Инсургент (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич

— Пренепременно, вот только точно не скажу, когда состоится наша с ним встреча.

Уладив срочные вопросы с капитаном «Катрана», я удалился в выделенную мне каюту. К обеду того же дня шхуна покинула Корсунь. На рейде, как водится нас ждала таможенная проверка. Особого шмона не было. Что касаемо меня, бравый мичман начальник досмотровой команды лишь мельком взглянул на мои документы и, пожелав удачного плавания, покинул каюту.

Весеннее Русское море встретило нас довольно крепким ветром и приличной волной. Штормом не назовешь, но помотало «Катран» изрядно, как килевой, так и бортовой качкой. Благо ветер дул юго-западный, то есть вполне попутный, так что шли вполне ходко и к полуночи стали на рейд в Таманском заливе на траверзе порта Тамань.

В представительстве сэра Джона Кука нам были весьма рады, поскольку желающих вывозить английское зерно даже на весьма выгодных условиях было кот наплакал. По последней информации в районе Гибралтара активировались алжирские и тунисские пираты. Испанские военные корабли пытаются навести порядок в своих водах, но у них это как-то не особо получается. У Гелиодора, по его заверениям, имеются подвязки со средиземноморскими корсарами, пообещал, что нас гарантированно не тронут. По мне так пусть попробуют, щадить никого не стану. Однако, желательно все-таки обойтись без шума и гама, ибо человек я сугубо миролюбивый.

Погрузка и оформление необходимых документов заняли сутки. Зерно отправляли в трюмы не россыпью, а в мешках посредством довольно мощного парового крана. Интересно, оно вроде суденышко относительно небольшое, а поместилось в трюм груза больше сотни тонн.

На мешки с зерном хоть и было нанесено простенькое отпугивающее грызунов заклинание, я принял решение избавиться от этих тварей самым кардинальным образом. Несмотря на всю свою ненависть к крысиному племени, я их не убивал, просто отправил соответствующий ментальный посыл, в результате «анфиски» довольно резко сдриснули с борта «Катрана». Неожиданный массовый исход тварей сильно перепугал членов экипажа. Как объяснил Константинопуло, в среде моряков считается, что именно крысы первыми чувствуют приближение фатальных неприятностей и торопятся загодя слинять с борта обреченного судна. Пришлось успокаивать капитана и экипаж, дескать, обладаю кое-какими чародейскими талантами и крыс на дух не перевариваю. Народ, вроде бы, успокоился, но некоторые матросы поглядывали на меня косо. Как оказалось, среди корабельного крысиного племени у некоторых из них были свои любимцы, которых они подкармливали и скуки ради дрессировали. Ладно, пускай себе дуются. После моего ухода новых питомцев себе заведут.

Двое суток спустя «Катран» под всеми парусами вышел в открытое море. К тому времени и волнение поутихло. Ходко добрались до Босфора и миновали пролив. На данный момент здесь уже ничего не напоминало об устроенном мной четверть века назад шурум-буруме. Бывший Стамбул, ныне Константинополь вместе с пострадавшими от удара водной стихии прилегающими населенными пунктами отстроили практически заново. Горожанам, вне зависимости от их вероисповедания, разрешили вернуться по местам их прежнего проживания. Единственно, кого не пустили на новые территории Российской Империи — всякую криминальную шушеру, наводнявшую в свое время город и портившую настроение законопослушным гражданам.

Останавливаться здесь не стали. Довольно бодро миновали Мраморное море, затем Дарданеллы и вскоре вышли на просторы Средиземного моря. До поры до времени наше путешествие проходило вполне себе гладко. Несмотря на едва ли не встречный ветер опытному мореходу Гелиодору удавалось вполне лихо лавировать галсами. В свое время я предлагал ему либо приобрести пароход поновее и водоизмещением побольше, на худой конец, оснастить «Катран» паровым двигателем. На что получил резкий отрицательный ответ, мол, истинные моряки на самоварах не ходят. Консерватором оказался мой боевой товарищ. Впрочем, я особо никуда не торопился. Более того, вдыхая свежий морской воздух, забывал обо всех своих заботах и отдыхал душой.

