Художник кошмаров 3 - Владислав Андреевич Бобков
Да, они были слабее полубогов, но уже следующий ранг не был для них проблемой.
Немаловажным я посчитал и силы, что привела Таймин на бой. Конечно, войска избранной Света старались маскировать испускаемую ими ци, но слишком уж много у них было высших практиков.
Силой или убеждением, но Таймин сумела удержать под собой армию ничуть не уступающую нашей совместной.
Если мы не хотели бойни, то в наших же интересах было убедить Таймин погодить с резнёй.
— Привет, Таймин, — первым начал я. — Я понимаю, что ты очень хочешь нас прикончить, но нам совершенно не обязательно сражаться!
— Неужели, крестьянин? — ухмыльнулась Таймин. — А я вот думаю иначе. Слишком долго вы отравляли своей сущностью этот мир. Да, в прошлом у вас получилось от меня сбежать, но в этот раз всё будет совсем иначе.
— Сбежать? — не смогла смолчать уже Лиан. — Напомни-ка нам, кто именно сбегал в прошлые разы?
— Замолчи подстилка Кошмара. — процедила Таймин, смотря на Лиан совсем не дружелюбным взглядом. — Я всегда знала, что у тебя не самые высокие стандарты, но связаться с кем-то… вроде этого крестьянина, я не ожидала даже для тебя! Неужели ради победы надо мной, ты готова торговать даже своим телом?
— Замолчи, шлюха! — мгновенно взбесилась Лиан. — Сама-то ты кто! Скольких старейшин ты ублажила, чтобы они дали тебе звание генерала?
Понимая, что ещё парочка таких фраз и никаких переговоров не выйдет, я поспешил вмешаться.
— Таймин, у нас есть план, как вылечить Чуму! Просто, послушай нас на секунду!
— Вылечить Чуму? — несмотря на злость, мои слова заставили Таймин остановиться. — Ты должен был придумать что-нибудь поправдивее. Как будто я поверю, что кто-то вроде тебя может с ней справиться.
— Я знаю, где находится тот, кто стоит за болезнью, — вмешалась Лиан. — У него должно быть противоядие. Но он очень силён и нам нужны все силы. Он полубог, Таймин. Ты должна понимать, что это значит. Единственный оставшийся в живых полубог. Я чувствую его даже сейчас.
— Сражаться сейчас, значит сыграть ему на руку, — подхватил слова Лиан я, пока Таймин недоверчиво переводила взгляд с неё на меня. — Лиан права. Если мы сразимся сейчас, то лишь немногие уцелеют по итогу. Давай объединим силы, убьем Маэндара и уже потом решим наши противоречия. Шанс вылечить болезнь стоит больше, чем все наши противоречия. Пока мы с тобой говорим, умирают люди, и если мы им не поможем, то вообще никого не останется!
Я замолчал, напряженно смотря на молчавшую Таймин. Отмахнётся ли она сразу или всё-таки решится прислушаться?
— Знаете, я удивлена, — призналась девушка, не давая нам расслабиться ни на секунду. — Вы же оба знаете, какая перед нами стоит задача. Стихии желают одного, чтобы победил именно их избранный. И решить этот вопрос может лишь смерть двух оставшихся чемпионов. Но что я вижу? Вы двое явно отказываетесь признавать очевидное или…
Лицо Таймин пересекла злая улыбка.
—… Или кто-то тут оказывается куда умнее, чем кажется, и играет в долгую игру, — золотоволосая посмотрела прямо на Лиан. — Как думаешь, Хан, насколько Лиан искренна? Может быть, всё, что ты видел, не более чем искусная ложь, призванная сделать из тебя марионетку? Ведь как я сказала, должен остаться лишь один избранный. И в этой истории не может быть счастливого конца.
— Твоя ложь ничего не даст, — спокойно заявила Лиан. — Мы высказали тебе наше предложение. Ответь здесь и сейчас, поможешь ли ты нам против Великого наставника? Будешь ли ты сражаться за человечество или в своём безумии обречешь нас всех?
— Лиан-Лиан-Лиан, а почему ты решила, что вы одни думали над планом? Неужели я вижу гордыню, в которой ты всегда меня обвиняла? — глаза Таймин сузились. — В отличие от вас я сразу знала, кто именно может нас всех спасти. Я обратилась к тому единственному, кто реально является спасителем.
Девушка подняла лицо и подставила его падающему свету солнца.
