Ревизор: возвращение в СССР 23 (СИ) - Винтеркей Серж
— Как они, вообще, вот так ходят целыми днями? — разминала руками натруженные икры Мария. — Это же уму непостижимо.
— Девочки, перерыв тридцать минут, — сказала им Ольга Анатольевна и вышла из зала.
— Она такая красивая и элегантная, несмотря на возраст, — с завистью проговорила Диана.
— Это не внешняя красота, это взгляд, — заметила Мария. — Встань перед зеркалом.
— Опять?
— Встань, встань… Что видишь?
— Себя, — недовольно ответила Диана.
— А теперь выпрями спину, подними подбородок и смотри на своё лицо ниже глаз. Так… А теперь посмотри выше глаз. Чувствуешь разницу?
— Ничего себе! — воскликнула Диана. — Всего лишь взгляд?
— Да, — улыбнулась Мария. — Взгляд царицы. Взгляд служанки.
— Обалдеть!
— Учись! — улыбнулась капитан. — Ладно. Давай, пока ноги отдыхают, поработаем головой. Вернёмся к подставам… Что должно тебя сразу насторожить? Это навязчивость. Человек будет навязывать тебе своё общество. Возможно, просто набиваться в друзья, а возможно, сразу начнёт демонстрировать своё лояльное отношение к странам соцлагеря, социализму, коммунизму, советским людям и так далее. А может, сразу начнёт намекать, что имеет доступ к сведениям, интересным для нашей разведки. Любой из этих признаков может говорить о подставе, а два или, тем более, все три — это гарантированная подстава.
— Это легко, — уверенно заявила Диана.
— Не скажи. А представь, навязываться начнёт девушка из эмигрантов. Ой, я так соскучилась по родной речи! Ой, я так рада видеть русского человека!.. Тебе так приятно станет, что она родину не забыла…
— Подожди. Так мне что, и со своими, получается, нельзя общаться? — удивлённо посмотрела на неё Диана.
— За кордоном нет своих. Запомни это и не доверяй никому. Только резиденту и Центру. А общаться можно, только надо делать это с умом и замечать, что на самом деле интересует собеседника. Информация о том, кто навязывает свое подозрительное общество выходцу из СССР тоже очень ценна. Это же может быть и агент ЦРУ. Разоблачить его — важное разведывательное достижение. Но ни в коем случае нельзя ему давать понять, что он раскрыт. С ним же можно и двойную игру завязать, скармливая ему фальшивую информацию…
* * *После типографии поехал в спецхран. Надо бы ещё новинок для Межуева найти. И запрошу периодику повторно, что несколько последних раз брал, попробую найти статью про дорожные весы на тензодатчиках, сказал «А», надо говорить «Б».
Из библиотеки поехал сразу на тренировку на ЗИЛ. Хорошо, что есть, кому жене помочь. А то бы меня совесть замучила, что я тут спортом для души занимаюсь, а она там бедная одна с двумя грудничками. На парные упражнения опять встали с Сатчаном.
— Был сегодня в типографии, — поделился я. — Ганин вот-вот сдаст первый том собрания сочинений Конан-Дойля. Что-то он больно воодушевлён. Надо бы за ним присмотреть, как бы он не попытался наладить сбыт излишне напечатанного тиража. Если он нашим покупателям его сдаст — это одно. А если у него ума хватит свой рынок сбыта искать, может нам всю лавочку спалить. Можно там как-то Мещерякова к этому вопросу подключить?
— Хорошо. Доложу Бортко, пусть решают, — ответил Сатчан. — Слушай, понимаю, что вам это сейчас совсем не нужно… Но такое место хорошее!
— Ты про что?
— Должность будет с Нового года в «Союзе обществ дружбы с зарубежными странами». Это такое место! Иностранцы, руководство разных стран… Со временем, загранкомандировки!
— Да у меня и так, вроде, работа нормальная, — озадаченно посмотрел я на него.
— Да там женщина нужна!
— Блин!.. Маму, что ли, устроить? Там какое образование надо?
— Ну, это простой секретарь, можно и без института. Но для карьеры со временем диплом, конечно, будет нужен.
— Мама экономист, секретарём её устраивать ни то, ни сё… Но я поговорю с ней. А где это организация территориально находится?