По пути завернули в Палермо, что на Сицилии. Там пополнили запас воды, закупились свежими фруктами, овощами, макаронными изделиями, сырами и прочими продуктами питания. В плане кормежки Константинопуло никогда не экономил, к тому же, в отличие от многих своих коллег-капитанов, сам не брезговал принимать пищу из общего котла, за что пользовался заслуженным уважением своего экипажа.

Когда «Катран» миновал южную оконечность Сардинии, мне слегка взгрустнулось. Маша с детьми всего в полутысяче километрах, а я не имею возможности хотя бы одним глазком взглянуть на самых дорогих мне людей. Ладно, надеюсь, скоро встретимся. Пусть пока побудут под бдительным оком преданных лично мне гридней под командованием Порфирия Захаровича Збруева, человека честного и преданного роду Воронцовых. Вот улажу срочные дела, тогда и свидимся.

Тем временем «Катран» довольно ходко шел к Геркулесовым Столпам, месту, именуемому в иной реальности проливом Гибралтар.

Когда до выхода в Атлантический океан по словам Константинопуло оставалось двое суток с нами случился казус изрядно напугавший экипаж шхуны и позабавивший меня. На нас, несмотря на заверения Гелиодора, всё-таки напали пираты. Об этом, пожалуй, стоит остановиться более подробно.

Итак, раннее утро, я досматриваю неведомо какой по счету приятный сон. Неожиданно в распахнутый иллюминатор влетает усиленный рупором голос капитана:

— Свистать всех наверх!

Затем раздался дружный топот грубых матросских ботинок но трапам и палубе. Сначала подумал, что Гелиодор устроил очередную тренировку команде по борьбе за живучесть судна. Хотел, было, перевернуться на другой бок и вернуться к просмотру прерванного сновидения. Однако поспать мне так и не довелось. Из сонно-дремотного состояния меня вывели чьи-то истошные вопли:

— Пираты, братва!..

— Догоняют!..

— Нам хана!..

И так далее, в том же духе.

— Отставить панику! — это уже Константинопуло решил навести порядок на борту. — Экипажу получить оружие! Всем готовиться к отражению абордажной атаки. Артиллерийский расчет, к кормовому орудию! Стрелять только по моей команде!

Как следствие, панические вопли прекратились. На палубе началась более или менее упорядоченная движуха. К этому времени я был уже полностью одет и обут.

Выйдя на палубу, первым делом заметил чрезвычайно расстроенного Гелиодора.

— Насколько я понимаю, господин капитан, у нас неожиданная встреча, которой, по вашим авторитетным заверениям, не должно было случиться.

Уловив легкую язвинку в моем голосе, Гелиодор горестно вздохнул.

— Видите ли, уважаемый господин Тверской, в настоящий момент нас преследует Огненная Борода, назначивший меня своим личным врагом…

Из дальнейшего рассказа Константинопуло мне стало ясно, что около пяти лет назад в одной портовой забегаловке Танжера капитану «Катрана» не повезло столкнуться с родным братом одного из самых влиятельных морских разбойников тунисского араба по прозвищу Огненная Борода, прозванного так из-за привычки красить растительность на лице в яркий рыжий цвет. Точнее не повезло его братцу, ибо мужчины повздорили, не поделив проститутку, в результате короткого ножевого боестолкновения Измир (так звали брата Огненной Бороды) получил клинок в почку и практически мгновенно отправился в райские кущи к гуриям и винным рекам. Узнав о гибели родного человека, Огненная Борода поклялся отомстить Гелиодору. Сам же Константинопуло, отправляясь в плавание был твердо уверен, что флот из трех боевых кораблей его врага в данный момент находится где-то в далеком Карибском море. Но ни в коем случае не в Средиземноморье. Не повезло греку. Ну это он так считает. Я же считаю, что не повезло Рыжей Бороде, но об этом пока никому не скажу, пускай народ немного понервничает.

Вооружившись заимствованной у капитана подзорной трубой я наблюдал с кормы за приближающимися кораблями противника. В отличие от упертого Гелиодора, араб не побрезговал оборудовать свои суда паровыми силовыми установками. По этой причине с помощью винтов вполне уверенно догонял будущую жертву. Интересный флаг болтался на мачтах пиратских кораблей — черная на белом фоне злобно ухмыляющаяся Адамова голова с символизирующими бороду языками огня. Смотрится довольно жутко. Художник, создавший этот пиратский флаг, вне всякого сомнения, человек фантазией не обделенный.