Призванный (СИ) - Ласточкин Дмитрий

Я сразу же направился к местному учителю зачарования. Им оказалась мягкая и румяная, как булочка, женщина лет тридцати пяти, симпатичная, но не острой и сильной красотой, а мягкой, домашней такой. И пахло от неё пирожными. К таким невольно проникаешься расположением и доверяешь им. Вот и я тоже при виде неё размяк немного и скромно попросил какое-нибудь пособие по зачарованию.

— А какой у тебя уровень знаний? Покажи, что умеешь! — женщина мило улыбнулась и протянула мне несколько листков бумаги. — Можешь меня, кстати, называть «сестра Лао Ши».

— Хорошо! — я взял листочки и стал выводить на них знаки зачарования и формации из двух и трёх знаков. Истратив все листки, отдал их Лао Ши.

— Что ж, очень даже неплохо, очень! — она милостиво покивала, рассматривая листочки. — А то тут иногда такие приходят…

— М, сюда же принимают только сильных учеников. И они не умеют зачаровывать?

— Ох, да все гонятся за силой и не обращают внимания на знания. Лет двадцать назад один пришел и потребовал себе лучшие ресурсы для зачарования, он же умеет целых два знака нарисовать! Я ему дала такие же листки — так он три часа над двумя знаками корпел, да и те корявыми вышли.

— Мда, сочувствую вам, сестра Лао Ши. Надеюсь, я не настолько плоха…

— Ты просто молодец! — она даже схватила меня за щёку тёплыми пальцами и слегка потрепала. Интересно, а сколько ей лет? — Думаю, с твоим уровнем тебе нужны вот эти учебники.

Дамочка достала парочку книжек, скопировала их и передала мне. «Учебник по предметному зачарованию» и «Законы и правила многослойных зачарований».

— Мне про такое даже не рассказывали… А про что они?

— Хах, это доступно только в больших сектах. — Лао Ши довольно улыбнулась. — Предметное зачарвоание — про то, как использовать в зачаровании не только дух, но и вещественные материалы, усиливая таким образом зачарование. Просто знак «укрепление» усилит броню, а вот знак «укрепление», усиленный кровью каменной черепахи — не только пассивно укрепит, но и может усилит броню при вливании в неё Ци.

— Понятно! Это как техники, которыми можно усиливать предметы! — я действительно проникся ценностью этого учебника. Это же техника создания артефактов! — А «многослойные зачарования»?

— А это для создания продвинутых формаций. Те, которые ты делаешь, связывая знаки другим знаком, конечно, вполне заслуживают права на существование, но слишком грубые. Какие-то костыли для зачарования, честно скажу. А из этой книге ты узнаешь, как можно напрямую связывать знаки, чтоб дух в них был единым целым. — её глаза горели, выдавая восхищения возможностями зачарования. Фанатик своего дела, без сомнения. Но мне нравится этот её фанатизм. — Как изучишь, то приходи сюда, можешь попрактиковаться тут. Получатся хорошие зачарования — можешь их сдать в секту за Баллы Заслуг.

Пообещав обязательно вернуться и закинув книги в кольцо, я пошел дальше шляться по секте. Она немного отличалась от секты Небесного Ветра. Там всё было… слишком формализированно, что ли. А тут была свобода. И чувствовалась, что для людей тут дом родной и их хомячья норка. Многие из культиваторов занимались странными вещами. На мой взгляд. А так, они, может, уже не первое столетие тут живут, кто знает, чем я буду заниматься через такое время?

Возле одного домика раскинулся роскошный цветочный сад с гигантскими, размером с футбольный мяч, венчиками. Они шевелились без ветра и следили за прохожими. Я для пробы прошелся пару раз туда-сюда — они и правда поворачивались за мной, будто разумные. Другой, худощавый парень в тюбетейке, сделал из своего дома пряник со сладостями. Стены из печений, украшены мармеладом и глазурью, карамельные окна. Наверное, Гензель и Греттель именно в таком домике чуть не угодили к ведьме на обед.

В другом месте явно селились певцы-прозаики и прочие творческие личности с небольшой шизой. Они явно любили внимание и привлекали его к себе всеми доступными способами. Посреди улицы расхаживал волосатый мужик в одних трусах и с гитарой наперевес, распевая не очень стройные строки явно собственного сочинения.

