Зубных дел мастер (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович
— Найду, — сказал ей Кир.
— Я почему-то так и думала, — Татьяна Алексеевна улыбнулась. — В ортопедическом отделении неплохо зарабатывают. Вот номер телефона, — она придвинула листок бумаги. — Звоните после девятнадцати, они домой приходят поздно.
«В квартире есть телефон, — обрадовался Кир. — Да это просто праздник!» Он сам подумывал найти квартиру и жить спокойно, без соседей, но сделать это оказалось трудно. Сдавали комнаты, но чтоб отдельная квартира без хозяев — попробуй поищи! А тут сама свалилась…
Кир созвонился и отправился знакомиться с хозяевами. Ими оказалась пара лет сорока пяти на вид. Открыла дверь хозяйка и сразу его провела на кухню, где отыскался муж.
— Вадим, — представился мужчина, заметно лысоватый и с небольшим животиком. — Моя жена Елена.
Его супруга оказалась симпатичной, круглолицей, с большими карими глазами. Уже заметная полнота ее ничуть не портила.
— Константин Чернуха, — сказал им Кир, после чего достал из сумки и выставил на стол бутылку коньяка. — Для лучшего взаимопонимания.
— А нам сказали, что непьющий, — хмыкнула Елена.
— Еще не курящий, — нисколько не смутился Кир. — Но, если вам не нравится, могу коньяк забрать.
— Э-э, нет! — хозяин скоренько прибрал бутылку к себе ближе. — На стол попала — здесь и останется.
— Вадик! — возмутилась женщина.
— Что, Вадик? — не смутился муж. — Разве не ясно, что Константин не алкоголик? Достаточно увидеть парня. К тому же алкоголик не смог работать и учиться в институте. Еще писать рассказы… У выпивох другие интересы. Ты лучше дай нам рюмки и подрежь колбаски на закуску.
— Тогда и я немного выпью, — ответила Елена. — Не все же вам одним.
— Вот это правильно! — кивнул хозяин.
Они душевно пообщались. Кир рассказал немного о себе, в ответ услышал, что Вадим с Еленой уедут в Сирию лечить арабских детей. Супруги педиатры: Вадим — хирург, Елена — терапевт. Квартира у них есть, теперь хотят купить машину. Их сын — военный медик, окончил ВМОЛКА[2] в Ленинграде и теперь проходит службу в госпитале. Живут они одни, вот и решили заработать — благо возможность подвернулась.
— Жить будете в комнате Андрюши, — сказала раскрасневшаяся от коньяка хозяйка. — Идемте покажу.
Сходили, посмотрели. Комната и вправду небольшая — примерно девять метров.
— Есть платяной шкаф, диван-кровать, стол письменный, стул, — перечислила Елена. — Внутри дивана — одеяло и подушка, постельное белье. На нем пришиты метки прачечной. Она неподалеку, мы расскажем, как найти. Стиральная машина в ванной.
— Понятно, — Кир кивнул.
— Что вам оставить из посуды?
— Да самый минимум, — пожал плечами Кир. — Кастрюлю, сковородку, кружку, две тарелки, столовые приборы для холостяка. Жениться я пока не собираюсь, даже невесты нет.
— Нам об этом рассказали, — Елена улыбнулась, и Кир понял, кто. Конечно, главный врач поликлиники. — Только одной кастрюли мало, я вам оставлю две. Тарелок, кружек тоже больше, как вилок с ложками — вдруг пригласите кого в гости. Теперь про деньги. Мы квартиру оформим, как уезжающие в длительную командировку, чтобы не взимали плату. Но за потребленную электроэнергию придется заплатить, квитанции я вам оставлю. За телефон — аналогично. Но это небольшие деньги. Если хотите, я схожу на АТС, оставлю заявление, и телефон отключат.
— Не нужно, пригодится, — ответил Кир. — У вас не будет неприятностей? Квартира вроде как пустая, но в ней кто-то потребляет электричество, по телефону говорит.
— На АТС, в электросетях не будут знать, что мы уехали, — Елена улыбнулась. — А ЖЭКу наплевать. Им принесли бумагу, чтобы не брали плату за квартиру, они ее подшили папку и дали поручение бухгалтеру. Жилье ведь государственное, а не их личное. Соседям скажете, что мой племянник, пустили вас пожить, пока в командировке.
— Когда мне деньги принести? — поинтересовался Кир.
