Первые 20 лет (СИ) - Зайцев Алексей
Прошло не больше минут и началось. Зеленые самолеты без опознавательных знаков влетели в строй бомбардировщиков и бой начал разгораться. Небольшие самолёты маневрируя среди громадин старательно уходили от преследующих их пулевых трасс. При этом они не старались остаться сторонними наблюдателями, они стремились как можно быстрее добраться до слабых мест крепостей, чтобы их атаковать. Контуры юрких истребителей мне были знакомы, и я точно знал кому они принадлежат и поэтому не сомневался в конечном результате. Но хоть я и прекрасно понимал, чего ожидать от истребителей, но первая потеря между воздушными кораблями стала для меня неприятной неожиданностью.
Один из истребителей уходя из-под атаки замешкался. Возможно пилот хотел сделать неожиданный манёвр или что-то предпринять, чтобы удивить неприятеля, но раздумывал он непростительно долго, в результате чего подставил свой бок под пулемётную установку бомбардировщика. Это и стало роковой ошибкой пилота, первая очередь попала в истребитель и оставила на нём несколько отверстий и возможно в этот момент пилот и спохватился, и решил что-то предпринять, это было заметно по тому как дёрнулся самолёт, но тут до него долетела ещё одна очередь и истребитель вспыхнул как факел. И шансы на спасение ни то что у истребителя, у пилота их уже не было.
По потерям атакующие и защищающие сравнялись, но это было временно. В следующие минуты кто-то из противоборствующих сторон однозначно возьмёт верх, ничьей тут точно не будет. Так и произошло, истребители больше не допускали ошибок, а наоборот начали показывать то на что способны. Скорости у истребителей значительно выросли, и они больше не кружили около бомбардировщиков, они сами перешли в атаку. Истребители заходили не только в хвост бомбардировщиков, но и атаковали с разных высот. И с этого момента для бомбардировщиков всё было кончено. Бомбардировщики пытались ещё огрызаться, но шансов у них не было. Истребители, быстро проносясь над бомбардировщиками начали их методично уничтожать. Прошло совсем немного времени и часть бомбардировщиков получив серьёзные повреждения начали падать на землю, а другая часть поняв, что шансов на удачную бомбардировку у них нет, скинули все снаряды и сразу же пошли на разворот. Бомбы полетели к земле, и бомбардировщики начали выполнять поворот, но им не сильно помогло. Истребители не отставали от них ни на секунду и готовы были уничтожить их все и так бы наверняка и произошло, но тут практически все разом истребители перестали стрелять и совершив разворот отправились в ту сторону из которой появились.
На этом бой был закончен и можно было подводить итоги. Считать я умел, и через несколько десятков секунд я посчитал все уцелевшие самолёты. С нашей стороны уничтожен был всего один истребитель и возвращалось на базу девятнадцать. Но не всё было так радужно так как за ещё тремя самолётами тянулся сизый дым. Самолёты были повреждены, но по-видимому, повреждения не носили критический характер. Это были потери с одной стороны и они не шли ни в какое сравнение с потерями с другой стороны. С другой же стороны был если не полный разгром, то недалеко от этого. При подлёте к городу в составе армады было около четырёх десятков самолётов, а когда они со всех ног улепётывали от города их осталось чуть больше половины от первоначального состава. Простому обывателю казалось, что это не так и много, но на самом деле это были большие потери и в следующий раз так удивить неприятеля навряд ли получится. Но не это было самым главным, самым главным сейчас был город, который практически не пострадал. Даже те бомбы, что успели сбросить на город не причинили значимого результата, как и те самолёты, что были сбиты.
Не сказать, что я не ожидал чего-то подобного, но всё равно читать или слышать о таком сражении это одно, а вот видеть всё своими глазами это совершенно другое. Теперь у меня не было никаких сомнений, что ход истории пойдёт по другому сценарию. И это было несложно понять, глядя на ту технику, которая сражалась на полях сражений. Она уже была на голову выше того, что было в моём времени. И пусть сейчас что самолёты, что танки ненамного опережали своих собратьев из противоборствующей страны, но ведь это только начало и вся основная техника ещё не участвовала в боях и её ещё никто не видел в действии. И пока я об этом думал сон прошёл и настало время просыпаться.
