Назад в СССР: 1985. Книга 5 - Максим Гаусс
А дальше началась какая-то катавасия — Андрей попытался контратаковать, но оба удара его пришлись вскользь. Пистолет применять было нельзя — большой риск. Взревев как раненый бык, тот принялся махать руками как мельница — дури не мерено, а никакой техникой и не пахнет.
Игорек чем-то напоминал туповатого орангутанга. Такого остановить непросто, нужно сделать ему очень больно.
Пока Андрюха отвлекал, я выждал нужный момент и зайдя сбоку провел тот же прием, который ранее использовал против самого курсанта. Провел «лоу-кик», точно по бедру амбала.
Тот взвыл, рухнул на колени. Андрюха изловчился и от души двинул ему в ухо, отчего Игорек рухнул, слово старый ротвейлер. Мордой в лужу.
— Кинг-конг повержен! — выдохнул Андрей, потирая ушибленное плечо. — Зацепил, гад.
— Не переборщил? У тебя удар хороший.
— Да нормально… Ну и что с ним теперь делать?
— Давай, что ли, хотя бы из лужи его вытащим? А то он уже пузыри пускать начинает.
Уже темнело. За прошедшие десять минут, пользуясь усилившимся дождем, мы с явным трудом оттащили его от дома, перенесли на другую сторону улицы, где жилых домов не было. Зато имелась небольшая рощица, со всех сторон поросшая густыми кустарниками. Судя по всему, летом здесь собиралась вся местная молодежь.
Тут и там были вкопаны в землю пни, на которые сверху были прибиты доски — все это исполняло роль столов и стульев.
Чтобы наш амбал не выкинул еще чего-нибудь неожиданного, пришлось связать ему руки за спиной. Благо оказалось, что у курсанта имелся опыт вязать людей.
Когда фарцовщик открыл глаза, первым что он увидел — был сидящий на присядках Андрюха, изучающий кожаный плащ.
— Доброе утро, солнышко! — весело воскликнул он, насмешливо глядя на Игоря. — Ну что, теперь поговорим?
— Че вам надо? — просипел здоровяк. Вид у него сейчас был особенно жалкий — грязный и мокрый с ног до головы, да еще и сидел пятой точкой в луже. Когда связанный человек пребывает в таком виде, у него поневоле и самооценка падает и моральное состояние ни к черту. — Хотите фарцу отобрать? Хрен вам!
— Баран! — не выдержав, процедил я. — Нам твоя шмотка без надобности. Ты лучше рот закрой и послушай, что тебе товарищ капитан сказать хочет!
— Да вы знаете, кто меня прикрывает? — смело огрызнулся Игорек.
— Дай угадаю, Аркадий Петрович?! — усмехнулся Андрей. — Прокладка между стулом и рабочим столом? Дно! Пустое место!
Тот уставился на курсанта взглядом затравленной собаки. Аргумент, которым можно было прикрыться, против нас не сработал.
— Будь добр, не перебивай нас больше! — вежливо попросил я.
— Да пошел ты! — огрызнулся Игорь. Вот только произнес он это уже как-то совсем неуверенно.
Уж не знаю, почему он вел себя так дерзко и заносчиво, но меня это вывело из себя. Терпение закончилось, настроение тоже было ни к черту. Да и тот факт, что мы были мокрые с ног до головы, явно не способствовал его улучшению.
В общем, пришлось дать амбалу в нос. Хорошо так, душевно.
Голова фарцовщика, на толстой шее, качнулась взад-вперед. От внезапной боли амбал взвыл, задергался, словно дикий поросенок, которого собрались резать.
— Если ты сейчас не заткнешься, я тебе что-нибудь сломаю! — процедил Андрей, ухватив его за подбородок двумя пальцами. — Хочешь?
Наконец-то Игорек проникся нашими словами, затих и перестал брыкаться.
— Вот теперь поговорим.
— Короче так! Напряги память! — слово взял Андрюха. — Середина сентября этого года. К малышу Феликсу от тебя приходил человек в плаще, прихрамывал на ногу. Возраст около сорока пяти. Высокий и широкий в плечах. Покупал польские сигареты. Затем, примерно неделю назад, он появился снова. У меня есть информация, что ты точно можешь знать, о ком я сейчас говорю. Его видели у семьдесят пятого дома. Дома, в котором ты живешь.
Далее мы просто наблюдали за его реакцией. Спекулянт сначала побледнел, потом покраснел.
— Ну?
— Да к Феликсу я отправил. Сигареты только у него есть, — пробормотал амбал. — Это он меня слил?
— Неважно. Расскажи нам то, что мы хотим знать, тогда мы тебя отпустим на все четыре стороны. Претензии Феликсу сам предъявишь! Как тебе такое предложение?
— То есть, моя фарца вам не нужна? — на всякий случай уточнил он.
— Нам до нее дела никакого нет. Мы из КГБ и такая мелочь нас не интересует!
Примерно минуту Игорь взвешивал все за и против. Едва он услышал про название структуры из трех букв, сразу поменялся в лице. Интересно, за кого он нас принял изначально?
— Я понял о ком вы, — тихо произнес он. — Он мне сразу не понравился. Пришел, сказал нужно курево. С первого взгляда было понятно, что человек приезжий. Ну я и отправил его к Феликсу. Чем он в городе занимался, не знаю, но видел в компании ребят Федьки Кучерявого.
— Это еще кто? Шпана местная?
— Нет, ты что. У них в подвале семьдесят шестого дома что-то вроде подпольного казино. Их там пять человек, все по воровской проходили. Отмороженные на всю голову. Я слышал, катран у них свой есть.
— Что именно за публика?
— Бывшие сидельцы. Менты их не трогают, а почему и сам не знаю. В общем, я бы с ними никаких дел иметь не стал. А тот, в плаще, напрямую к ним пошел.
— В каком доме, говоришь?
— Так это… В семьдесят шестом. Да вон он, его отсюда хорошо видно.
Мы с Андреем переглянулись.
Правильная мысль напрашивалась сама собой — наш незнакомец прибыл в город не просто так. Искал людей с криминальным прошлым, чтобы провернуть что-то дерьмовое. Вполне возможно, дал им хорошую сумму денег. По его указанию, те взяли отца Андрея и притащили его в подвал, где и держали больше месяца. Получалось два варианта — либо разговорили, либо нет. А итог один — Клык, если это был он — прибыл сюда повторно и дал команду ликвидировать Григория, как лишнего свидетеля. Вот и все. Сам контролировать процесс не стал, доверил все отморозкам. Покинул город, не убедившись, что дело сделано. Ну а дальше и так все понятно.
— Еще что-то хочешь рассказать? — спросил я.
Но Игорек только отрицательно качнул головой.
— Уверен?
— Ну да.
— Хорошо, но смотри! Если что утаил, мы же вернемся и тогда будем разговаривать совсем по-другому! — пригрозил Петров.
Я развязал ему руки.
— Все! Вали отсюда и без глупостей! — приказал Андрей.
Игорек настолько обрадовался, что второй раз повторять ему было уже не нужно. С
