вокруг ходят, а потом исчезают.
* * *Утром Абанга сказала, что Лиз его после обеда заберет. Было такое ощущение, что отношение к нему стало холоднее. Абанга уже не задерживалась в его палате. Зери сделала какой-то укол и тут же ушла. Худощавый тезка совсем не появлялся. Хотелось верить, что это не проявление того, что он теперь враг.
К приезду Лиз Миша переоделся в рубашку и брюки и предстал перед офицером вполне благопристойно, без резвящихся львят. А уж Лиз была — сама красота в форменной юбке и блузке с бантом.
Девушка очень торопилась. Того ощущения близости, которое возникло в ресторане, как не бывало. Едва ответив на приветствие, она повела его на выход, причем, на выходе из палаты их ждали два дюжих молодца в одежде с теми же шевронами, что у Лиз.
