Печать бездны (СИ) - Ясинская Марьяна

Первая подборка информации от друга просто не укладывалась в голове. Прежде чем ее отправить, он дотошно выпытывал у меня про обстоятельства нашей дружбы, известные лишь нам. Лишь правильно ответив на все его вопросы, я получил доступ к предварительному отчету. Юзек же попросил еще пару дней на построение моделей вероятности развития вариаций событий.

***

Марьям

Последние три дня мы тренировались по индивидуальным программам, групповые тренировки Кассиус обещал ввести к концу недели. Мы с Каро и Замирой как-то незаметно объединились в группу, оставляя одно вакантное место для Лизы, однако её состояние оставалось крайне тяжёлым.

Я же максимум времени проводила на свежем воздухе. Пыталась медитировать, чтобы поймать ощущение разлитого сырца вокруг. Но все было тщетно. Состояние покоя от меня ускользало. Моя копия больше не оживала, а обещанных от нее сюрпризов не было. Из чего я сделала вывод, что запасы природной магии крайне скудны для дальнейшего общения. Желание учиться первый раз в своей абсолютно безрадостной ведьмовской биографии подтолкнуло меня к дальнейшим действиям. Воспользовавшись советом Лизы, получила разрешение на утренние и вечерние пробежки от Кассиуса, которые, пусть и не сразу, начали доставлять мне мазохистское удовольствие. Каждая пробежка вокруг озера отдавала тупой болью в мышцах. Легкие пытались покинуть моё тело во избежание дальнейших мучений. Но, как ни странно, в комплексе с индивидуальной программой это начало приносить свои плоды. Мышцы растягивались, становились более эластичными. Боль уходила, оставляя лишь приятную усталость.

Во время очередной утренней пробежки это и случилось. Ну почему я постоянно влипаю в какие-то неприятности?! Вопрос конечно больше риторический, ибо кому уже успела перейти дорогу на этом отборе я без понятия. Причём так перейти, чтобы меня огрели по голове чем-то тяжёлым, накинули мешок и втолкнули в запретную зону лабиринта.

В себя пришла, лёжа у живой изгороди высотой больше двух метров на вскидку. Голова болела, на затылке набухла шишка приличного размера. Похитителей рядом не наблюдалось. Страха не было и в помине. Почему-то угроза быть похищенной не воспринималась всерьёз. Максимум, что мне грозило — покинуть отбор за нарушение запрета. Ну а раз уж тут оказалась, почему бы и не осмотреться. Пока опасностей здесь не наблюдалось. Хотя, что можно считать опасностью? Для кого-то солнечные лучи опасны, если он аллергик. Здесь правда с солнцем так себе. Сплошная хмарь да серебристость. Мы здесь уже неделю, а привыкнуть сложно к этому постоянному мерцанию. И да, мы узнали, что такое зрение только у нас с Лизой и у Каро с Замирой. Для остальных — это не Мгла, а стилизованный косплей под магический мир. У богатых свои причуды. Могли ведь и голодные игры устроить. А так многим даже нравится, как всё таинственно обустроено, с каким размахом и тщательностью проработаны детали.

Вспомнились слова Ольги об опасности красных зон для нашего здоровья, но никаких пиявок или дементоров, вытягивающих душу, я не обнаружила. Вообще здесь было тихо, спокойно и даже умиротворенно. Атмосфера напомнила однажды прочувствованную на древнем Лычаковском кладбище во Львове. Более тысячи лет там находили последнее пристанище умершие аристократы, священнослужители, военные и культурные деятели, целые семейные склепы можно было отыскать. Обилие скульптур, памятников средних веков, разнообразная архитектура склепов создавали атмосферу музея под открытым небом. Туда водили экскурсии и всех предупреждали, что территория огромная, ходить только по маршрутам, а если станет плохо — сразу сообщать, волонтеры выведут за пределы кладбища. Случаи плохого самочувствия были столь часты, что образовалась городская легенда о собственной некротической энергетике места. А мне было там хорошо, как будто обитатели каждого склепа, на который я обращала внимание, здоровались со мной, незримо прикасались к душе. Я же читала их надгробия, пытаясь представить какими они были в жизни, молодыми и красивыми, богатыми, но несчастными в любви, у каждого своя судьба. И хоть многие склепы убирались и обслуживались как исторические достопримечательности, мне мысленно хотелось сказать:

— Не бойтесь, вы не забыты! Вы не только камень. О вас помнят, я вас помню!

