Воля рода (СИ) - Изотов Александр

«Эй, это моя рука, душонка ты сраная!»

«Твоя была на прошлой неделе…»

Почему темно? А, у меня же глаза закрыты.

«Глазами управляю я».

«Ты левым. Я правым».

«Эй, новенький, а ты чем будешь управлять?»

Весь разум зашелестел противным смехом.

«Да, мы найдём ему место, которым он будет управлять…»

— Вашу… псину… — прохрипел я.

Я попытался распахнуть глаза, но это было трудно, как будто ещё чьё-то усилие мешало. Кое-как я раскрыл один глаз, и это вызвало новую бурю негодования:

«Эй, новенький. Ты охренел?!»

«Почему он такой сильный?»

Сюда едва проникал свет. Каменные стены. Грязный пол, усыпанный трухлявой соломой. Перевёрнутые плошки, рядом с которыми то ли высохшая еда, то ли… Запах всё равно одинаков.

Невысокий каменный потолок, где поблёскивала десять раз сгнившая паутина. Мои ноги, высохшие и тонкие, в каких-то ранах, похожих на проказные. Закованы в кандалы…

Кое-как я задрал голову, и опять мне кто-то мешал.

«Моя шея! Моя!»

«С чего это твоя? Я же взял себе шею…»

Мои руки сверху, тоже в кандалах, и ржавые цепи тянутся вверх, к штырьку в каменной кладке.

«Ты наглый… Ты дерзкий…»

«Ты станешь, как мы!»

«Мы съедим твою волю!»

— Кто здесь? — прохрипел я.

«Мы! Нас много…»

Я попытался вспомнить, что произошло. Но в голове словно Пробоина, всю память здорово помяло.

Мы… Мы… Кто мы-то?!

«Легион!»

Глава 20. Вторгшийся

Легион?

Это вот эта вот кучка визжащей и сипящей швали — Легион? Слабое тело затряслось от моего беззвучного смеха, зазвенели цепи. Ой, ну псы вы толчковые! Насмешили…

Тут голова раскололась от возмущённого визга:

«Как ты смеешь?!»

«Убьём!»

«Ты сдохнешь, тварь!»

«Ты будешь молить о пощаде, сраная душонка!»

И они набросились…

Я ожидал этого, приготовившись отразить ментальный удар. Но это оказалось… щекотно!

Ай, вашу псину, прекратите сейчас же. Я снова зазвенел цепями, непроизвольно дёрнувшись телом. Треснули губы, давно не расплывавшиеся в улыбке.

Куча душонок, оставшихся в этом теле, и вправду кинулась на меня. Но их атака была похожа больше на пощипывания и лобызания беззубых собак. Злые, как черти, и засосут насмерть!

«Тебе смерть!»

«Мы — Легион!»

Я вдруг перестал улыбаться. Так, всё, поигрались и хватит.

— Пошли вон, — прикрыв глаза, ударил теперь я.

Не знаю, с чем это сравнить…

Я вспомнил, как в детстве мы на спор портили школьный туалет. Там была сложная система вакуумирования в унитазах, якобы имеющая степень защиты от хулиганства.

Ну, было делом чести доказать в нашем двадцать третьем веке, что против учеников Свободной Федерации эта степень защиты не сработает.

Петарда с вакуумным детонатором в забитом вакуумном унитазе производила отличный эффект: фекалии в собственном соку тугой волной разлетались по потолку и стенам. Самый шик было сделать это, когда ремонтник открывал дверцу в кабинку.

Вот и сейчас от моего пси-удара вся эта дрянь разлетелась по закоулкам избитого подсознания. Эти слабаки не ожидали такого, и внезапно в голове воцарилась тишина.

Прекрасно…

Я снова подвигал руками. Итак, что с этим телом? И что меня мучает?

Привычным усилием взгляд опустился вниз, чтобы проверить чакры и энергоконтуры. Ах ты жжёный псарь! Эй, с тобой что натворили, а, мужик?

Чакры и каналы в таком состоянии, будто их через мясорубку прокрутили. Это как ту же петарду засунуть в электрошкаф с проводами, а потом любоваться результатом.

«Это всё он…» — прошелестел елейный шёпот.