Открыв глаза, я всё ещё оставался под впечатлением и мой внешний вид наверняка говорил об этом, так как сидящий на диване Виктор внимательно на меня посмотрел и на его губах застыл немой вопрос.
— Что-то случилось? — задал я вопрос и уже думал, что догадываюсь о чём меня сейчас спросят.
— Инна в последнее время какая-то странная, не замечал этого? — задал неожиданный вопрос телохранитель.
— Нет, вроде бы она всё такая же, — задумчиво ответил я, пытаясь вспомнить хоть какой-нибудь странный момент с нашим куратором.
— Вот ты и сам не лучше, как только мы здесь поселились ты сам, витаешь всё в облаках и совсем не замечаешь, что творится вокруг тебя.
— Давай, ты не будешь ходить вокруг да около и скажешь всё как есть, а то я уже начинаю придумывать себе всякую ерунду.
— Раньше ты мне нравился больше, чем сейчас, ты был более живым и замечал всякие мелочи. Но думаю мои слова никак на тебя не повлияют и если я тебе не покажу куда смотреть, то ты и не заметишь.
— И долго ты будешь ещё тянуть? — начал злиться я.
— Инна стала раздражённой и частенько задерживается допоздна, тебя это не смущает?
— Витя я действительно слишком погрузился в себя и не замечал этого, и я постараюсь как можно быстрее исправится. А пока может расскажешь, чего я ещё не заметил.
— Не знаю… может настало время обратить на то, что происходит вокруг тебя, может что и увидишь новое, а может и нет.
— Я тебя понял, не хочешь рассказывать не нужно. Но раз начал говорить про Инну, тогда может что есть ещё про неё сказать или ты только сделал заметки и удовлетворившись этим не пытался ничего выяснить.
Я понял, что в последнее время я слишком расслабился и перестал контролировать обстановку вокруг себя, а это в итоге могло закончиться очень нехорошо. Нужно было снова возвращать всё под свой контроль, а для этого нужно было узнать, что происходит с Инной.
— Ничего конкретного я не знаю, она на прямые вопросы отшучивается, и говорит, чтобы я не забивал себе голову. Но меня ведь не обманешь, я вижу, что что-то происходит не так.
— Легче не стало.
— Это тебе легче не стало, вот мне полегчало. Теперь не у меня одного голова болеть будет.
— Лучше бы ты во всём разобрался и мне…
— Знаешь Вова, я здесь, чтобы следить за тобой, а не бегать ещё за кем-нибудь. Да и нет у меня возможности проследить за ней, тебя же одного нельзя оставлять.
— Получается, что теперь я во всём виноват, — улыбнувшись сказал я, какие у тебя предложения?
— Слежка, говорить можно, но если она соврёт, то мы никак не проверим её слова, поэтому нужно проследить за ней и всё узнать. И только после этого можно будет поговорить, а возможно уже и не нужно будет.
— За неимением никакого другого плана, этот вариант признаётся наилучшим и думаю можно начать притворять его в жизнь.
— Раз возражений нет, тогда завтра и начнём. С одним разобрались, а теперь настало время и о втором человеке поговорить. Давай-ка рассказывай, что с тобой происходит, — с напором в голосе сказал телохранитель и настойчиво посмотрел на меня.
Что ответить на это я не знал. Говорить правду не хотелось, но и врать не имело смысла так как не выйдет складно соврать. Нужен был промежуточный вариант, нужно было рассказать только часть правды, при этом не затронув самого главного. И я рассказал, что вижу сны, которые под утро забываю. Но всегда после них остаётся странное чувство и мне хочется вспомнить, что же я там видел, но вспомнить так и не получается. Вот таким вот образом я и пытался объяснить своё состояние, не знаю поверил мне Виктор или нет, но большего рассказывать я был не намерен.
