Шофер. Назад в СССР. Том 3 (СИ) - Март Артём
Я хмыкнул. Нахально глянул на мясуховского.
— Вот ты думаешь, что это я у тебя на крючке. А ведь это совсем наоборот обстоит, — начал я.
— Чего плетешь? — Нахмурился толстый.
— Поэтому это ты меня слушай, как мы сделаем. По правильному.
Глава 27
— Хех, — ухмыльнулся толстый. — А ты и правда решил и себя, и дружка своего прикончить?
Титок бледный как смерть перепугано глянул на меня, даже больно вцепился в раненую руку.
— Игорь! Ты с ума сошел⁈ — Прохрипел он сиплым, полным ужаса голосом.
— Тихо, — отмахнулся я. Потом глянул на толстого. — Щеглов не в том положении, чтобы вы нас тут запугивали. Ежели что пойдет не по-нашему, зампред сам будет пуганый-перепуганный.
— Все-то ты знаешь, умник, — проговорил толстый.
Бандит украдкой принялся стрелять глазами по сторонам, наблюдать, нет ли никого поблизости. Шкет, красный от злости, сверлил меня взглядом. Парень в майке оглядывался даже и не скрываясь.
Видно было, что дело пахнет жареным. Однако мне того и надо было. Сложилась у меня одна задумка. Была она, конечно, отчаянней некуда, ну да как еще выпутаться из такой ситуации?
Пережил девяностый я тяжко, но все же пережил. Много раз все могло сложиться так, что оборвалась бы тогда моя жизнь в одно мгновение. Много вынес я уроков из того времени. И самый главный из них: хочешь припереть к стенке коммерсанта, надави ему на больное, на деньги, то есть. Так решился я поступить и в этот раз.
— И про деньги-то все разнюхал, — продолжал тянуть толстый. — И про Щеглова. А глянешь с виду, так мужик-мужиком. Скотина, и никто боле.
— Ну, попробуй эту скотину под себя подогнуть, — сказал я, сжимая кулаки так, чтобы не видно было дрожи в руках от страха.
Титок, стоявший рядом, дергался, как мышь перед котом. Стрелял остервенелым взглядом, то в бандосов, то в меня. Потом не выдержал и дал деру к посадке. Тут же парень в майке кинулся за ним. Толстый схватил меня за плечо, а потом изо всех сил дал под дых.
Воздух в один миг выскользнул из груди, а волна тупой боли прокатилась по всему телу, подогнула колени. Я немедленно повис на кулаке толстого.
— Куда ты с ножом-то, бестолочь? — Услышал я хриплый голос толстяка.
— А чего мы не кончаем их? — Удивленно отозвался Шкет полуголосом.
— А деньги ты знаешь где потом, без них, шукать?
Шкет не ответил, а я почувствовал, как руки крепкой хваткой впились мне в одежду на плечах и в воротник. Да только в тот момент мне было не до того. Даже когда пихали меня в заднюю дверцу автолавки, я пытался продохнуть, чтобы восстановить выбитое дыхание.
— Запищишь — прирежу, сученышь.
Парень в майке под ножом притянул Титка к машине, кинул рядом со мной, внутрь пустой, воняющей застарелым мясным духом автолавки. Парни забрались в машину, а жирный уселся на водительское сидение. Только когда пазик тронулся с места, я смог продышаться.
Ехали мы недолго. Видать, завернули куда-то вбок, за посадку и стали вдоль безлюдного, очищенного от урожая поля.
Все это время Титок скулил прижатый коленом к полу. Парень в майке, сев на него сверху, поигрывал мерзким ножом на деревянной ручке. Надо мною же дежурил Шкет, щелкая выкидухой.
— Рыпнешься — покромсаю, — сообщил он злобно.
Когда остановились, в кабине зашевелилось. Это жирный полез в салон. Послышались его тяжелые шаги, да такие, что голое днище машины задрожало под его тушей.
— Вы че, мужичье, — сказал он, подходя, — решили, что перед нами возникать можно? Где статуэтка, а? — Опустился толстый надо мной и схватил за ворот рубахи.
— В надежном месте, — проговорил я сквозь зубы.
Толстый со Шкетом переглянулись. Жирдяй хмыкнул и задрал кулак.
— Побьешь — ничего не скажу! — Закричал я, опережая удар. — Я в армии набитый! Втроем били, не убили! А коль ты начнешь, так до конца добивать придется! Хрен чего из меня вытянешь!
— Щас запоешь по-другому, — ответил толстый, а потом размахнулся и саданул меня снова в живот. Встав, добавил по почкам.