Ага, подтягиваются обратно те, кто первыми понял, что не на ту душу нарвались.

— Кто… он? — прохрипел я.

Вот же драная луна, эта борьба с душами стоила мне немало сил. Голова кружится. Это тело обессиленно.

Вашу псину! Что. Меня. Мучает?

Жажда!

— Пи-и-ить, — прохрипел я.

Да, это тело не поили уже несколько дней. Про еду вообще не говорю.

Язык ворочался потрескавшимся надутым мешком во рту, шаркая по нёбу. Как я умудрился им говорить?

В животе дыра. Весь жировой слой у тела уже перегорел в воду, и организм потихоньку пожирает самого себя. Почки, печень — всё идёт в расход, и, кажется, процесс уже необратимый.

Едва я осознал, что беда с физическим планом тут ещё серьёзнее, чем с магическим, как вырвался стон…

Душонки сразу начали жаловаться:

«Да, это всё он!»

«Этот душегуб!»

Привычным усилием я успокоил себя. Ну, хотя бы тут, несмотря на все повреждения, есть кровеносная система.

Псионик Свободной Федерации сможет выходить это тело. Иначе он не псионик.

«Он убивает нас».

Кто он? Если вы, слизни, сейчас не ответите, я всю оставшуюся жизненную силу у этого организма потрачу на то, чтобы самому убить вас всех.

«Оракул! Чернолунник!»

А вот это уже лучше…

«Он приходит, он изучает нас».

«Ищет остатки знаний».

«Нас было много!»

«Всех сильных уже убили…»

Я поморщился от потока информации. Эти мерзкие души так хотели выслужиться, и так спешили поделиться, что я не смог укрыться от ментального потока.

Ощущения были, как после виртуального обучения. В голову словно учебник влили, и череп гудел формулами. У этого астрального планктона не было сил, чтобы нормально общаться, но кое-какие обрывочные знания я получил.

Этот парень был магом огня из Личной Гвардии Перволунника. Легион вселился в него около года назад.

Оказывается, у чернолунников тоже есть оракулы, своего рода Стражи Душ. Этого парня приковали тут, в темнице, чтобы мучить каждый раз, когда приходит один из Стражей.

Душу парня, кстати, оракул убил самой первой, чтобы у тела окончательно пропала способность сопротивляться, а сам Легион ещё не успел привыкнуть к нему.

Это какой-то особый артефакт, который смог сделать их слабыми. Сила Легиона в количестве и в единстве, но оракул каким-то образом разобщил их, сражаясь с каждым по одному. Ищет сильные души в общей толпе, и убивает.

Раньше их было много, и они были сильны. Теперь их совсем мало… Остались самые сильные и стойкие — те, кто не сломлен…

На этом моменте трансляция сорвалась, как обычно бывает при бессовестном вранье, и я понял, что всё ровно наоборот. Здесь, со мной в голове, сейчас находится никому не нужная мелочь, от которой никакого толку.

«Да как ты смеешь?!»

«Чтоб у тебя чакры отсохли!»

«Чтоб тебя раб поработил!»

«Я уничтожу тебя-а-а-а!»

Снова многоголосый хор ударил по голове, и без того больной и чувствительной.

— Мол… молчать, — равнодушно сказал я.

Но сказал так, чтобы крикуны поняли — лучше подчиниться. Из-за того, что я отказался от воли, мне наоборот было трудно себя контролировать. Поэтому, если я решу их убить, меня ничто не остановит.

Воля… А где моя воля?

Я зажмурился, чувствуя, что даже веки почти не смазывают глаза. Этому телу не хватает жидкости.

Надо что-то делать, потому что времени нет… А почему времени нет?

Только тут я осознал, что ничего толком не помню. Есть отрывистые знания, все мои привычки и навыки со мной. Я знаю, что я — Тим Зайцев, псионик Свободной Федерации.

Но почему я так уверен, что это не то? Я помнил, что это действительно я, но откуда-то знал — этого недостаточно.

И откуда мне известно, каким сильным должен быть настоящий Легион?

«Мы — Легион!» — раздался одинокий, неуверенный шёпот, а потом стал нарастать визгливой какофонией, — «Да, мы могучи. Мы невероятно сильны! Наша сила безгранична!»