Александр Логинов - Разбойник
После менялы Андрей отправился на прогулку по городу. Шателен с урманом, пока ждали князя, через толмача успели пообщаться с народом и поспешили выплеснуть на государя все, что узнали. Идти в крепость императоров смысла нет, туда никого не пускают, если только базилео не пришлет приглашение. Так греки называют правителя.
– А императором они зовут старшего сына базилео, – увлеченно рассказывал Шателен, в котором проснулся интерес к иным народам и странам.
Андрей даже подозревал, что баннерет делает записи, иначе зачем ему тетрадь, которую немец так старательно прятал. Разве от воеводы можно спрятать? Нет, конечно, но Андрей запретил трогать баннерета. Андрею интересно было бы почитать записи рыцаря, но спугнуть Шателена не хотелось.
Урман предложил сходить посмотреть на казнь. Народ как раз толпой валил на городскую площадь в среднем городе. Андрей согласился с предложением Данилы, и баннерет изъявил желание взглянуть на казнь. До площади добрались быстро, там купили орешков, кувшинчик вина и стали ждать казни. Время тянулось очень медленно, казнь задерживалась. Урман успел сгонять местного пацаненка за вином и сладостями. Наконец, осужденного привезли на площадь. Глашатай громко зачитал обвинение и приговор. Вина молодого грека была тяжела, по мнению судей, вор украл мешок перца у восточных купцов, и те требовали справедливого возмездия. Их желание исполнилось – грека удавили на железной цепи. Обычная казнь, только вместо веревки используется цепь из крупных звеньев, и из-под ног осужденного не выбивают чурбак, а медленно-медленно подвешивают, натягивая цепь.
Толпа следила за казнью, как зачарованная, даже баннерет уставился на дергающееся в конвульсиях тело и даже высунул язык от удовольствия, забыв про орехи и вино. Урман вел себя не лучше, даже подался вперед, чтобы лучше видно было. Андрей не осуждал мужиков, местные и не местные пейзане – все вели себя подобным образом. А смерть воришки встретили радостным ликованием.
Шоу оказалось очень популярным в народе и наверняка на несколько сотен пунктов обогнало бы «Поле чудес» Якубовича. Люди не меняются. Меняются законы.
Потом князь отправился в нижний город, они дошли до мыса Святого Креста, где стояла крепость генуэзцев. Когда они входили в город через Судные ворота, Андрей только мельком разглядел крепость, теперь же он смог рассмотреть ее и изнутри. Караван-сарай для генуэзских купцов находился внутри цитадели, там же стояли дома купцов, работали лавки и находился торг. Вдоль моря шла самая красивая улица города – Андрей назвал ее торговой, так как на всем ее протяжении шли лавки, лавки и еще раз лавки. Торг шел бойко. Что тут только ни продавали! А еще не все восточные купцы прибыли в Трапезунд, и до прибытия кораблей из Европы почти больше месяца.
Шателен увлек Андрея в оружейную лавку, где обнаружил полный доспех миланской работы. Торговец позволил рыцарю примерить доспех, ему требовалась подгонка по фигуре немца, но Шателена это не остановило. Глазки Жоржа заблестели, но Шателен не обладал средствами для приобретения комплекта. Князь выдал аванс немцу по западным расценкам, но доспех на эту сумму не купить, и ежику понятно.
Андрей решил сделать Шателену подарок, после небольшого торга князь приобрел желанный комплект лат. Только кольчугу князь выбрал восточной работы. Покупка обошлась Андрею в пятьсот рублей. Сказочная сумма по местным меркам. Удельное княжество небольшого размера купить можно. Сам доспех стоил в несколько раз дешевле, но вот чернение и золочение стоили в несколько раз дороже самого доспеха. Что поделать, понты и в Трапезунде оставались понтами.
