Потоп (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

Этот новый русский посол говорил на удивления прямо. И избегал всякого рода мягких формулировок.

В голове Императора невольно всплыли слова отца о том, что следует избегать как решительной победы России, так и ее решительного поражения. В словах отца чувствовался резон. Но ведь русские предлагали такой интересный вариант. Тем более что они и сами, равно как и шведы, возьмут тоже немного. И вообще все, судя по всему, было нацелено на скорейшее завершение этой войны. Что не могло не радовать. Ибо она Иосифу была не нужна… и Петру, судя по всему, тоже…

Посол же тем временем продолжал говорить. Но его Император воспринимал как шум, погрузившись в свои мысли.

— Я услышал вас, — наконец произнес он. — Аудиенция закончена.

Посол вежливо попрощался, поблагодарив за уделенное время, и удалился. Иосиф же переглянулся с мамой, которая оказалась удивлена ничуть не меньше.

— И в чем подвох? — наконец поинтересовался он у нее после затянувшейся паузы.

[1] Башни Мартелло — круглые в плане каменные укрепление, которые во множестве строились по берегам владений Британской Империи в I-ой половине XIX века. Являются развитием миниатюрной генуэзской башенной крепости на корсиканском мысе Мартелла.

[2] В новой СИ сажень это 2,54 м. Откуда 10 сажень — это 25,4 м, а 2 саженя — 5,08 м.

[3] То есть, пушка имела стандартные 18 калибров длины канала ствола.

[4] Здесь имеется в виду конденсатор, представляющий собой большую каменную чашу с небольшим отверстием в центре, для стока воды, на которую навалены крупные камни. Он работал на эффекте точки росы — вилки температур, при которой, на заданной влажности, выпадает конденсат (роса). Обычно утром и вечером. Выпавшая на камни роса стекала в чашу, откуда, через отверстие в накопитель напрямую или через какие-либо водопроводы.

[5] Полверсты — 1,27 км.

Часть 2

Глава 8

1706 год, сентябрь, 2–3. Венеция — Рим — Вильно

Раннее утро.

Туманная дымка только начала развеиваться, открывая взору Евгения Савойского армию маршала де Виллара. Ее ядро — французы. Но и испанцев хватало, и отдельных германских полков, взятых в наем: баварских, гессенских и прочих.

Людовик XIVрешил повысить ставки в Итальянской партии. Падение Венеции явно не входило в его планы. Поэтому сюда подошло тремя дорогами три больших корпуса. По сути — самостоятельные армии. Совокупным числом в сто десять тысяч.

Огромная сила!

Чудовищная сила!

Благо, что иных театров боевых действий у Франции не было и можно было собрать все полевые войска в единый кулак.

У Евгения Савойского имелось под рукой всего шестьдесят тысяч.

Изначально только сорок тысяч, но Иосиф I Габсбург постоянно слал подкрепления. Полк за полком. Что и позволило скопить весьма представительное войско.

О подходе французов Евгений узнал загодя.

Шли они медленно, не скрываясь, с трудом управляясь со снабжением. Чему очень способствовала поддержка лояльного Венеции местного населения. Поэтому у него было время подготовиться.

Австрийцы заняли позиции на поле уперев один фланг в канал, а второй — в небольшую речку. В обоих случаях — не бог весть что. Но сходу не форсировать.

Этот перешеек они перегородили каскадом люнетов с небольшими проходами между ними. Перед укреплениями они поставили свою артиллерию. Пехоту же разместили в люнетах так, чтобы она могла вести стрелковый огонь поверх голов своих канониров. А чуть впереди, шагах в двадцати, выкопали небольшую канавку, откуда и брали землю люнетов. Глубиной всего по пояс или по грудь и такой шириной, что даже с разбегу не перепрыгнешь. Чего было более чем достаточно для срыва натиска. С разбега не ворваться.

В принципе позиции Евгения можно было обойти. Но для этого требовалось форсировать несколько мелких речушек и каналов. А мосты через них австрийцы благоразумно разобрали. Почти все. Оставив только самый минимум для себя.

Древесины в этих краях для наведения мостов было просто так не добыть уже давно. А та что имелась давно была экспроприирована на осадные работы. Каменные же мосты возводились слишком долго. Что изрядно затрудняло обходной маневр. Впрочем, маршал Виллар и не стремился к нему. Имея практически двукратное численное превосходство, он мог себе позволить действовать прямо и открыто.

Ударили первые пушки.

6-фунтовые бронзовые пушки, отлитые по образу русских. Их себе наделали обе стороны в достатке.

Загудели ядра.

Впрочем, мягкие грунты здешних мест не позволяли пустить их вскачь. А земляные люнеты принимали эти чугунные шарики с едва ли не чавканьем голодного поросенка. Во всяком случае никакого значимого вреда они приченить таким укреплениям не могли.

Французы пошли в атаку.

Развернувшись широким фронтом неглубокими линиями в несколько эшелонов. Так, чтобы задействовать как можно больше мушкетов в будущей перестрелке.

Мерно стучали барабаны.

Играли флейты.

И они продвигались вперед, старательно держа равнение.

Иногда 6-фунтовые ядра делали небольшие «пакости». Но особого вреда они принести не могли из-за особенности грунтов. Выбивая минимальной количество людей даже точными попаданиями.

И вот — дистанция картечи.

Дальней.

Австрийские орудия окутались дымами, дав практически слитный залп. Губительный. Весьма и весьма. Во всяком случае старые полковые пушечки так далеко и сильно не били, да и не применялись столь массированно.

Французы продолжали атаку.

Новый залп.

И еще один.

И еще.

Несмотря на возрастающий урон войска маршала де Виллара наступали. А их артиллерия даже добивалась отдельных успехов — выбивая то одно австрийское орудие, то другое.

Наконец, когда до линии люнетов оставалось шагов сто, открыла огонь австрийская пехота. Сменяя линии на бруствере. Отчего умудрившись в считанные секунды сделав несколько залпов.

И французы побежали!

Но это была лишь первая волна. На столь узком участке много разом сил не применить. Так что, пока маршал де Виллар приводил свою пехоту в порядок артиллеристы завязали контрбатарейную борьбу со своими оппонентами. Стараясь выбить как можно больше австрийских пушек. Кавалерия же в практически всем составе отправилась в обход. Всадники же могли достаточно уверенно форсировать речку и выйти во фланг Евгения Савойского.

Это не укрылось от внимания австрийцев.

И теперь уже кавалерия Евгения устремилась по контролируемым им мостам к месту этой импровизированной переправы. Завязав скоротечный бой на берегу.

Сбросив легких французских кавалеристов в воду.

И дальше просто барражируя вдоль берега, подвергая обстрелу неприятеля, когда он пытался перебраться через реку. Благо, что драгун в австрийской армии хватало. И они умели стрелять с коней из своих укороченных мушкетов. Еще не карабинов, но — уже и не тех длинных пехотных «агрегатов».

Французы огрызались.

Но тактическое преимущество оставалось за австрийцами. Они просто и бесхитростно расстреливали всех вылезающих на их берег всадников. Мокрых. И не способных отвечать выстрелом на выстрел.

И так раз за разом.

Тем временем артиллерия замолчала.

Орудия перегрелись от интенсивной стрельбы.

У обоих сторон.

И французская пехота вновь пошла в бой.

Австрийские артиллеристы поливали стволы своих пушек уксусом, стремясь их скорее охладить. Интенсивно банили. Но французы шли быстро. Намного быстрее, чем стволы можно было привести в порядок.

Сто шагов до линии люнетов.