Никаких достоинств (СИ) - Валин Юрий Павлович
Пребывание в спирту никого не украшает. Особенно женщин. Грета узнала только троих, в том числе свою троюродную бабушку. Это было тяжело.
— А вот это нюфельская мельничиха — продолжал рассказывать мой принц. — Весьма сильная была ведьма, трижды тушила свое логово и не выходила к охотникам.
Я-Грета не могла вымолвить ни слова, Грауэ чувствовал мою ярость и был готов броситься и разорвать принца. Мне срочно пришлось сосредоточивать силу воли, порядком растоптанную видом этого ужаса.
— Дорогой, это потрясающая коллекция. Я непременно рассмотрю все подробно. А сейчас можно пойти на свежий воздух? Здесь очень страшно!
Иероним благородно улыбнулся. Что еще ждать от юной трепетной девушки? Конечно, она боится даже побежденного зла. Несшие мой шлейф пажи, сопляки этакие, тоже чуть ли не вслух хихикали.
«Всех!» в бешенстве подумала Грета. А я уж не знала, как тут возразить.
Наконец мы проследовали в пиршественную залу. Место для королевской семьи было отведено на возвышении, это было и хорошо, и плохо. В порядке знатности к нам подходили лучшие люди королевства, многословно поздравляли, Грета точно знала, как отвечать. Хорошенько перекусить оказалась не судьба — это было бы неприлично, да и Зал трофеев напрочь отбил аппетит. В общем, сидеть в центре внимания было скучно. В общем зале было куда интереснее: там усиленно питались, пили, смеялись и флиртовали. За нашей дуэньей увивалось сразу несколько импозантных господ, Аннет держала их на крючках для минутного развлечения. Какая все-таки изысканно красивая и манящая дама, даже трудно представить ее возраст.. Я-Грета завидовала бабуле, людям в зале, и играла «в гляделки» с королем: этакие очень редкие и очень короткие взгляды. Крючок жгучей ледяной страсти пронзал Его Величество уже где-то в области селезенки и засаживался все глубже. Странно, но королева Марта это вроде бы чувствовала, и очевидно, мучилась. Удивительно, а почему мы с бабулей не отводим королеве глаза? Этого я не понимала. Нет, отчасти понимала: Грета полагала, что у бабушки свои особые планы на королеву. Кругом интриги, прямо вздохнуть невозможно. А не взять ли мне вон того жареного дрозда? Никогда дроздов не пробовала.
Я-Грета слегка нарушила этикет, но это было чуточку простительно. Предстояла бурная и полная волнений брачная ночь. Как тут не съесть еще что-нибудь? Если супруг подумает, что его избранница жуткая обжора, потом объяснимся как-нибудь, по-семейному.
Между прочим, новобрачный что-то отвлекся от жены, все разговаривал с сидящим по другую руку герцогом Краульсманом. Брутальный такой солдафон, командующий королевским войском, по совместительству тоже наш дальний родственник и член королевской фамилии. На мощную мебель из того же мореного дуба этот мужчина похож, чтоб их всех морская болезнь в своих кишках утопила.
Я улучила момент и заглянула в глаза мужа — драгоценный Иероним разом побледнел и больше не отвлекался от жены. Я попросила положить маленький-маленький кусочек пирога. Кинула взгляд на короля — Его Величество сидел истинным воплощением ревности, отрастившей холеную бороду.
Наконец-то начались танцы, а молодым было пора. Музыка унялась, гости встали и проводили нас дружными аплодисментами. Довольно спорный обычай, сейчас все будут размышлять: чем и как займутся новобрачные? Впрочем, мне и самой это было интересно. Я, опустив глазки, опиралась о локоть супруга и стеснялась взглядов прямо изо всех ведьмовских сил.
Покои мне понравились: в самой высокой башне, здесь будет не так шумно. Ложе воистину королевское, белье, огромные подушки, лепестки роз — немного безвкусно, но не будем придираться.
— Бокал вина, любимая? — принц держал хрустальный графин с золотистым содержимым.
— Пожалуй, я выпью, дорогой. Но только красного.
Мой Иероним попытался сосредоточиться остатками умишка, понимая, что что-то идет не так, но не преуспел и отставил графин с отравой. Он наливал красное вино, безотрывно глядя на меня, и рубиновая жидкость текла по его пальцам и бокалу.