Потом они наткнулись на лавку, где торговали свечами, а в соседней лавке можно было выбрать подсвечники и канделябры на любой вкус. Андрей прикинул площадь комнаты в караван-сарае и прикупил тридцать шесть восковых свечей. Свеча весом шесть фунтов, длиной немногим больше десяти дюймов и почти три четверти дюйма в диаметре, сгорала ровно за два часа, так уверял торговец. Плохо, что фитиль у свечей простой, а не плетеный, в вотчине Андрея давно уже освоили новшество и заменили обычный фитиль на плетеный. Канделябры Андрею понравились, князь даже приценился к одному, сделанному из чистого серебра, но князя остановила цена, запрошенная торговцем – 265 дукатов. Нехилая цена. Андрей сразу передумал покупать, не хватало еще золото на это тратить. Но хитрый грек не желал упускать покупателя, он сразу изъявил желание принять в уплату серебро. Сомы Кафы предпочтительней местных монет, торговец по-смешному облегченно вздохнул, когда Андрей предложил рассчитаться татарскими сомами. Спор между продавцом и покупателем вышел только по курсу обмена, и хитрому греку не удалось надуть князя. Так думал князь, но это вряд ли. Товар в лавке грека Никиты весьма разнообразный, сплошь изделия ремесленников. Андрей отобрал еще необычный серебряный сосуд для вина, судя по всему, сарацинский, позолоченную вазу с двумя ручками, три позолоченные корзины, серебряный поднос, одно полностью белое блюдо серебряное, позолоченный кубок и еще много разной дребедени, но уже медной. Про свою церковь князь и не вспомнил, спасибо Иоанну, надоумил позаботиться о церковной утвари. Андрей договорился с Никитой, что товары доставят в каструм, и там же Никита получит расчет за товар.
Лавку с церковной кузнью нашли достаточно быстро, она, в отличие от остальных торговых точек, украшенных мозаиками и фресками и именами владельцев над сводами дверей, написанных большими красными буквами, выглядела достаточно скромно, но внутри чего только не было. Андрей позволил Ваньке, так князь прозвал монашка, самостоятельно сделать выбор. Тот и рад стараться, отобрал большую литургическую вазу, икону Пресвятой Богородицы в серебряном окладе, курильницу для благовоний и еще много чего… Сумма покупок своей астрономичностью шокировала Андрея, но идти на попятную князь не посмел, тем более что дело это нужное. Все равно придется тратиться, так уж лучше купить готовое, чем делать заказы на изготовление. Андрей пожалел, что не захватил с собой ткани, торговцы охотно брали в уплату за свой товар сукно. Но кто бы знал… Сам факт существования империи для Андрея оказался открытием. Хотя пару раз Андрей слышал на улицах русскую речь, что говорило о том, что купцы с Руси имеют какие-то связи с местными торговцами.
Андрей проголодался. Урман также был не прочь подкрепиться, а Шателен все пытался найти лавку с перьями для бацинета. Данила, ради шутки, выщипнул пару перьев из гуся, когда они свернули на улочку, ведущую к таверне. Здесь продавали продукты и птицу, а через улицу торговали рыбой. Это Андрей легко установил по запаху. Они миновали перекресток, мощенный острым камнем и покрытый толстым слоем лимонных и апельсиновых корок.
Меню таверны не отличалось разнообразием. Все та же рыба, которую подавали в каструме[55], где остановился Андрей.
Удивительно, несмотря на большое количество посетителей, в таверне очень чисто. Дожидаясь заказа, принятого симпатичной девушкой-служанкой, Андрей вместе урманом и баннеретом попивал пивко с вяленой камсой. Греки очень уважали эту маленькую рыбку, являвшуюся их излюбленным блюдом, и вообще рыба тут потреблялась в огромных количествах. Разная рыбка: морлаха, мезкир, калкан, окунь, кефали, кулура, скумбрия и другие. Ванька, уплетая рыбку, просвещал господ о кулинарных пристрастиях местного населения. Греки очень любили полакомить себя осетрами из Таны, а соленая рыба из Газарии вывозилась. Андрей вспомнил, что когда они прибыли в порт, там на разгрузке стояло сразу несколько кораблей с рыбой. Но в меню значилась не только морская рыба, немало блюд предлагалась из речной рыбы, в окрестностях города находились пруды, где разводили рыбу.
В таверне предлагалось сорок блюд только из одной камсы – от похлебки с ней и с луком до пирогов и жареных тушек на камышинках со специями и приправами.
Из напитков Андрей решил попробовать ширу – вкусный безалкогольный напиток, приготовляемый, по словам Ваньки, кипячением виноградного сока с гвоздикой и мускатом. Этот напиток пришел в империю вместе с исламом и стал очень востребованным, понятно дело – вкусно.
Вполуха слушая толмача, Андрей беззастенчиво рассматривал посетителей, совершенно не похожих, одетых совершенно по-разному. Преобладали ткани ярких расцветок, даже простые люди предпочитали яркие цвета, а богачи украшали свои одеяния жемчугом и мехами.
За соседним столиком сидел молодой человек в дорогом восточном наряде. По внешнему виду он походил на армянина, гуляя по городу, Андрей видел много армян, и это были никак не приезжие.