— Мы улетаем первого июня. Звоните в конце мая. Принесете деньги, получите ключи — и заселяйтесь.
Так все и получилось. Впервые на Земле Кир жил один в квартире — без родственников и соседей, и это ему нравилось. Не требовалось ни под кого подстраиваться, таиться, пряча устремления и мысли, — живи, как хочешь. И до работы близко — дом расположен на проспекте Рокоссовского неподалеку от Восточного вокзала, пешком можно дойти. Но эти прелести он ощутил потом — в июне началась экзаменационная сессия в Литинституте, и Кир отправился в Москву вдвоем с Сергеем.
На первом творческом семинаре Амлинский вновь попросил его остаться и огорошил новостью:
— Издательство «Молодая гвардия» включило вашу книгу в план и собирается издать еще в этом году.
— Так быстро? — изумился Кир. Он знал, что авторы ждут выхода их книг годами.
— Случайно получилось, — сообщил Амлинский. — У них из плана вылетела рукопись. Автор запил и не представил ее в срок, а это производство — редакторы, наборщики, печатники; всех нужно загрузить работой. В своем портфеле подходящей по размеру и тематике рукописи в издательстве не нашли и позвонили мне, как секретарю правления Союза по работе с молодыми авторами. Я им ответил: есть подходящая, и предисловие к ней я напишу. Отдал ее курьеру, а через пару дней мне позвонили и сообщили, что подходит идеально. Короче, повезло вам.
— Без вас бы не случилось, — ответил Кир. — Спасибо!
— Не за что, — Амлинский улыбнулся. — Талантам помогать приятно. Вы меня в молодости напоминаете. Я первый рассказ напечатал в «Юности» в 23 года, а после — повесть. Я дам вам телефон, вы съездите в издательство и заключите договор. Получите аванс. В редакцию журнала загляните, там тоже ждет вас гонорар. Еще вам посоветую: не слишком хвастайтесь изданием. Вам и без того завидуют…
Кир так поступил. Сказал только друзьям по комнате, попросив их не делиться новостью с однокурсниками. Просьбу восприняли нормально, тем более что и у них с изданием все обстояло хорошо. У Олега и Сергея выходили книги, а у Косиньского пьесу принял к постановке областной театр.
— Похоже, что мы самые успешные на курсе, — заметил по этому поводу Олег Кувайцев. — Такое не мешало бы отметить.
— Приглашаю в ресторан, — сказал им Кир, успевший побывать в издательстве, еще редакции журнала и получивший в общей сложности от них почти две тысячи рублей.
— В «Арагви», — подхватил Кувайцев. — Сергей нас отведет — у него там знакомая официантка.
Он, Кир и Виктор засмеялись.
— Да будет вам! — обиделся Кострица. — До выпуска из института мне будете напоминать?
— Так есть что вспомнить, — Олег пожал плечами. — Хорошо, молчу. Предлагаю посидеть в «Пекине», у меня там есть знакомство.
«С таким лицом — наверняка», — подумал Кир. Откуда у Кувайцева раскосые глаза и лунный лик, друг им не говорил, а спрашивать они стеснялись. Не обязательно, что кто-то из его родителей китаец — в СССР немало есть народностей с похожей внешностью.
В «Пекине» им понравилось — готовили здесь вкусно. Попробовали экзотические блюда, к примеру, маринованные яйца, утку по-пекински, пельмени на пару. Медуз, змей и лягушек в «Пекине» не готовили. Пили водку; коньяк, как объяснил Олег, с китайской кухней плохо сочетается. Кир заплатил за ужин шестьдесят рублей, включая чаевые — вполне нормально для четырех здоровых мужиков с отменным аппетитом.
Экзаменационная сессия пролетела быстро, и Кир вернулся в Минск, где вышел на работу и был немедленно вызван к заведующему отделением.
— Наконец-то вы приехали! — сказал ему Ботвинник.
— А что случилось? — удивился Кир.
— Нужно поставить металлокерамику высокому начальнику.
— Так есть другие техники, — пожал плечами Кир.
— Другие так не сделают — тут нужно идеально, чтоб сели сразу без коррекций. У вас так получается, они не смогут. Начальники не любят ездить на коррекции, поэтому нельзя опростоволоситься. Зачем нам неприятности, понятно?
Ботвинник выглядел встревоженным.
— Что за начальник? — не сдержался Кир.
— Секретарь ЦК компартии Белоруссии.
