Реквием по иному миру - Павел Чагин
- От синяков и ссадин, конечно, не спасает, но порезов и проколов позволяет избежать. Яды опять же не пропускает, кислоты, агрессивные газы… да и просто воду. Миры, в которых мы бываем порой очень недружелюбны. Если одежда повредится это спасает.
- Странно… заговор должно быть сильный, но магов я у вас не чувствую. Может кольцо или амулет? – Арари бесцеремонно похлопала его по груди, пытаясь нащупать что-нибудь под одеждой, и осмотрела пальцы. Но ни амулетов, ни колец у Волкова не было.
- Магии здесь нет, – пояснил он. – Просто тонкая пленка из очень прочного материала покрывает все мое тело. Кожа Макото тоже покрыта такой пленкой.
- Ага! Значит бой изначально не был честным? – Предъявила Арари.
- Только в том случае, если он насмерть, - поправил Волков. – Это же был учебный бой. И потом, разве Фирен дралась честно?
- Ну да, - согласилась Аманис. – Она у нас кровожадная.
Фирен уложили на такую же платформу, что и Арари совсем недавно, и увезли в лазарет. Солнце тем временем уже почти скрылось за горизонтом, окрасив посадочную площадку, борт «Толлау» и лица присутствующих в бордовые тона.
- Пойдемте, – позвал Волков. – А то ужин пропустим.
Вздохнув удрученно, остроухие девы поплелись следом за ним. Риган и Гайсин решили устраниться от обсуждения сегодняшнего события, предпочтя не вмешиваться в дела подопечных Волкова. Тем более, что ничего критичного не случилось.
Глава 19. Шаткий мир
Очнулась Фирен в странной колбе, наполненной мутной пузырящейся жидкостью. Руки и ноги привязаны, на лице плотная маска, заставляющая ее дышать. Какое-то время она зачаровано любовалась струйками медленно поднимающихся пузырьков, но потом нахлынули воспоминания дня былого. Снаружи суетились люди в белоснежных одеждах. В принципе, здесь было тепло, тело парило, даря ощущение невесомости. Смущала лишь ее нагота, выставленная напоказ сквозь прозрачные стенки колбы. Пока Фирен крутила головой, жидкость перестала пузыриться и стала медленно просачиваться куда-то вниз. Потом отовсюду ударили горячие струи воды. Все закружилось, завертелось в пенном водовороте, и так же внезапно прекратилось. Снова струи воды, а вдогонку сильный поток теплого воздуха.
Просушив хорошенько девичье тело, медицинская капсула приняла вертикальное положение и с мелодичным перезвоном раскрылась. А потом ушла куда-то в стену, оставив Фирен стоять на металлическом диске, посреди медотсека, в чем мать родила. К тому же привязанной к какой-то решетке. Мужчина в белом одеянии критично осмотрел ее тело и ткнул пальцем в странную книгу, что принес с собой. Руки и ноги Фирен обрели свободу, пятки коснулись прохладного пола. Потеряв к женщине всякий интерес, человек ушел.
- Чего стоишь? – услышала она до боли знакомый голос. – Иди сюда!
В дверях стояла та самая девка, которая уделала ее накануне. Макото терпеливо ждала, держа руки в карманах. Лицо ее было припухшим, но без синяков. Не смея противиться, Фирен подошла к ней стараясь не смотреть в глаза. Макото вручила комплект чистой одежды, обувь и на удивление мягко втолкнула в комнатушку, называемую палатой.
- Там оденься, - ровно сказала черноволосая.
К своему величайшему удивлению эльфийка не обнаружила на теле ни одного синяка. Хотя после такого боя места живого быть не должно. Но боль она все же чувствовала. Черноволосая девка смотрела молча дожидаясь пока она оденется.
- Ты ничего не хочешь мне сказать? - спросила Огава.
Фирен глубоко вздохнула, прав был ее батюшка. Гордыня и чрезмерная вера в себя наконец сыграли с ней злую шутку. Она проиграла в честном бою. Хотя… нет он не был честным с ее стороны, и уж точно не был равным. Ее побили как шелудивую дворнягу - палкой, при всех… но пожалели. Не убили, не лишили чести, и даже залечили раны. Смахнув проступившую от обиды слезу, Фирен опустилась на колено и склонила голову.
- Макото Огава, ты сильный и умелый воин. Я признаю свое поражение и отдаюсь на твою милость.
- Ну и тугая же ты… - вздохнула Огава. – Смелая, красивая, но дура! Таких в первом же серьезном бою убивают.
- Тебе-то почем знать? – несмело огрызнулась Фирен.
- Ну точно дура… Откуда ты думаешь у меня такой опыт?
- Ты хочешь сказать…
- Да, милая. Наконец то до тебя дошло, – Макото негромко похлопала в ладоши. - Оглянись вокруг — это боевой корабль, а мы все – боевые офицеры.
- Но ты ведь лекарь?
- Военный лекарь, кроме всего прочего. Мы все здесь такие, и можем заменять друг друга.
- И даже Ксандр? – она удивленно взглянула на нее.
Макото подняла Фирен на ноги и улыбнулась, глядя снизу - вверх.
- Ваш Ксандр — это вообще отдельная песня. Ты это, Фирен… на меня не дуйся, сама виновата.
- Я не дуюсь! Просто не могу понять.
- Чего же?
- Как так получается, что я пытаюсь тебя убить, а ты лечишь мои раны? – она вновь отвела взгляд.
- Большая сила – это прежде всего ответственность. Я очень старалась, чтобы не переломать твои кости. Не то, что бы жалко было, просто лечить потом тоже мне.
- Я тебя не просила! – угрюмо бросила дева.
Макото плавно, с кошачьей мягкостью скользнула вперед. Фирен внутренне сжалась всем своим естеством, не зная, чего ожидать. Однако Огава лишь крепко обняла ее. Почуяв чужое тепло эльфийка вконец растерялась.
- Ну почему ты такая злая? – глядя прямо в глаза спросила Огава.
- Я… не злая. Я воин!
- Я тоже воин, - пожала Макото плечами.
- Отпусти меня… Ну пожалуйста! Зачем ты это делаешь?
- Мне нравится, – усмехнулась Огава. – Ты ведь такая сильная, красивая… волевая. И от тебя вкусно пахнет.
- Ты решила добить меня словами? – с обидой проговорила Фирен.
- Нет, что ты, и в мыслях не было. Мириться будем? — прищурив глаз спросила Макото.
- Похоже придется… – признала эльфийка скрепя сердце.
- Так значит мир?
- Мир, - буркнула та.
Макото еще какое-то время сжимала ее в объятиях, но не стала долго испытывать терпение.
- Ну вот и славно! – она отошла на шаг и поправила воротник Фирен. – Теперь иди. Там твой Ксандр пришел, за дверью ждет…
Передав эльфийку в руки
