Тафгай 7 (СИ) - Порошин Влад

А Стэна Микиту, к которому пришла шайба, и которому оставалось всего десять метров, чтобы расстрелять ворота Жака Корна, крайний нападающий «блюзменов» Джек Эгерс, кативший следом, беззастенчиво шибанул клюшкой по ногам. Микита, потеряв равновесие, ещё целую долю секунды проехал на одном коньке, затем плюхнулся на живот и отшвырнул шайбу в центр.

«Ну, кто ж так даёт?» — выругался я про себя и, понимая, что не успеваю к этой передаче, прыгнул головой вперёд, словно кто-то скомандовал «вспышку сзади», и вытянул клюку на всю возможную длину. Как я сумел переправить чёрный резиновый диск в ворота, мне рассмотреть не удалось. Потому что сверху на меня присел защитник «блюзменов», а спереди окатил ледяной крошкой, обиженный на мою прыткость вратарь гостей Жак Корн. И когда завыла сирена и восемнадцать тысяч человек выкрикнули слово «скооор», я счёл разумным в первом периоде больше не геройствовать.

— Мальчики, что это было в самом конце первого периода⁈ — Ревел мистер Томми Айвен, когда в раздевалке врач команды зашивал бровь Деннису Халлу, которого жёстко встретил локтем перед сиреной на перерыв хулиган «блюзменов» Стив Дубрано.

— Не поддавайтесь на провокации, парни! — Потряс своим небольшим кулаком старший тренер Билли Рэй. — Мы ведём 2: 0, нам нужно просто забрать эту победу и поехать в бар, где можно будет смело пропустить по бутылочке холодного пива.

— Мальчики, мы не должны спускать такой грубости негодяю Дубрано! — Тут же продолжил распыляться генменеджер мистер Айвен.

— Так нам поддаваться на провокации или нет⁈ — Не выдержал капитан команды Микита.

Ответы старшего тренера и генерального менеджера прозвучали одновременно, слившись в едином слове, сочетавшем в себе и частицу категорического отрицания, и частицу полного согласия.

— Спокойно парни, — высказался я, — на провокации не поддаёмся, а Стива Дубрано вежливо попросим, чтоб он больше так не поступал.

— Как это вежливо? — Опешил окровавленный Деннис Халл. — Когда он мне чуть глаз не выбил!

— Между прочим, Дени, тебе со стеклянным глазом будет гораздо лучше. — Засмеялся Стэн Микита и в раздевалке многие захихикали.

— Спокойно, Дени, — успокоил я оного из наших лидеров. — Вежливо — это так, чтобы человек запомнил на всю жизнь. Если Дубрано не поймёт словесного намёка, намекнём иным способом.

Кстати, я ни секунды не сомневался, что Стива Дубрано придётся всё же отправить в лазарет до конца всей четвертьфинальной серии с «Сент-Луис Блюз». И на охоту за безмозглым и безбашенным хулиганом я выехал с нашей третьей тройкой нападения, сразу, как только начался второй период матча.

Народ на трибунах в предвкушении предстоящей трёпки нервно зашумел. Мои одноклубники Клифф Королл и Жан Пьер Бордело тоже были ребята не маленькие, у одного — рост 185 у другого — 186. Поэтому наставник «блюзменов» Жан-Ги Тальбо, многократный обладатель Кубка Стэнли в составе «Монреаль Канадиенс», который думал, что его громила будет портить кровь нашим лидерам, несколько секунд колебался оставлять Дубрано на льду или нет. Но безбашенный Стив сам отказался уходить с площадки. И когда судья бросил шайбу на лёд, началась потеха.

Сначала шайбой завладели наши гости, точнее я сам проиграл вбрасывание. Ведь если охотишься на кого-нибудь во время игры, владеть шайбой должен он, а не ты. Парни из Сент-Лиуса сделали несколько передач на своей половине поля и понеслись в атаку.

— Клифф не дай пройти через борт! — Выкрикнул я своему партнёру по команде, следя боковым зрением за перемещением Дубрано, который разогнался по центру.

И как только Клифф Королл вынудил соперника передать шайбу в центр, я резко рванул в её направлении. Стив Дубрано, чтобы принять шайбу, опустил голову вниз и потерял меня из виду. Внезапно в этот момент, перед моими глазами на доли секунды пролетело видение, что я бью хулигана соперников локтем в лицо, он падает головой на лед и остаётся на всю жизнь инвалидом. Чего-чего, а вот этого я меньше всего сейчас хотел, поэтому за мгновение убрал локоть и влепил Дубрано плечом в челюсть. Стив взмахнул руками, из-за чего клюшка улетела куда-то вверх, и сам он тоже отлетев на четыре метра хряпнулся на бок.