От боли у меня аж все потемнело перед глазами.
— Принесешь русалку? — Склонился надо мной бандит.
Не в силах ответить я только быстро-быстро отрицательно покачал головой.
— Побитого меня средь бела дня… — я отдышался, — средь бела дня так просто не отпустишь. Тут сегодня народу море. Я ж сразу к людям кинусь, сразу в милицию!
Бандиты переглянулись.
— Меня только убить останется. А коль убьете, хрен вам, а не деньги! — добавил я.
— Хе, — привычным делом хмыкнул толстый, — у нас есть твой дружок. Он, поди, посговорчивее.
Тогда толстый взялся за Титка. Не успел бандит его ударить, как тот уже завопил:
— Русалка у него в машине! В машине русалка! Давайте я принесу! Только не бейте!
Толстый, застыл над ним с поднятыми кулаками. Титок же, глубоко дыша глядел на бандита затравленным взглядом. Потом глянул на меня, но уже виновато. В ответ я нахмурился.
— Титок-Титок… — Протянул я, помолчав.
— Я не ты, Игорь, — сказал Титок, — я еще пожить хочу. Не такой я отчаянный.
— Знач так, — выпрямился толтсый. — Ща пойдешь за русалкой и притащишь ее нам. А дружок твой покамест тут покукует, чтобы ты чего дурного не удумал.
— Конечно-конечно принесу, — Титок отполз от жирного, испуганно поджал ноги. — Только скажите, что Игоря не станете убивать!
— Да на черта он нам нужен? Мараться об него, — явно солгал толстый.
Шкет мерзко хмыкнул, майка криво улыбнулся и утер нос рукой с ножом.
— Как только достанешь нам русалку, так мы вас двоих того… отпустим. Макруха нам сейчас без надобности. Потом еще прятать вас. Одна сплошная морока.
— Ну! Подымайся!
Шкет вздернул Титка за руку, и тот торопливо встал. Одеревеневший от страха, принялся неловко отряхивать выходные свои штаны, что нацепил на первый день соревнований.
— Только это… — Начал он, упершись взглядом в пол, — машина у Игоря стоит замкнутая. А ключа у меня нету.
Толстый раздражённо засопел. Шагнул ко мне, нагнулся.
— Ключи, паря.
Поджав губы, я потянулся в карман и достал ключи, отдал толстому.
— Мы щас тебя подвезем, где взяли, — сказал толстый Титку. — Давай кабанчиком, туда и обратно. Мы покамест подождем.
Ехали молча. Вернее, молчали мы с Титком. Молодые бандиты пытались нас задирать, обзывали последними словами. Мне встать так и не разрешили, а Титок, ссутулившись стариком, покачивался во время движения, держась за раму пазика.
Автолавка остановилась так же внезапно, как и тронулась. Жирный вышел из кабины и открыл дверь, выпустил Титка.
— По-быренькому, давай, — напутствовал он. — А то, мы про твоего дружка можем и передумать. И тебя потом найдем, будь уверенный.
Титок глянул на меня так перепугано, что у меня проскользнула в голове одна мысль: «А вдруг Титок так и не вернется с русалкой? Вдруг напугается и сбежит?» Оставалось мне надеется только на то, что бандитской мести он испугается сильнее, чем нести русалку.
Когда Титок ушел, толстый подошел ко мне. С трудом сел рядом, на корты. Удобно сесть Сделать ему мешало пузо.
— Ты, видать, совсем дурак, — сказал он. — Храбрился-храбрился, и вон чего получилось. Лучше б уж помалкивал да дождался, пока русалку твой друг приволокет.
— А вам бы оттого ни холодно ни жарко не стало бы, — уклончиво ответил я. — А так хоть мы с вами поговорить можем. Глядишь, надоумитесь.
— Ну точно дурак, — рассмеялся толстый, — ни дать ни взять.
Титок вернулся скоро. Ожидаемо, в руках его была та самая русалка. Несмотря на его протесты, Титка насильно втянули в машину, отобрали сверток.
— Молодец, чепушило, — рассмеялся толстый. — Ну теперь поехали кататься.
— Вы же обещали! — Удивился Титок.
— И ты им поверил? — Хмыкнул я, — это ж брехуны. На морде у них написано.
— Помалкивай, — сказал толстый и развернул русалку. Оглядел довольным взглядом.
Видать, не знал он точно, как та Щегловская статуэтка выглядела. Сказано ему было взять русалку, ну вот ему и русалка. То-то он и расплылся в улыбке своей довольной харей.
