Мир совкового периода. Четвертая масть - Игорь Черемис
Мы повиновались.
***
Гостиная была такой же, какой я её помнил – очень помпезной и заполненной тяжелой мебелью по нынешней моде. Только на столе в этот раз ничего не было – только белоснежная скатерть покрывала столешницу. Михаил Сергеевич, похоже, работал в одном из кресел – рядом на подставке стояло два телефона, а на небольшом столике были разбросаны многочисленные бумаги и пара карандашей.
– Я прошу простить, но к гостям сегодня не готов, – сказал он тоном, в котором можно было услышать что угодно кроме извинений. – Но если желаете выпить – есть водка, вино... Егор, в холодильнике имеется то пиво, которое тебе понравилось, можешь угоститься.
Я подавил порыв сразу рвануть в том направлении.
– Спасибо, но я откажусь. Мы на стадионе немного выпили, и не хочется перебивать незабываемый вкус «Ячменного колоса» каким-то «Будвайзером».
– Да, я помню твоё возмущение... – Михаил Сергеевич мою шутку не оценил. – Но была бы честь предложена. Если передумаешь – возьмешь сам. А вы, Александр?
Тут только я обратил внимание, что настроение отца Аллы сильно переменилось. Он, конечно, и после футбола был не в настроении из-за проигрыша любимой команды, а теперь и вовсе – представление, устроенное охранниками дачи товарища Смиртюкова его, кажется, совсем не позабавило.
– Водки, – бросил он.
– О, вот это – наш человек, – улыбнулся Михаил Сергеевич. – Не то, что ваш зять – тот всё по иностранщине тоскует. Пиво ему наше не нравится, видишь ли...
– Не он один, молодежь сейчас такая пошла... – поддержал его Александр Васильевич.
Не торопясь, но очень быстро старик извлек из холодильника бутылку слегка запотевшей «Столичной» и наполнил две стопки, пролив немного на скатерть – и не обратив на это никакого внимания.
Ну да, подумал я, не ему же убирать.
Они легонько коснулись стопок друг друга – и выпили сорокаградусную жидкость так, словно это была вода. Тут же наполнили емкости ещё разок – и снова выпили. И опять наполнили.
– Что ж, выпьем за успех наших начинаний, – на этот раз Михаил Сергеевич решил сказать тост.
Они выпили.
– Вы присаживайтесь, присаживайтесь, – старик указал на стулья. – Егор, ты же не просто так мне звонил? Что за дело у тебя было?
Я помялся. Мне уже не хотелось впутывать Смиртюкова во все эти пертурбации с прилетом матери Аллы и её встречей – я был согласен на то, чтобы покататься завтра на электричке. Но я не мог и просто сказать Михаилу Сергеевичу, что передумал.
– Да тут такое... не знаю, в курсе ли вы, но вчера погибла подруга Аллы, она жила в том же общежитии, что и я. Кто-то её зарезал... следствие идет, преступника ищут и, надеюсь, скоро найдут. Но она была не москвичкой, её родные живут в Новокузнецке... с матерью мы связались, – я переглянулся с Александром Василеьвичем, и он ободряюще кивнул, – она собирается завтра прилететь в Москву. Опознание, да и тело надо забрать, его только родственникам выдадут. Потом ещё и как-то переправить надо... Я никогда с такими вещами не сталкивался, да и завтра, насколько я понимаю, день будет... хмм... странным. Вот и хотел уточнить – стоит ли ехать её встречать или лучше не выходить из дома, а ей сказать, чтобы сама добиралась.
Михаил Сергеевич внимательно выслушал мой лепет, потом покопался в своих бумагах, что-то там нашел – и посмотрел на меня.
– Я так и не понял, в чем проблема, но предположу, что ты хотел попросить меня о помощи, – он улыбнулся. – Насчет убитой девушки – сочувствую... будет время, могу через МВД намекнуть, что дело на особом контроле, чтобы они там из штанов повыпрыгивали, но убийцу нашли. Но не сейчас. И мать девушки встречать не стоит.
