Эльф на плоской земле. Книга 5. Каратель. - Анатолий Бурак
Пусть. Все эти подковёрные игры важны лишь тому, кто верит в подобную чушь. И готов слепо соблюдать букву договорённости, даже если при этом беспардонно и нагло попирают дух заключаемого соглашения.
- Да, Ваше Величество. - Так же склонил голову я.
А в глазах Минами на мгновенье сверкнула ничем не прикрытая ненависть. Я же, постаравшись сделать вид, что ничего не заметил, прямо и безмятежно смотрел на Императрицу-мать, невербально давая понять, что мне её недовольство, вкупе со всеми будущими попытками нанести мне любой вообразимый бред, просто по барабану. И даже немножко ниже.
В общем, информативности в этом яростном взгляде был абсолютный ноль. А то я раньше не знал, что и мать и сынок ненавидят меня лютой, какой-то животной ненавистью. Абсолютно иррациональной и не подлежащей никакому логическому объяснению. Как говорится, в данном конкретном случае, медицина бессильна.
Несколько мгновений, показавшихся мне неимоверно долгими, мы с Минами сверлили дург дружку взглядами. И тут, мудрая Мэй, видя что это дурацкое противостояние ни к чему хорошему не приведёт, сделала несколько шагов и обняла Аими.
- Поздравляю, дорогая. - Она поцеловала Принцессу в щёку и, оглянувшись, призывно качнула головой, подзывая не замеченную мной доселе девушку, державшую на бархатной подушечке два кольца. - Надевайте. - Почти неслышно, одним губами прошептала она. Так, что смысл был понятен только по артикуляции.
Мы с моей, теперь уже официальной невестой, стараясь, чтобы наши судорожные движения не выглядели слишком поспешными, надели друг другу кольца и с фальшивой преданностью уставилиь на Императрицу-мать.
- Поздравляю, дети мои. - На этот раз на языке Станы Восходящего Солнца выдавила из себя Минами.
И, клянусь, эти слова дались ей с неимоверным, можно даже сказать, адским трудом, для которого потребовались поистине нечеловеческие усилия.
Да уж... Чего только не сделаешь, дабы соблюсти какие-то дурацкие условности! Вот, скажите пожалуйста, зачем было устраивать весь этот цирк с конями? Не-е, тем, что мне заменяет ум я, конечно, понимаю. "Интересы двух стран". "Политика большого бизнеса". Ну, и прочая дипломатическая лабуда.
Но - Блядь! - нас с Аими во всё это дерьмо, впутыать-то нахуя?!
- Спасибо, мама. - Негромко прощебетала Аими.
- Благодарю, Вас, Минами-тян. - Так же вежливо вторил я ей.
А госпожу Йошихара аж передёрнуло от моих слов. Её лицо скривилось так, как будто прямо сейчас, в эту самую секунду, под дулом пистолета еёз заставили жевать лимон. Такой огромный, слегка подгнивший и, обязательно, с кожурой. Ужас, в общем, и одно сплошное издевательство.
А отвращением, которое было написано на угрюмой мордочке моей будущей фиктивной тёщи, можно было использовать вместо песцицидов. И насчёт своего липового статуса зятя я нисколечки не обольщался. Ненавить её ко мне была самой, что ни на есть настоящей. И её стойкий и тяжёлый запах явственно ощущался в окружающем пространстве, разлитый густым незримым облаком вокруг нас.
На секунду мне показалось, что я на полном серьёзе могу задохнуться. Так как удушливое амбре влажными мясистыми щупальцами всё крепче и крепче сжимало мне горло.
В общем, если вы хотите узнать, как выглядит а, главное, пахнет лютая злоба, то смело соглашайтесь на вот такой, сговорённый родителями, брак по расчёту. Потом пару раз публично унизьте, как две капли воды похожего на тёщу, и потому априори любимого сыночка и - вуаля!
Затем сведите мужа с молодой, рыженькой и зеленоглазой любовницей, на которую он западёт так, что навсегда и, как говориться, с концами, уйдёт из семьи. И вы чуть-чуть приблизитесь к созданной общими усилиями ситуации, в которой, словно муха, увязнувшая в сиропе, вынужден трепыхаться я.
Ах да! Совсем забыл. Ещё заведите подружку а, чтобы невеста не мешала вашим позорящим предстоящий, и такой нужный "для дела" а, по моему глубокому разумению, просто для проворачивания мелких, с моей точки зрения, разумеется, делишек, брак - то подсиропьте ей безродного, одним своим существованием позорящего дочку парнишку. От которого она окажется без ума и просто поставит родителей перед фактом, что или бует с ним или всех ожидает тако-о-ое-е-е!
Ну и, напоследок, вишенкой на торте, так сказать, вообразите, что, кроме вас и вашего любимого сына, по какой-то несправедливой случайности, все участники этого водевиля, кроме вас, само-собой, молоды, здоровы и обладают способностями к магии. А вам, при всём вашем желании, огромном авторитете и недосягаемому для прочих смертных положению на самой верхушке социальной пирамиды, ни при каких обстоятельствах "не светит".
И что-то требовать, угрожать или, в привычной манере манипулировать, шантажируя и интригуя, в сложившейся, стараниями вашего же, между прочим сыночка, ситуации, попросту не имеет смысла. Ибо те, на кого у вас не абсолютно никаких рычагов давления, мыслят категориями другого порядка. Просто поднявшись на более высокую ступень развития, оставив большинство ваших, так называемых, "ценностей" далеко позади.
Додумавшись до этого вот момента, я ещё раз мысленно поаплодировал тем, кто задумал и организовал Военно-Магическую Академию. Ведь, мы все, я имею в виду курсантов, и в самом деле, являемся сверхсуществами, по сравнению с такими вот "императорами Коджи" и моей исходящей на говно и готовой плеваться ядом тёщей.
А вся красота замысла Ректора, господина Ватанаби и всех стоящих за ними в кукловодов, состоит в том, чтобы, раз уж никто из обычных условно-разумных не сможет подняться до уровня самого раздолбаистого курсанта, то нужно успеть надеть на молодых магов узду и покрепче взять в руки вожжи.
Ибо "бразды правления" - совсем не то не слово. Которое "не воробей". И если уж оно вылетело, то ни за что не поймаешь. Это гораздо хуже, страшнее и опаснее. Ведь, один раз выпустив, или даже ослабив, эти самые вожжи, потом не то что трудно, а почти невозможно будет, снова взять их в руки и, держать взнузданных животных на коротком поводке.
Вот и изводила себя ненавистью, раз и навсегда упустившая рычаги правления, глубоко несчастная Минами-тян. Ибо нечем ей было ни надавить на меня ни, тем более, запугать. Да и то обстоятельство, что её ненаглядный бесноватый сынок находился явно под воздействием успокаивающих и подавляющих волю препаратов, явно не ускользнула от её намётанного глаза.
И, так как добровольно Коджи ни за что не стал бы отказывать себе в удовольствии проявить свой мерзкий характер и хоть чем-то, да насолить, Аими и мне, а вместо этого травить себя седативными средствами, то вывод напрашивался сам собой.
Обкололи!
Что,
