Боец 3: лихие 90-е (СИ) - Гуров Валерий Александрович

И этой самой лопаткой он взмахнул — видать руки были не крюки. Я резко отпрянул.

Удар с визгом металла о металл. Искры! Лопатка врезалась в стеллаж.

В узком пространстве невозможно было работать хуками и свингами. Я сунул ему левый джеб с подшагом, постаравшись вложиться всей массой. Попал хорошо, башка мотнулась, видать и в ней помутилось, и я, не дав ему ни мгновенья на передышку, засадил головой в челюсть, не хуже, чем Зидан долбанул Матерацци.

Он повалился навзничь, выронив лопатку. Я схватил поверженное тело за руку, поволок в сторону комнаты, слыша тяжелое дыхание и топот.

Ко мне бежали Демид, Заур, Тимоха.

— Боец, свалил его?..

— Да.

— Ну, отлично. Ты смотри, рванул как лось! Тимоха, а ну-ка тащи сюда этого начальника.

— Счас!

Через десять секунд бледный толстяк предстал перед нами.

— Зачем он так дернул? Знаешь?

— Э… догадываюсь…

— Ну?

— Он того… это у него оружие хранится. Не заготовки, а тут на складе настоящее стрелковое оружие. Так это через него…

Упавший почти пришел в себя, начал привставать.

— Сидеть! — рявкнул на него Заур, наставив ствол. — Говори быстро, где оружие! Или деревянный бушлат наденешь. Ну? Скажешь?

— Это вряд ли, — неожиданно произнес мужской голос метрах в семи от нас.

И тут же отчаянный девичий вскрик:

— Сережа, помоги…

Глава 23

Я мгновенно крутанулся на сто восемьдесят градусов и не сразу поверил собственным глазам.

Хотя, казалось, жизнь научила всему, хоть бы динозавры или инопланетяне возникли передо мной — кажется, и тому не удивился бы.

Собственно, я и сейчас не удивился. Я ужаснулся. На миг, но было.

В полумраке стояли несколько вооруженных мужчин и одна женщина. Заложница. И это была Лида.

А в мужчине, жестко ее державшем и прижавшем срез пистолетного ствола к ее виску, я узнал Марка из Сочи. Еще трое, нацелившие стволы в нашу сторону, мне были незнакомы.

Я сразу все понял.

Не померещилась Танку зеленая «восьмерка»! То есть, «хвост» за нами, который мы неблагополучно проморгали. Значит, это Марк со своими бойцами оказался здесь, они быстро нашли машину с ростовскими номерами, следили за «Спартанцем»… когда Лида вышла одна, им несложно было схватить ее, продолжая наблюдение. По быстро отъезжающим машинам, набитым боевиками, они догадались, конечно, что началась криминальная война. Ну а когда разглядели в «шестерке» нас с Зауром, то смекнули, что этой группе предстоит самое важное задание, и пустились вслед за нами, упав на хвост. Далее проникнуть на склад, минуя связанного сторожа, а может, и через другой какой-то вход, было делом техники.

Все это мелькнуло во мне логической вспышкой.

Лида была смертельно бледна, хотя, сейчас она была гарантией безопасности Марка… но это с одной стороны. А с другой — гарантия гарантией, но это же чистая логика, а ситуация такова, что события запросто могут понестись, как в приступе шизофрении, и здесь уж не до рассудочных действий…

Тем не менее, я решил снижать градус накала:

— Спокойно! Спокойно! Марк, давай без эксцессов. Будем вести переговоры. Согласен?

Мне Марк ответить не успел, поскольку вперед выступил Демид — нетрудно было понять, что ему не очень понравилось, как я взял инициативу на себя. Но я и не думал как-то оттеснять его, просто решать нужно было в доли секунды. Я и решил. А дальше — пусть Демид, Заур…

Демид шагнул вперед.

— Стоять! — предупредил Марк. — Ближе не подходи.

— Не подойду, — пообещал Демид. — Я понял, что у тебя есть деловое предложение?

— Есть.

— Слушаем.

Тут моя мысль сделала внезапный скачок — так странно, вроде бы сама, без меня. Вот я подумал: «А дальше пусть Заур, Демид…» и здесь-то мысль и прыгнула: «А вместе ли они? Или нет?..»

И чутье подсказало мне, что мы накануне момента истины. Я сразу вспомнил про перстень в кармане. Вот он! Здесь.

Марк слегка откашлялся, не ослабляя хватки и не убирая ствола от Лидиной головы.

— Ты, Демид, понял ведь, что мы не случайно здесь оказались? Не просто взяло вдруг и повезло нам встретиться?

