Злой Демон Василий. Том 2 - Фалько
Ориана открыла рот, пытаясь что-то сказать, но не смогла произнести ни звука.
— Это всего лишь сила пятой молитвы, а вы уже испугались? — удивилась Тэя. — Вы же испортили спины символами гнева, единственными, которые можно использовать, когда звучит пятая молитва, что же вас так напугало? А, не хватило времени на практику. Поспешили. Пока вы пытаетесь совладать с символами и не можете понять, почему они не работают, я напомню, что любую жрицу, прикоснувшуюся к запретным знаниям, следует убить. Желательно выжечь всё на спине, пытать два дня, чтобы другим неповадно было, и убить из милосердия. По-моему, так говорится в своде правил храма? Поправьте, если я ошибаюсь. Мике, куда же ты?
Одна из жриц, лет сорока, попыталась выйти из кабинета, но двери и не думали поддаваться. Она даже попыталась выбить их плечом, отчего по кабинету разнёсся глухой звук удара.
— Снимайте платья и показывайте спины, — Тэя встала, обвела гостей кровожадным взглядом. — Я не стану вас пытать, просто убью на месте.
Жрицы заволновались, отступая к дверям. Они даже раскраснелись, пытаясь выдавить из себя хотя бы единственный звук, чтобы зацепиться за него и активировать символы гнева.
— Какие же вы глупые, — Тэя едва не закатила глаза от вида старых жриц. — Отпустите, наконец, усилители, они же вам мешают использовать символы.
Первой догадалась Ориана, отбросившая в сторону посох, и в следующую секунду помещение взорвалось. Сила запретных символов в одно мгновение превратила всё, что находилось в комнате, в мелкие обломки. Стол, высокие шкафы с книгами, мягкая кушетка, на которой Тэя любила отдыхать, деревянными осколками они брызнули в разные стороны. Медный кувшин и таз для омовения рук превратились в искорёженные куски металла. При этом грохот взрыва был совсем не оглушительным, но острые осколки неплохо испортили платья старших жриц. У кого-то сквозь порезы даже кровь проступила. Единственной, кто совершенно не пострадал, была Тэя, спокойно стоявшая над грудой обломков от стола.
— Это было неожиданно, — удивлённо произнесла Тэя, затем опустила взгляд на обломки, пытаясь найти хоть что-то, что осталось от очень важной для всех дами книги. — Ты хотя бы представляешь, что наделала? Ты уничтожила книгу парящих облаков, не говоря уже о важных документах, что хранили многие поколения верховных жриц. Похоже, что я переоценила вас.
Пространство в помещении слегка вздрогнуло, и Ориана, закатив глаза, замертво повалилась на пол.
— Ну, раз уж вы тут всё уже разломали, то, прошу, не сдерживайтесь, — обратилась Тэя к остальным. — Давайте я вас потороплю.
Старшая жрица, стоявшая второй, схватилась руками за голову, издала беззвучный крик боли и упала рядом с Орианой.
— Видите? — спросила Тэя. — Чтобы убить кого-то, не обязательно разрушать всё вокруг. Не могу себе представить, что творится в ваших пустых головах, если вы ставите собственные интересы выше благополучия храма. Что для вас великий храм?
Ещё одна женщина, державшая в руках большой мраморный шар, уронила его на пол и вскинула руки. Тэя ощутила, как мимо пронеслась огромная сила, огибая её, как вода огибает камень посреди реки. Когда эта сила врезалась в стену позади верховной, храм слегка вздрогнул. Тэя запоздало подумала, что если бы такая сила бросила её в стену, то, возможно, она бы этого не пережила. Защитный символ в нижней части спины слегка потеплел, как бы намекая верховной, чтобы она не заигрывалась.
Двух немолодых женщин, отдавших храму больше тридцати лет жизни, смяло, бросая в сторону груды обломков шкафов и разорванных книг. Последняя из жриц отчаянно замахала руками и спешно принялась стягивать платье, не с первого раза сумев распутать чёрный пояс, вышитый золотыми нитями.
— Мике, зачем ты пошла у них на поводу? — спросила Тэя, глядя, как по испуганному лицу старшей жрицы бегут слёзы. — Запугали?
Женщина быстро закивала, сбросив платье и поворачиваясь спиной. Плечи у неё слегка дрожали. Тэя знала, как выглядят символы гнева: некрасивые, словно копошащиеся черви, глодающие кожу. У Мике таких не было. Либо она так и не решилась, испугавшись, либо на неё всерьёз и не рассчитывали, зная слабый характер. У Мике, как и положено для старших жриц, символы были нанесены аккуратно и разбиты на три основные группы, как было принято ещё лет семьдесят назад. Этот способ нанесения считался устаревшим, так как позволял вместить на три рисунка меньше обычного. Но даже так, свободного места у неё на спине было больше, чем у верховной жрицы, что вызывало лёгкую зависть.
— Успокойся и можешь говорить, — сказала Тэя. — Кто ещё из старших жриц испортил спину запрещёнными знаками?
— Я не знаю, — выдавила женщина, пытаясь зажать глубокий порез на плече, неприятно кровоточащий.
— Если исключить тех, кому я доверяю, остались трое. Дорна?
Тэя наклонилась к одному из тел, чтобы оторвать длинную полоску ткани от подола платья. Подойдя к Мике, она принялась наматывать ткань поверх раны.
— Нет, нет, Дорна не могла, — сказала жрица. — Она была против этой затеи и сказала, что будет сидеть в подвале, пока госпожа Тэя за ней не спустится.
— Так и сказала? — удивилась Тэя и даже рассмеялась. — Тогда ещё две.
— Они пошли за Герой, — тихо сказала Мике.
— Как я и думала.
— А хранительница Карна?
— А что Карна? — Тэя хмыкнула. — Зная её, она не станет портить себе спину. Разберусь с ней позже.
За то, что хранительница взяла без спроса книгу с запрещёнными символами, её ждало только одно наказание. Она знала слишком много, чтобы просто выгнать. Максимум, что Тэя могла сделать для своей наставницы и учительницы — это попросить старейшин лишить её языка, всех символов на спине и отправить на север, доживать свой век дома, но под надзором жриц из храма. Но вряд ли Карна согласится на подобный исход.
Тэя посмотрела на Мике, слегка приобняла её за плечи. Немолодой жрице не хватало характера для подобной должности, но она была одной из немногих, кто сам дошёл до понимания третьей молитвы.
— Пути назад больше нет, — сказала Тэя, говоря больше для себя, чем для неё. — Глупые старые жабы уничтожили бесценные книги. Теперь либо храм выживет, либо