Подобная атмосфера была и здесь, разве что отсутствовали склепы, вместо них был лабиринт из живой изгороди то ли терновника, то ли ещё чего-то цепкого, с колючками. Бабушка когда-то говорила, что при входе в чужие владения, будь то древний лес или затерянное озеро, нужно всегда открыто говорить о своих намерениях и скреплять их капелькой крови. Так я и поступила, уколола шипом палец и громко произнесла:

— Светлого дня и тёмной ночи хранителю этого места! Прошу простить, что потревожила ваш покой. Я оказалась здесь случайно, невольно нарушив запрет на посещение ваших владений. Клянусь кровью, что не причиню вреда обитателям этого места, если они не причинят вреда мне.

Ранка как-то поразительно быстро затянулась. Будем считать, что вежливость проявлена. Осталось ещё не проявить картографический кретинизм и как-то выбраться отсюда. Обычно перед входом в лабиринты висят хотя бы схематические карты, на которых указываются выходы и входы, центральный ансамбль лабиринта. Но и здесь меня ждало разочарование, схемы не было. Я стояла в тупике, откуда брала начало пусть и слегка запущенная, заросшая, но дорожка с серым мелким гравием.

Интересно, а меня вообще хватятся? И будут ли вообще искать? Или всем скажут, что я нарушила один из запретов и покинула отбор. М-да, воды с собой нет, еды тоже. Здесь влажно, значит где-то должно быть озеро, или река. Но такая тишина, что не слышно ничего, только шорох гравия под ногами. Вот и думай, идти к центру лабиринта или обойти по кругу в попытках найти выход. Но так можно заблудиться и не заметить, нити у меня с собой нет, чтоб отмечать пройденный путь, крошек тоже. Что там ещё сказочные герои придумывали в лабиринтах. Ну и, по правде говоря, сидеть на месте в ожидании спасения было скучно, уж лучше, как барон Мюнхгаузен, попробовать вытянуть себя из болота за косичку.

Отломив колючку потолще, решила схематически царапать на руке шипом пройденный маршрут. Вот только сделав первый шаг по дорожке, я снова оказалась в другой реальности. Если в тупике царила серая мгла, теплая и уютная, то в лабиринте было холодно, промозглый ветер продувал насквозь тренировочный комплект. Пришлось ускорить шаг, чтобы хоть как-то согреться. С неба начал срываться крупными каплями противный холодный дождь. Пару капель, попав за шиворот, заставили перейти на лёгкий бег в поисках хотя бы временного пристанища. На одной из развилок показалось, что слева виднеется раскидистая крона дерева, но, когда попыталась присмотреться, картинка исчезла. Пришлось снова ускоряться. В небе блеснула молния, послышались раскаты грома, пока ещё глухие и далёкие, они напоминали удары боевых барабанов. Снова на бегу слева замаячила крона, в этот раз решила не фокусировать зрение, и точно, в размытых потоках воды угадывалось старое дерево со скрюченными ветвями, опущенными до земли. Мираж это или нет, но я успела вымокнуть до нитки, потому любому укрытию была рада. Приближаясь трусцой к своему мнимому убежищу, старалась не смотреть в его сторону усердно рассматривая дорожку под ногами. Поэтому красную жидкость в лужицах, разбавляемую дождевой водой, заметила сразу.

— Бездна! Кого же это угораздило так пораниться, чтоб столько крови натекло?

Через свист ветра и грохот грома послышался жалобный то ли плач, то ли скулеж. Продвигаться дальше пришлось осторожней, ориентиром послужила всё та же кровавая дорожка. То, что я ступила под сень дерева поняла сразу, звуки стали тише, стало чуть теплее, под ногами зашуршала сухая листва. Дорожка из крови обрывалась у норы в корнях дерева.

— Эй, кто там? Тебе помощь нужна?

Я побоялась соваться в темноту, вдруг раненный атакует, правда смысла звать и предупреждать о себе не было, если в норе сидел какой-то зверь. Но будем надеяться, что от раненного зверя я смогу забраться на дерево и скрыться там.