— Еееее! — Заорали на трибунах и зрители на первых рядах принялись колотить ладонями в заградительное стекло.

И тут же кто-то из «блюзменов» бросился мстить за товарища. Я даже моргнуть не успел, как из-за спины пробили по моей скуле. Но для нападавшего — это была первая и последняя удача в драке, так как я резко крутанулся, натянул свитер соперника ему на голову и всадил два «гвоздя» снизу куда-то в область этой самой головы. После чего я отпустил и свитер и напавшего на меня «блюзмена», который тут же рухнул к моим ногам. Больше желающих играть против хоккейных правил не нашлось.

Первый матч серии против команды из Сент-Луиса заканчивался под оглушительные овации чикагской публики. На семнадцатой минуте третьего периода, после того как я с Микитой и Болдыревым соорудил ещё одну шедевральную комбинацию и довел счёт до разгромного — 7: 1, на лёд полетели кепки и шляпы. Ведь к парочке удачных драк на свой счёт я записал и первый в этом плей-офф хет-трик. Стив Дубрано благополучно попал в лазарет с подозрением на сотрясение мозга и значит, выбыл минимум на две недели. Как раз чтобы в следующих матчах было больше хоккея и меньше грязи и потасовок. Только наш старший тренер Билли Рэй выглядел не столь оптимистично.

— Что случилось Билли? — Спросил я на скамейке запасных нашего наставника в его неизменной смешной бейсболке, когда шли последние секунды игры. — Команда не выполнила тренерскую установку?

— Ты же знаешь Таф, что я не даю установок. — Смутился Билли Рэй. — Вы все профи, и моё дело вас просто правильно расставить на поле, кого-то придержать на лавке, кого-то передвинуть из одного звена в другое.

— Поэтому я и спрашиваю, что случилось? — Я уставился на тренера.

— В 65-ом году я дошёл с нашими «Чёрными ястребами» до финала и проиграл Монреалю. Мне тогда казалось, что впереди ещё много сезонов, и я выиграю Кубок. Но два года назад, в 71-ом, когда мы во второй раз пробились с Чикаго в финал и вновь уступили «Монреаль Канадиенс», я подумал, что у меня не так много осталось попыток. А сейчас мне кажется, что этот сезон — моя последняя попытка взять проклятый Кубок Стэнли.

— Многие не доходят и до финала. — Я похлопал нашего невысокого старшего тренера по плечу. — Поэтому не жалей себя, пожалей лучше их. И потом, раньше Монреаль наводил страх на всю лигу, а сегодня мы наводим страх и на лигу, и на Монреаль. Поэтому смотри веселей, Биллич! Мы ещё повоюем.

В четверг 5 апреля в Москве к 19 часам вечера в Лужниковском дворце спорта всё было готово для центрального матча чемпионата Мира между непримиримыми соперниками — сборной СССР и сборной Чехословакии. Накануне в «Советском спорте» вышла статья Анатолия Тарасова, где тот обвинял Всеволода Боброва за чисто механическое омоложение сборной. Анатолий Владимирович писал: «Не всякий ветеран списывается с хоккейного корабля, и не каждый молодой, пусть и подающий надежды, спортсмен вводится в основной состав. Главным мерилом является уровень мастерства, характер, игровая культура. Считаю, зря Викулова, Рагулина, Кузькина и Фирсова лишили права сыграть за сборную СССР».

Однако большого фурора статья Тарасова среди болельщиков не произвела. Ведь самая молодая Советская команда на турнире, разнесла 31-го марта сборную ФРГ — 17: 1, 2-го апреля сборную Финляндии — 8: 2 и 3-го апреля сборную Польши — 9: 3. Сборная Чехословакии подошла к важнейшему матчу с более скромными результатами: она обыграла Польшу — 14: 1, затем проиграла Швеции — 0: 2 и еле-еле одолела сборную ФРГ — 4: 2. Но все знатоки хоккея отлично понимали, что эти результаты никакого значения иметь не будут, когда прозвучит стартовый свисток, и скрестят клюшки советские и чехословацкие хоккеисты.