Я любил тебя, как жиииизнь

А ты ушла к другооой!

У тебя всё заипииись,

А я трахаюсь с рукооой!

Культивация не люююба,

И пилюли не втудыть!

Я хочу лишь твои гууубы!

И чего-нибудь скурииить!

К счастью, массово они всё же таковыми не были. Многие продавали какие-то брошюрки или буклетики — я так понял, что со своим стихами или прозой. Десяток за одну пилюлю. Мне постоянно предлагали, подскакивали, заглядывали в лицо с явной надеждой, что уж девушка-то лирику себе приобретёт. Приходилось морозиться, мол, я ещё слишком юна, чтоб думать о таком.

Но были и приятные люди в этом квартальчике. Некая девушка, лет двадцати пяти на вид, выставила на улицу столик и рассказывала истории про древних культиваторов, в достаточно адекватной форме. Интересные и достаточно полезные, как я понял, немного послушав. Я как раз попал на момент, когда кто-то из новичков задал ей вопрос о том, как вообще появились культиваторы.

— Когда-то, давным-давно, где-то шесть миллиардов лет назад, люди уже были, а культиваторов ещё не было. Маленькие, слабые племена людей прятались в пещерах и дремучих лесах от наседающих от них диких зверей. Звери, в отличие от людей, самой природой обучены культивации. Если обычного зверя люди могли победить копьями и дубинками, но зверя уже на первом уровне очищения тела им было никак не победить! Любой волк, забрёдший в такое поселение, становился страшной напастью и бедствием.

Но однажды, в одном поселении, охотникам удалось найти и добить раненого монстра. Тогда монстры ещё были послабее, не сразу шестого уровня, а начинали с первого, как и мы. Люди принесли в поселение тушу, разделали её, а сильнейший охотник забрал себе ядро того зверя. Увы, история не сохранила того, какое это было ядро, да и неважно это сейчас.

Доподлинно неизвестно, как он к этому пришел, но охотник взял — и проглотил это ядро! К счастью, он оказался с сильным талантом к культивации, ядро подействовало на него, как пилюля культивации, и пробился к первому уровню Очищения тела! Почувствовав в себе силу, охотник стал повторять то, что делают монстры — ел духовную траву, пытался готовить из неё первые пилюли, опять же подражая зверям, пытался дышать как монстр. Он стал намного сильнее, удачливее, живучее. А потом он стал обучать других охотников культивации. Охотники-культивации быстро покорили окрестные племена, отогнали от своих земель монстров и положили начало всем культиваторам Чан Далу!

Она остановилась, попила воды. Собравшиеся вокруг неё новички, с десяток голов, зашушукались, обсуждая услышанное. Меня позабавила эта история. Прям сказка о человеческой силе. Правда, почему шесть миллиардов лет назад? В секте Небесного Ветра говорилось о миллиарде. Или опять у маленькой секты источники маленькие?

— Впрочем, — попив и откашлявшись, продолжила девушка. — существует и другая версия. Некоторые утверждают, что в то же время, шесть миллиардов лет назад, на нашем Чан Далу водились Божественные звери — священные драконы. Они, увидев положение, в котором находятся люди, пожалели их и стали обучать избранные племена тайнам культивации. Драконы обладали способностью изменять свой облик, некоторые принимали облик людей и смешивались с избранными, порождая расу драконидов. А дракониды передавали некоторые тайны культивации другими племенам, так и появились все наши предки. Но потом, узрев, что люди, ранее самые слабые и тиранимые зверями, сами стали убивать и тиранить зверей и друг друга с помощью техник, дракониды вместе со своими предками-драконами ушли в другие миры. Этой версией, кстати, объясняют, почему старые техники часто сильнее, чем новые — в старых больше мудрости от драконов.

В любом случае, в каждой из этих версиях есть как и исток нашей силы, так и исток нашей слабости. — и пояснила, отвечая на удивлённые взгляды собравшихся. — И в первой, и во второй версии истоки культивации людей — в зверях. А с этим нам, культиваторам, передаётся часть звериных инстинктов. Таких, как немотивированная кровожадность, особенно при переходе на новый уровень. Опьянённые новой силой культиваторы, особенно молодые, часто излишне агрессивны. И любвеобильны, но это в любое время. Особенно мужчины. — она чуть-чуть покраснела и хмыкнула.