— Я просила и умоляла Свет дать нам ещё один шанс. Я обещала ему, что мы никогда не забудем его помощь и будем вечно ему благодарны. И Свет ответил на мои молитвы! В благодарность за победу над вами, избранные Тьмы и Кошмара, как свой приз я выбрала лекарство от Чумы. Да, я отказалась от своей награды ради избавления от Чумы. Я готова пойти на эту жертву.
Лиан хмыкнула и с нашим молчанием это прозвучало оглушительно громко.
— Наверное, вы сейчас думаете, а что если так поступить и нам? Победить двух избранных и взмолиться о помощи стихии? Но вы забываете о двух вещах. Во-первых, стихия сама решает, чем нас наградить. То, что я сумела вымолить награду, стоило мне многих недель молитв. У вас нет на это времени. А во-вторых, Кошмар и Тьма никогда не славились умением лечить, у Света же такой аспект вполне себе есть. Лишь я способна помочь этому миру.
Золотоволосая скучающе подняла руку и посмотрела на свои ногти.
— И хоть я знаю, что это бесполезно, ведь такие темные твари, как вы, никогда так не поступите, но я всё же спрошу. Позволите ли вы добровольно убить вас, чтобы моя награда исцелила всех в этом мире от болезни? Пожертвуете ли вы своими жизнями во благо всех остальных людей? Или вы будете трусливо цепляться за свои жизни? Обещаю, в случае вашей жертвы, я помилую всех, кто следовал за вами. Да, они никогда не получат возможности проповедовать о своих стихиях, но они будут жить.
Наше мрачное молчание было единственным ответом.
— Тогда вы выбрали смерть, — просто заявила Таймин, небрежно летя назад и возвращаясь к своим войскам. — Но когда всё закончится, никто и никогда не вспомнит ваших имён.
Глава 24
Наверное, со стороны мы выглядели разочаровывающе. Пропыленные, грязные, кашляющие и прихрамывающие. Многие из практиков щеголяли ранами, полученными в прошлых битвах и которые просто не успели зажить.
Исчезли армии из сотен практиков, смытые волной из крови множества войн и сражений. На место сотен пришли в лучшем случае десятки, но даже так война и не думала стихать.
Уцелели лишь самые сильные и хитрые. Те, кто вопреки всему цеплялись за жизнь и шансы, какими бы ничтожными они не казались.
Не было никакой тактики или стратегии. Встреча произошла столь внезапно, что никто из нас не был к ней готов.
Две волны практиков бросились другу к другу, обмениваясь самыми быстрыми техниками, что только успели скастовать, и тут же разрывали дистанцию, до предела напрягая каналы ци, чтобы выдать что-то ещё более убойное. В то же время немногие уцелевшие монахи наоборот стремились сократить дистанцию, чтобы реализовать своё преимущество в ближнем бою.
Нашим небольшим преимуществом были тренировки монахов и практиков, позволяющие им в какой-то мере действовать совместно.
Однако несмотря на ширившееся сражение, никто и не думал приближаться к застывшему треугольнику из трёх избранных.
Каждый из нас напряженно рассматривал друг друга, гадая, кто сделает первый ход. Нам не хватало только револьверов, чтобы окончательно закрепить легендарную сцену.
В отличие от остальных практиков мы выглядели намного лучше, но больше всего внимания, несомненно, привлекала Таймин в своих начищенных, золотых доспехах. Где она только нашла время, чтобы их так сильно наполировать.
Хотелось что-то сказать про безвкусное обилие желтого цвета, но было как-то глупо критиковать чьи-то пристрастия в одежде перед смертельным боем.
Невольно, как это часто со мной бывает в такие моменты, в голову почему-то лезла полная глупость.
«Стоим, блин, как та тройка в фильме „Хороший, плохой и злой“. Эх, готов убить за возможность вновь посмотреть даже самый сраный телевизор. Пусть даже черно-белый. Отсутствие стоящих развлечений, кроме местных, застывших где-то на уровне бренчания на дурацких инструментах и рассказывания легенд, сидит у меня в печенках…»
Не успел я додумать мысль, как Таймин первой атаковала, и я невольно порадовался, что здесь стояло отнюдь не моё основное тело.
Я уже говорил, что избранные были не только на ранг выше? Дело в том, что они были не просто выше, они воплощали идеал вышестоящего ранга.
Активированная Таймин техника могла по праву считаться одной из сильнейших техник высших практиков.
Магия и уж тем более