— Прямо через дорогу от метро Арбатская, представляешь? — радостно сообщил он.
— Красота какая, так добираться удобно! Тут пешком до метро, там пешком… Предложу обязательно, сегодня же. Тебе когда дать ответ?
— Желающих много. Чем быстрее, тем лучше. Но пару дней место всяко для тебя подержу… Главное, если не нужно — сразу сообщи.
После тренировки всю дорогу домой думал над его предложением. У мамы высшее экономическое образование… Зная бабушку, не удивительно, что настояла на своем и заставила ее выучиться, хотела она или не хотела. Секретаршей маму сажать в её возрасте с высшим образованием? Ну, такое себе… Но ведь и место, в самом деле, хорошее. Но не обидится ли мама, если ей предложить, не поняв, о чем идет речь?
Потом в голове всплыла еще и Галия… А если ей тоже захочется? Она-то точно должна понять, какое место козырное… Здоровым честолюбием не обделена, знает, что в СССР все, что связано с иностранными делегациями, дает много возможностей и высоко котируется… Но, блин, дети совсем маленькие… Не решит ли она, что я ее на работу выпихиваю, чтобы она быстрее начала деньги зарабатывать? Вместо того, чтобы позаботиться о жене, дать ей побольше с детьми посидеть… Хотя я и сам точно предпочел бы такой вариант… Но она человек энергичный, заметно по ней, как она в четырех стенах замучилась уже сидеть… Не довести бы ее до депрессии…
Пока доехал, расстроился, что не могу понять — предлагать маме или не предлагать… Предлагать Галие или не предлагать? Не обидятся ли, вообще, обе? Мама, что вижу в ней секретаршу, а жена, решив, что на работу выгоняю так рано?
Галия сразу почувствовала, что я не в настроении.
— Что-то случилось? — напряжённо глядя на меня спросила она, накладывая мне ужин в тарелку.
Мама с Ахмадом тут же рядом присели и взволнованно уставились на меня. О как!
— Да Сатчан такое место хорошее предложил, а устроить на него некого, — решил прекратить ломать голову и просто рассказать, как есть. — В «Союз общества дружбы с зарубежными странами» требуется секретарша. Очень неплохая работа, по всем меркам. В будущем может и загранкомандировки включать. На метро Арбатская, только дорогу перейти и на месте. Мам, может, ты туда пойдёшь?
— Я, вообще-то, экономист с дипломом, — удивлённо посмотрела она на меня. — И зачем мне метро Арбатская, если мне тут пять минут до работы?
— Логично, — согласился я, и сам понимая, что всё так и есть.
— Галия пусть идёт, — предложил Ахмад. — Пока учится, секретарша самое то. А выучится, уже своя будет, сразу и повысят.
— Так… А детей куда? — спросил я.
Я-то привык уже в двадцать первом веке, что женщина часто до упора сидит в декрете. И декрет длинный, не чета нынешнему… Но надо послушать и мнение членов семьи. И на Галию посмотреть, как она отреагирует на слова Ахмада. О как, глазки-то загорелись! Засиделась моя девочка дома…
— Папа будет Ирине Леонидовне помогать, — решительно сказала жена. — Он мне уже сказал выходить из академа на второй семестр. Первый мне Тарас Семёнович обещал закрыть по результатам учёбы в Брянске.
— Вот, вы даёте! — удивлённо посмотрел я на жену. — Это когда вы всё решили?
— Вчера, — смутилась она. — Папа же ехать собирается в Святославль завтра, с мамой говорить. А она чуть что, сразу орать начинает, что я вместо четвёртого курса сейчас в академе после первого. Вот мы и подумали с папой, что пусть будет, хотя бы, второй курс. Тарас Семёнович не против.
— Так, давайте обдумаем, — задумчиво посмотрел я на неё. — Тесть дежурит сутками, я бегаю по городу вообще по неопределенному графику, Ирина Леонидовна что, одна в это время здесь будет с двумя крохами?
— Я буду помогать, — вступила в разговор мама. — У меня в пять часов рабочий день уже заканчивается, я через пять минут дома буду.
— А до пяти? Уверены, что хорошо подумали? — спросил я. — В институте Галия как собралась, работая, одновременно учиться? На вечернее переведётся? До пяти на работе, а потом на учебу. И только в полночь тихо откроется дверь…