— Понял, — спокойно ответил шеф. — Не понял только, зачем этот цирк с захватом и стволами. Разве просто так нельзя было подойти, все перетереть и порешать?

Марк ощерился в нехорошей улыбке:

— Ну, просто так ты вряд ли бы стал нас слушать. А с учетом того, что я тебе хотел сказать главного, так и тем более… Нет, так оно как-то убедительнее получается, так что не обессудь.

— Ну, допустим, — все тем же бесстрастным тоном молвил Демид. — Так о чем базар, что же главное?

— Есть у меня в Сочи хороший знакомый. Оттуда, — он вскинул взгляд вверх. Из высших эшелонов. Деловой партнер. Кто — даже не спрашивайте, не скажу. Присказку — кто меньше знает, тот крепче спиты слышали? Так вот тут тот самый случай.

Сказав так, он вновь ухмыльнулся и добавил:

— А если и скажу, толку от этого не будет, все равно никто не поверит. Он со всех сторон закрыт. Компромата на него нет, а проблемы будут.

— Нам это и не надо, — ровно сказал Демид. — Это ваши дела.

— Да нет, — возразил Марк. — Я с тем и пришел, чтобы дела стали наши.

И поведал, что это они с высокопоставленным партнером организовали вызов ОМОНа в «Рубин», при этом самих ментов используя частично втемную. Высокий чин по хитрым служебным каналам слил инфу о том, что в такой-то день и час в ресторане будет сборище «братвы», включая крупных авторитетов — источник информации надежный. Потому, конечно, сочинская милиция сразу встала в стойку, а окончательно убедившись, что так оно и есть, провела операцию по захвату… Но это была лишь часть комбинации. Дальше шел еще более хитрый план: после обязательных процедур предполагалось всех освободить за отсутствием улик (пусть бы улики и были — такая мелочь!), а задержать надолго Яшку и Карена. То есть, их тоже, наверное, освободили бы, несколько месяцев помариновав в СИЗО, но за это время с ними удалось бы покончить с их криминальными империями. А значит, по факту, и с ними, поскольку сами по себе они, понятно, никакой ценности два этих пассажира не представляли. Собственно, их самих можно было хлопнуть по выходе из тюрьмы так, чтобы убийства остались нераскрытыми.

Я слушал, не забывая держать под прицелом боевиков Марка, а мозг бешено работал.

Значит, планировалось задержать всех, но Михалыч поломал игру? Выходит, так? Или нет?..

Демид как будто мысли мои прочитал, но смотрел глубже:

— Так значит, Михалыча не ты заказал?

— Нет! — поспешно открестился Марк. — Это не моя работа.

— А чья?

— Не знаю. Гадом буду, Демид, не знаю! Выходит так, что кто-то тут свою тему включил.

Демид недоверчиво хмыкнул.

Вся эта дипломатическая беседа велась, напомню, при обнаженных стволах, готовых в любой миг изрыгнуть смерть, а один из этих стволов упирался в висок Лиды, пребывающей в шоковом состоянии. Здесь жизнь и смерть балансировали на хрупких невидимых весах.

Услышав слова Марка о «своей теме», я окончательно убедился, что это тема Заура. Сейчас бы Марк вряд ли стал отпираться от чего либо, раз с ОМОНом вот так легко тему раскрыл, как на духу. А значит перстень киллера с затертым номером — это его, Заура перстень! Но говорить об этом я не мог: пока Лидка в таком отчаянном положении, когда в любую секунду быть может все…

Да и не очень хотел, по правде говоря Заура закладывать. Расклады мне были до конца не ясны, хоть я и чуял, что момент истины совсем рядом. Ну вот и проясним через минуту-другую…

Несколько секунд Демид размышлял.

— Значит… — произнес он, — вы решили вывести из игры Яшку и Карена, правильно я понимаю?

— Точно, — подтвердил Марк. — Они мне уже порядком мешали в Сочи. Карен туда через наших местных армян лез, у нас их как говна в деревне. И не сказать, чтобы все они ему рады были. Но кое к кому он, сука, подход нашел…

По словам Марка, Карен, а в связке с ним и Яшка окучивали Сочи и окрестности напористо и нагло, и Марк, а вернее, те загадочные влиятельные лица, кто стоял за ним, обеспокоились, отчего и провернули ту комбинацию. Потому что сработайся ростовчане с москвичами в этом направлении, и все карты по «захвату» Сочи у них были бы на руках. Единственное, чего они учесть не могли — что Михалыч, совершенно не зная о спецоперации, увел своих за несколько минут до ее начала… и москвичи ошибочно подумали, что это он слил сходку и поступил непорядочно по отношению к братве.