Тьма. Том 1 и 2 - Лео Сухов
Но, как говорится, лиха беда начало! Нередко блюда здешней Руси страдали одинаковым названием, но разным содержанием.
Взять тот же борщ! Свекла на Руси появилась только в девятнадцатом веке — в этом мире, само собой — а потому борщ так и оставался продуктом на основе борщевика сибирского. И назывался этот суп борщом! Потом кто-то придумал варить его на свекольном квасе, но всё ещё с борщевиком — и это всё ещё был борщ! Ну а потом борщевик заменили свеклой. И это всё ещё был борщ! И даже при варке на мясном бульоне — ничего не изменилось.
Итого в меню местных трактиров всегда можно было найти один из борщей. А чтобы люди не путались, то один борщ был зелёным, другой — красным, третий — свекольным, а четвёртый –одним из видов борща на мясном бульоне.
А был ещё другой суп. Свекольник! И это был не совсем тот свекольник, который подавали в мире Андрея, а почти тот же свекольный борщ! Но малосолёный, с добавлением лаврового листа и предварительно охлаждённый.
И можно было бы добраться в этом списке до щей… Но одно только перечисление этих самых щей заняло бы часа три. А уж объяснение различий между ними…
Зато любой подданный царства Русского просто обязан был знать разницу между зелёными щами на щавеле и щавелевым супом! Иначе какой он подданный Русского царства? И, честно сказать, лично мне в этом плане воспоминания Андрея сильно мешали. Может быть, его мир и мог похвастаться прекрасной поэзией, литературой, музыкой и даже порно… А в этом мире любили покушать!
Но на завтрак я взял обычные сосиски молочные и кашу пшённую. Желудок сегодня утром, несмотря на молодость, честно отказался принимать что-либо тяжёлое, масляное или солёное. Ковыряясь в тарелке и приложении Денежного Дома, чтобы отправить деньги сестре, я как-то не заметил появления радом со своим столом молодого человека лет двадцати отроду, носившему на лице тонкие усики и печать презрения к окружающему миру.
— Сударь, раньше я вас здесь не видел! — заявил этот тип, разглядывая меня, словно диковинное насекомое.
И что прикажете на это отвечать? И надо ли вообще отвечать? Так его заявление и вопросом-то не было…
А значит, можно было сделать то, что сделал я: проигнорировать!
Денег было не сказать, чтоб много, но и немало. Помимо тех четырёх тысяч, которые мне выплатили за три года службы, на счёт прилетело ещё триста рублей подъёмных. Сверх этого, в конце месяца должна была прийти государственная выплата для учащихся. Девяносто один рубль и восемнадцать копеек.
— Сударь, я вообще-то к вам обращаюсь! — не унимался противный персонаж, всё ещё торчавший рядом с моим столом.
— А? Ну да, конечно… — как можно более рассеянно ответил я, заканчивая процедуру перевода и закрывая приложение.
Дело было сделано, деньги отправлены. И теперь мелкие на три недели уедут прохлаждаться на детскую дачу. Если сестра обещала, что всё устроит — значит, устроит! И точка. В общем, важное дело я закончил, но пора было заканчивать и с приёмом пищи: до первого занятия с Марией Михайловной оставалось десять минут.
Быстро закинув в рот пару ложек пшёнки, я перевёл взгляд на уже краснеющего от злости типа, тщательно прожевал… И только потом спокойно напомнил:
— Уважаемый, вы, кажется, хотели ко мне обратиться. Обращайтесь, милости прошу!
А затем закинул себе в рот остатки каши и снова начал работать челюстями, гадая, сподобится ли противный визитёр перейти от предварительных ласк к делу. Ну то есть задаст ли самый важный вопрос Вселенной и всего-всего-всего: «Ты кто такой, ваще?» — или же так и будет стоять?
Тип предпочёл второе. Хотя я видел, что внутри у него бушует ураган и безумствует буря. Но я спокойно доел последнюю сосиску (запихнул в рот целиком), так же спокойно допил чай (одним глотком)…
А потом всё так же спокойно удалился с подносом к столику с грязной посудой.
И только в спину услышал злое шипение:
— Да что он о себе возомнил?..
Беда в том, что я реально представлял себе свои возможности. Судя по тому, что подошедший ко мне тип был двусердым, и возраст у него был подходящий, то это вполне мог быть какой-нибудь учащийся третьего года обучения. С которым даже мелкий конфликт имеет шансы перерасти в моё фатальное поражение на дуэльной площадке. А после такого фиаско можно забыть об уважении окружающих на ближайшие годы.
А значит, надо всеми способами избегать конфликтов, пока у меня не появится достаточно сил, чтобы выйти из них если не победителем, то хотя бы не разбитым в пух и прах. Общество маленьких двусердых, как я подозревал, было тем ещё серпентарием. И можно было стать гонимым отщепенцем на три последующих года. А это в мои планы не входило.
Из столовой, располагавшейся в административном корпусе, я выбрался на «задний двор» Василька — к огромному парку, внутри которого прятались дополнительные павильоны. Слева был учебный корпус, справа — общежитие.
На дорожках парка хватало указателей, подсказывающих, куда идти, поэтому в павильон «теневых упражнений» я попал вовремя. Под крышей квадратного здания скрывалось более десятка зальчиков, где можно было тренировать сразу человек десять. Если учесть, что Василёк брал по пятнадцать человек на курс, а курсов было — три… В общем, количество залов было однозначно избыточным.
Мария Михайловна пришла буквально через минуту, с порога заявив, что:
— Седов, я тебе кричала-кричала! Кричала-кричала!..
Одета она, кстати, была почти неформально, по сравнению с первой встречей. В бежевый брючный костюм из тонкой ткани и белую блузку с коротким рукавом. И я мог её понять: жара стояла серьёзная, градусов под сорок.
— Простите, госпожа проректор. Задумался, видимо… — развёл я руками.
— Ладно, пошли в первый зал. С него мы всегда и начинаем, — Мария Михайловна толкнула первую дверь направо от центрального прохода.
А я поспешил навстречу знаниям следом за ней. Зал, кстати, оказался довольно просторным. В центре — маленький искусственный водоём, можно сказать, почти лужа, с таким же искусственным весело журчавшим водопадиком. Вокруг него — клумба, выложенная камнями, среди которых росла какая-то травка.
Пол из полированных досок был выстлан тростниковыми ковриками. Вокруг
