Третье правило дворянина - Александр Герда

Раздался яростный хрип Взломщика, которому на какое-то время стало не до нас. Богдан упал на колени, а потом завалился на бок. Из его ушей и носа вязким темно-красным ручьем медленно текла густая кровь.

Так, ну если у остальных из защиты тоже только такие же ауры, которые на нас повесил Вешняков, то дело плохо. Что-то не очень они помогают от заклинаний этой твари. Выходит, я здесь единственный, у кого есть дополнительная защита в виде Амулета Барьера. Урок, который в свое время преподал мне Кровавый ройник, пошел на пользу, так что, выходит не зря я артефакт прикупил.

Я медленно направился в сторону Взломщика. Мой Рассвет пылал так, как будто его накалили добела.

— Стой, Соколов! — крикнула мне Екатерина. — Ты куда?

— Мне есть, что ему сказать, — ответил я ей, не оборачиваясь.

Когда Взломщик вышел из марева, он напоминал головешку, которую только что достали из пламени — его плащ тлел на нем маленькими ярко-красными пятнами. Удивительно как он вообще не сгорел, из чего он был сделан, интересно знать?

Тварь вновь подняла руку и тут же превратилась в глыбу льда — это Минин сработал! Я попытался взорвать этот ледяной кусок на части и бросил в него Огненный шар, но в этот момент лед разлетелся в разные стороны и мое заклинание просто пролетело сквозь Взломщика.

Твою мать! На него практически не действуют заклинания! Огненный шторм пока единственное, что хоть как-то смогло его задержать.

К этому моменту я уже был довольно близко и Взломщик решил, что пора со мной разделаться. Он вновь поднял руку, я увидел знакомый белый луч, который на мгновение ослепил меня. Голову сдавило мощными тисками, но этого было недостаточно, чтобы у него получилось меня остановить. К тому же это было все, на что он был способен — спустя мгновение давление ослабло.

Я перешел на бег и в этот момент Взломщик закричал вновь, но на этот раз в его крике слышалась лишь злость. Видимо этот фиолетовый парень не рассчитывал, что я продолжу свой путь после его удара. Теперь он вскинул обе руки, которые мгновенно охватило золотое свечение. Добежать до него я не успевал, поэтому я задержал время, вытащил из пояса ярко-розовую бомбу и бросил в него.

Раздался громкий хлопок, пространство вокруг Взломщика разорвалось на сотни розовых брызг и его отбросило назад. Он попытался подняться на ноги, но в этот момент я подбежал к нему и воткнул в его тело Рассвет.

От истошного вопля у меня заложило уши, а из его глазниц ударили золотистые лучи света. Последовал громкий хлопок и его разорвало на мелкие клочья. Вскоре о нем напоминало лишь облако золотой и фиолетовой пыли, которое медленно оседало на землю. Вокруг стало светлее, темнота ушла вместе со смертью Взломщика.

Теперь нужно выяснить, что там с Богданом, может быть, ему можно чем-то помочь?

Подбежав к Вешнякову, я посмотрел, что с ним происходит и понял — дело хреново, от слова «совсем». Вокруг валялись пустые шприц-тюбики, среди которых были все, что могли пойти ему на пользу, включая «Экстра-плазму» и несколько «Оптимумов». Салтыкова стояла возле него на коленях и колола еще одну «Экстра-плазму» но, похоже, это не имело никакого смысла. Думаю, помочь ему мы просто не могли.

Богдан лежал на спине и смотрел в небо безжизненным стеклянным взглядом, а все его лицо было залито темно-красной, почти черного цвета кровью.

— Он мертв, ты ему уже ничем не поможешь, — сказала Василиса, глядя как Екатерина пытается сделать хоть что-нибудь.

— Должен же быть хоть какой-нибудь шанс? — крикнула Салтыкова и вытерла заливавшие лицо слезы. — Как он мог умереть за одну секунду?

— Катя, не будь дурой, — Соловьева положила руку ей на плечо. — Ты что, не знаешь, как это бывает? Взломщик просто вскипятил ему мозги и много времени для этого не требуется.

Мы переглянулись с Мининым понимающими взглядами.

— Закончим дело и заберем его с собой, — сказал я и присел на траву рядом с Салтыковой. — Василиса все верно говорит, мы ничего не могли сделать.

— Если бы Соколов в этого урода бомбу вовремя не бросил, мы бы все в рядок здесь лежали, — сказал Алексей.

Вообще-то, дело было не в бомбе, а скорее в мече и моем амулете, но уточнять я не стал — ни к чему.

— Пойдем за камнем, может быть, дело еще не закончено, — сказала Василиса и пошла к пещере.

— Присоединяйтесь, — сказал Алексей и пошел следом за некроманткой.

Я помог Екатерине подняться на ноги, вытер слезы с ее лица и поцеловал.

— Не плачь и бери себя в руки. Мы же Мироходцы. Такое время от времени случается, что поделать, — не могу сказать, что мои слова мгновенно ее успокоили, но, по крайней мере, в глазах появился осмысленный взгляд.

— Жалко мне его, — прошептала Салтыкова и вытерла очередную слезу.

Ну блин… Ох уж мне эти ученые! Если честно, я думал, что у нее внутри стержень покрепче. Такое ощущение, что впервые видит смерть Мироходца на задании.

— Ты что, мертвых не видела? — в ответ она лишь шмыгнула носом.

Я обнял ее, прижал к себе и поцеловал во влажную соленую щеку.

— Давай… Соберись и пошли к ребятам. Если там еще кто-то есть, то нам понадобится твоя помощь.

— Надо было мне раньше своим Даром воспользоваться, тогда, может быть, и Богдан выжил, — вздохнула она.

— Когда раньше? Перестань, ты бы все равно не успела. Дело одной секунды, так что…

Я взял ее за руку, и мы потопали к пещере, возле которой нас уже ждали Минин и Соловьева.

Черный шар лежал в траве прямо за расколотым на две части темным камнем, на котором стояла охранная печать. Василиса присела рядом с ним и несколько раз провела над шаром рукой.

— Все нормально. Я не чувствую посторонней энергии, — сообщила она. — Думаю, Взломщик Разума был единственным стражем этого камня, так что можем его забирать.

— Ты уверена? — нахмурился Алексей. — Как-то не хочется на сегодня больше сюрпризов.

— Странно, в прошлый раз тебя почему-то не заботили такие мелочи, — мстительно напомнила ему Соловьева. — Но на всякий случай и в самом деле отойдите подальше.

Мы отошли на десяток шагов, как и просила некромантка и замерли в ожидании. Секунды тянулись необычайно долго, так что в какой-то момент даже