Кровь. Надежда. Эгоизм (СИ) - Дикарёв Игорь

— Неужели? Похоже на высшую магию школы менталистики! — радостно воскликнул Харальд. — Да, такие техники действительно есть, но я, если честно, считал, что они давно утеряны. В любом случае я разведчик, который умеет многое по чуть-чуть. Я хорошо скрываюсь, я средний целитель, немного химеролог, слабый стихийный маг, и самую чуточку знаком с болевым воздействием. Но вот менталистика — это точно не моё. Нет. Я не смогу передать знания напрямую тебе в голову.

— Понятно, а что насчёт пленных? Зачем они тварям?

— Ну, тут всё достаточно просто, хотя и неприятно. Саян, тебя не смутило отсутствие в логове кладовых?

— Причём здесь… Что? Ты хочешь сказать, что…

— Именно. Именно так и есть.

— То есть они запасают человечину? И ты решил с ними договариваться? Ты в своём уме?

«Тише! Мы всё здесь уничтожим. Но чтобы спасти пленных, придётся поиграть в игру. Ну же, подыграй мне!»

— Саян, ну мы же договорились! Забираем пленных, оставляем в покое яйца и уходим!

— Ладно. Уговорил.

Внутри у меня всё переворачивалось. Хотелось выпотрошить их королеву, намотать на деревья её кишки, затем заставить сожрать собственные яйца, расстрелять, сжечь, а после забетонировать это место и раскатать катком. Но Харальд прав: если напасть сейчас, то без помощи арахнидов мы не приведём пленных в чувство. Хотя Марон вполне мог бы найти способ… Но рисковать нельзя. Будем придерживаться плана отца Оло.

— А что насчёт королевы? Она ведь глава лишь…

— Насколько мне известно, королевы у них что-то вроде наших лордов или герцогов, или наместников, если брать аналоги из известных мне государств, однако функции их носят исключительно мирный характер — размножение, воспитание нового поколения, сбор и выращивание пищи. Войсками командуют другие существа. Королев, точнее, маток у роя много. Сидят под землёй, несут яйца, управляют определённой территорией.

— А кто стоит во главе всего роя? Какой-то особый арахнид, руководитель всех и вся? Или королевы как-то договариваются между собой?

— К сожалению, ответа на этот вопрос у меня нет. Возможен любой вариант.

Мы беседовали так ещё пару десятин, особо важную информацию Харальд передавал мысленно, а в лоб говорил в основном всякую ерунду. Он показал мне несколько новых заклинаний, объяснил принципы, на которых они строятся, а я старательно записывал всё в подаренную мне брошюру. За это время два оставшихся в живых отродья приводили в сознание пленных. Пленные выходили на поверхность растерянными и не всегда понимали, где они и как сюда попали. Ими занимался в основном Марон, остальным я приказал готовиться к пути в Чивуак и держать ушки на макушке на случай неприятностей, которые обязательно будут, если верить магу.

Глава 16.2 Саян. Глубины мрака.

Когда поток пленных иссяк, я велел бойцам и освобождённым двигаться в путь, а сам вместе с Харальдом и Бурым спустился вниз. В опустевшем зале маг подвёл меня к месту, где под многочисленными слоями паутины таился его посох. Достать его обычными способами не представлялось возможным — слишком крепка паутина. Я создал простое огненное заклятие и выжег паутину вокруг оружия.

Если мой посох раньше выглядел как обычный деревянный прут, которым хорошо хлестать, подгоняя пасущихся эйхо, то сейчас увеличился не только мой магический резерв, но и способности посоха к трансформации энергии, что повлекло за собой и его рост. Сейчас он напоминал деревянную школьную указку или заострённую на конце трость. Оружие же Харальда… Это был настоящий посох. Чуть меньше, чем у Гендальфа, и симпатичнее, с узорами и красным полупрозрачным камнем на набалдашнике. Мощь, однако.

Вооружив товарища, я верхом на Буром отправился в гости к королеве. Товарищ поспевал сзади, завистливо поглядывая на мою животину. А может, не завистливо. Он сказал, что разбирается в химерологии, так что наверняка понимает, что я сотворил с бедным медведем немного не то, что нужно.

Королева встретила нас не слишком гостеприимно: зашипела, а двое отродий встали на её защиту.