Иной раз хорошо быть ведьмой и держать все под контролем.
Я приняла чуть липкий бокал, глотнула — вино оказалось потрясающим: освежающее, с приглушенным ягодно-терновым привкусом, ароматы, прямо как у нас в лесу. Я вытерла пальцы о нежный шелк платья, рванула его на плечах: снежная обертка ворохом легла у моих ног.
Принц замычал.
В одних чулках, стройная, легкая и свободная, я была прекрасна. Кстати, сидеть на свадьбе без белья, в одних тоненьких стрингах — особое удовольствие для потомственной ведьмы.
Вынув надоевшие шпильки из волос, я тряхнула головой. Рыжая грива окутала плечи. Иероним замычал повторно и попытался расстегнуть колет.
А что нам колет? Он не мешает. Впрочем, долой и колет!
— Идите сюда, мой дорогой — я сажусь на мягкую перину. Надеюсь, под ней нет никаких горошин, и нас ничего не отвлечет.
Внешний осмотр обнадеживает. После того моего значительного взгляда за пиршественным столом мой муж почувствовал такой прилив возбуждения, что едва мог встать и покинуть зал. Это никуда не делось — по лосинам видно. Мои ноготки неспешно, по одной, обрывают золотые пуговицы с его защиты. Рывком сдергиваю лосины до колен супруга. Бедненький Иероним не сдерживает крик двойного восторга. Да, ему было так тесно.
Я ласкаю возбуждение будущего короля, а он, большой и покорный, стоит передо мной, по-детски закрывая лицо ладонями. Статный глупец, но местами хороший, хороший…
— Дорогая, позвольте мне, позвольте… — лепечет он.
Меня абсолютно не интересует, что он бормочет и чего хочет. Мы с Гретой и так знаем, что нам нужно.
— Идите сюда, Ваше Высочество, позаботьтесь о своей жене.
Иероним беззвучно опускается коленями на ковер, я откидываюсь на перины, блаженно раскидываю руки по прохладным лепесткам роз. День выдался утомительным, но сейчас я получу некоторую сатисфакцию.
— Свет, моя дорогая, свет — мучаясь и жаждая, шепчет принц.
Мановением руки я гашу свечи в канделябрах. Это не потакание капризам мускулистого несуразного ребенка, просто в темноте и лунном свете мне действительно комфортнее.
Поцелуи и язык принца неискушенны, мило наивны. Но мне все равно нравится. Хоть и глупенькая, но монаршая особа, когда еще такое будет? Жаль, что без короны. Я ставлю ступню в светлом чулке на белоснежное плечо.
— Но где ваша страсть, Ваше Высочество⁈
Иероним старается, как может. Неофит, в этом есть своя прелесть. Хочу большего!
Толкаю его пяткой в лоб:
— Снимите оружие, мой любимый!
Ненавижу, когда в постель тащат острую сталь.
Принц трясущимися руками освобождается от перевязи с парадной шпагой и кинжалом. Все же как великолепно он сложен, и как ему идет длинная стрижка. Новый опыт в поцелуях только прибавил ему возбуждения.
— О, Маргарета, позвольте мне… — дивный Иероним сгорает в противоречивых чувствах.
К чему мне слушать этот бред? Хватаю принца за возбуждение и безжалостно валю на перины. Хватит слов и притворств!
Вряд ли мой принц еще имел серьезные надежды на «властвовать и управлять», но сейчас он не получил ни единого шанса на самообман. Я оседлала это приятное тело. Качаться было изумительно — будто по Золотой степи скачешь. Впрочем, там было лучше и по-иному, но все равно. Локоны закрыли мое лицо, лишь иногда блеск ведьмовских глаз пробивался сквозь развевающиеся пряди. Иероним держал руки по швам и смотрел. Ему было страшно, но ужас лишь надежнее удерживал его у верхней границы возбуждения. Власть — это сладко!
Я с отчаянием почувствовала, что уже слетаю в пропасть высшего наслаждения. Грете-то ничего, для нее просто развлечение, а меня после вчерашней изобильной, но диетической ночки, вело как после двух бутылок вина. Можно понять: девушка несытая, а тут такая штучная роскошная кукла из королевского секс-шопа. Плевать, что гадкий и мерзкий, главное — удобный!
