Позывной "Курсант"–3 - Павел Барчук
Да еще эта тишина… На двух прошлых выходных даже Клячин не появился. А это выглядит немного странно. Клячин не появился, Бекетов вообще пропал. Ни ответа, ни привета. И вот как понимать подобное безразличие к моей персоне? Алёша Реутов стал больше не нужен? Сомневаюсь. Значит, что? Значит где-то зреет очередное дерьмо, которое прорвется, как худая, прогнившая канализация. А я вообще не сильно люблю, когда вокруг меня плавают фекалии.
Единственное, дни были настолько насыщенными, что я не особо успевал о чем-то думать. К уже существующим предметам нам добавили еще кучу всего. По-прежнему ставались словесность, русский язык, мировая литература, актерское мастерство и два раза в неделю встречи с Молодечным, который своих учеников теперь не щадил от слова «совсем». Иной раз мы с Бернесом натурально выползали из спортивного зала, поддерживая друг друга товарищеским плечом.
Только теперь еще появились — география, в том числе экономическая география капиталистических стран, шифрование, радиотехника, международные отношения и очень странный предмет с загадочным названием:" приобретение и поддержание связей с агентурой". То есть, из всех спецнаправлений это был самый-самый «спец». Прямая, можно сказать, профориентация.
Кроме того, со дня на день мы должны были приступить к языкам. И нам сразу сказали, что их будет несколько. Если более конкретно, то девять. По «восточному» направлению курсанты должны будут изучать японский, китайский, персидский и турецкий языки, по «западному» — английский, немецкий, испанский, французский и итальянский. Вполне понятно, что я обеими руками был за второй вариант. Немецкий знаю хорошо, французский, походу, тоже. Спасибо деду с его образованностью, которая не растерялась даже за годы пребывания в детском доме.
Английский — уровень разговорного. Тут лично моя заслуга. В любом случае, уверен, разговорный из будущего велеколепен для нынешнего времени. Останется по факту только испанский и итальянский. А вот в «восточном» направлении я охренею. Так что, нет. Берлин меня ждёт. Берлин! На кой черт в данном случае японский или персидский?
А вообще, если честно, я офигевал от того размаха, с которым чекисты подошли к обучению будущих разведчиков. Преподавать языки курсантам, к примеру, пригласили иностранцев — бывших политэмигрантов. И это, на секундочку, в 1938 году.
Гуманитарные предметы, помимо Эммы Самуиловны, которой доверили самую тяжёлую группу, детдомовцев, преподавали лучшие профессора и специалисты московских вузов. Тут оставалось верить на слово, потому как ни я, ни остальные парни из моей группы знать не знали данных товарищей. Но получекисты, когда мы пересекались, с придыханием перечисляли фамилии учителей. Наверное, и правда крутые.
Лекции по международным отношениям читал бывший участник Генуэзской конференции, некий товарищ Штерн. Он, как оказалось, еще и послом считался. Экономическую географию капиталистических государств — мужик по фамилии Крейн. Судя по тому, как он вел уроки и что на них рассказывал, этот тип успел побывать в огромном количестве стран. Просто ходячая энциклопедия.
Кроме того, к преподаванию регулярно привлекались различные академики с такими регалиями, что у детдомовцев дергался глаз от важности этих людей. У получекистов ни хрена не дергалось, эти, похоже, привычные.
Но самая интересная ситуация сложилась с основами разведывательного искусства. Руководство школы не стало мелочиться. Курсантов обучали асы разведдела — Павел Журавлёв, Василий Зарубин, Евгений Мицкевич, Василий Пудин. Вернее, как… То, что они — асы, сказал Шипко. Потому как, вполне понятно, их имена простым обывателям неизвестны. Иначе какие бы это были разведчики. Но не в том суть. Одного из учителей я ждал с особым желанием.
— Да. Павел Анатольевич Судоплатов. Ты его знаешь? — Спросил Шипко с подозрением уставившись на меня.
Просто ровно перед этой его фразой я случайно сам себя чуть не выдал. Панасыч как раз говорил Бернесу, что со следующей недели у нас добавиться новый учитель по основам разведдела и назвал фамилию, которая заставила меня вздрогнуть, а потом чисто на автомате переспросить:
— Павел Судоплатов?
Я ушам своим не поверил, если честно. Это что? Рок? Судьба? Клячин уверял, если мы встретимся с бывшим сослуживцем отца, тот непременно обратить на меня внимание. Мол, я — копия Сергея Витцке.
— Так ты его знаешь? — Переспросил Шипко, затем нахмурился, буравя меня глазами.
А я сразу вспомнил, что вообще-то, есть множество фактов, указывающих, будто Панасыч — человек Бекетова. Может, он и сейчас за мной приглядывает. Может, тишина эта как раз не случайная. Притаился Игорь Иванович, сидит в засаде. Надеется, что Алёша Реутов оступится. А вот хрен там. Алеша Реутов — это вам не лох какой-то. Его голыми руками не возьмешь.
Хотя, с другой стороны, у Бекетова тоже период в жизни, наверное, не самый удачный.
Тот момент, которого я ждал, неизбежно случился. В данном случае речь идет о наркоме Ежове. Донос все-таки был, но не от Бекетова. Так понимаю, во время собрания, когда приезжал Судоплатов, товарищ старший майор госбезопасности о чем-то договорился с Шармазанашвили. Ибо не просто так он взгоношился в тот день.
Настрочил в итоге донос начальник какого-то районного или областного отдела НКВД. Если честно, до конца не понял, а вернее, не расслышал. Потому как новость о смене руководства нам, курсантам школы, сначала никто не озвучивал. Впрочем, насчёт получекистов неуверен. Этим может и доложились. А вот детдомовцы как всегда остались в стороне.
Мне просто подфартило. Я задержался после тренировки Молодечного в зале. Хотелось вспомнить кое-какие элементы из бокса и покумекать, как их совместить с Самбо. Соответственно, уходил я уже поздно. Приблизился к двери, а потом вдруг притормозил. Рядом со входом в зал разговаривали двое. Молодечный и Шипко.
— Вот тебе и «Сталинский нарком»… — Многозначительно выдал Кривоносый.
— Кто донес, знаешь? — Спросил его наш воспитатель.
— Знаю. Ивановская область. Начальник управления. Отправил письмо в ВКП(б). Мол, много и часто писал товарищу Ежову о подозрительном поведении некоторых работников НКВД, а тот проигнорировал. Естественно, сам понимаешь кто, письмом из Иваново заинтересовался. Отправил товарищу Сталину служебную записку. Ну, и все… Думаю, со дня на день