— Жалкие предатели! Что вы удумали? Я знала, что нельзя доверять жалким хуманам! Вы пригодны лишь в качестве пищи!

— Мы не пища, дрянь! Мы разумные создания. А тебе пора на вегетарианскую диету переходить!

Отродья с визгом бросились на нас, но в это же мгновение с посоха Харальда сорвалась электрическая дуга, пронзившая разом обеих тварей. Вслед за ними огромными клешнями взмахнула королева, желая уничтожить нас одним ударом, но остановилась, словно ударившись о невидимый барьер на расстоянии половины роста от Харальда, а затем тварь отдёрнула лапу, словно обожгла.

— Может, сперва поговорим? — спросил маг, обращаясь к чудовищу.

— Нам не о чем говорить, нарушающий договор!

— А вот я считаю иначе.

После этих слов Харальд за считанные мгновения сплёл заклинание, уложив руны в тетраэдр. В тетраэдр, Карл! Силён, однако. Особенно учитывая то, что мне относительно легко даются лишь заклинания с одной, двумя или тремя рунами, то есть круг, отрезок и треугольник. С квадратом уже труднее, а со звездой и вовсе получается лишь через раз. А чем больше рун требует конструкт, тем сложнее творить волшбу. Сколько там вершин у тетраэдра? Двадцать, если не ошибаюсь. А ведь в каждую нужно вплести руну и с помощью воли не дать заклинанию развалиться…

С посоха Харальда сорвался кроваво-красный луч и направился прямо в голову твари. По ушам ударил неимоверно громкий крик твари, неутихающий до тех пор, пока маг не прекратил волшбу.

— Ну что, готова ответить на пару вопросов?

— Спрашивай. Всё равно очень скоро ты сдохнешь и ответы не принесут тебе пользы!

— Начнём с простого: кто вы, откуда, как живёте?

— Мы пришли из другого мира.

— Это внезапно вспыхнувший портал открыл вам дорогу?

— Нет. Мы нашли Врата. Долго изучали их, а потом смогли воспользоваться.

— Где находятся эти Врата?

— Одни на Юге. На другом континенте. Ваш народ зовёт его Марион. Другие в нашем родном мире.

— Марион полностью под вашим контролем?

— Да. Мы обитаем там уже вторую сотню лет. С нами живут такие же, как вы.

— То есть люди живут с вами? Мирно?

— Да. И не только люди. Все хуманы: люди, тигролюди, орки, тимурлины и прочие. Они рождаются, живут, любят и ненавидят, радуются и плачут, созидают и разрушают, в точности как вы.

— То есть просто мирно сосуществуют с вами? Тогда зачем вы нападаете на нас? Почему нельзя, к примеру, просто вести торговлю?

— Нельзя вести торговлю с едой. Весь мир должен принадлежать рою.

— Так-так. То есть своей смертью ваши «друзья» не умирают?

— Нет. Они заводят потомство, трудятся на благо роя, а когда приходит время, становятся пищей.

— Так вот он какой, секрет мирного сосуществования! То есть вы хотите превратить весь мир в свою ферму?

— Не только хотим, но и делаем. Один мир уже наш. А благодаря вратам и этот скоро будет нашим.

— Не будет. Мы вас уничтожим.

— Зачем?

— Что значит, зачем? Ты понимаешь, что за вопрос ты задаёшь, чудовище? Вы держите в качестве рабов разумных существ, а потом жрёте их, и ты спрашиваешь, почему мы хотим вас уничтожить?

— Чем плоха участь пленных? Какая разница — умереть от старости или стать пищей? Когда вы хотите есть, вы ведь не спрашиваете у бедного эйхо, жаждет ли он свободы? Вы просто забиваете его и едите. Так чем же мы хуже вас? Мы тоже хотим есть, а поглощать долгое время иную пищу мы не можем. Хотя бы единожды в год нам необходимо съедать кого-то умнее лошади. Мы даём пройти подневольным народам весь жизненный цикл, любить, творить, дать потомство, а лишь потом убиваем.

— Как ты можешь сравнивать? Мы не едим разумных!

— Мы тоже.

— То есть ты за разумных нас не считаешь?

— Вы неразумны и примитивны. Не можете общаться на расстоянии, не способны действовать сообща на благо общества. Вы жадны, эгоистичны и мерзки!