Черный маг императора 3 (СИ) - Александр Герда
— В общем дело такое, — он посмотрел на деда и перестал лыбиться как дурак. — В Мороке есть лавка — «Уникальные эликсиры». Я пробил по бумагам и выяснил, что она принадлежит именно вам. Аренда, лицензия и всякие прочие дела… Лавка хорошая, людям очень нравится, но не всем… Никто не любит, когда в одно рыло хапают… Понятно, о чем говорю?
— Не совсем, — сказал дед.
Лысый наклонился над столом и положил на него локти.
— Туго доходит, да? Вечно с дворянами тяжело… Пока врубятся в суть вопроса, рак на горе свистнет. Ладно, объясню на пальцах. Твоя лавка приносит очень много дохода и забирает клиентов у остальных. Поэтому нужно немного поделиться добром…
— Как это — поделиться? — усмехнулся дед.
— Это значит дать откусить немного от твоего пирога. Совсем чуть-чуть, — Греков показал пальцами, сколько на его взгляд означает чуть-чуть. — Процентов двадцать от прибыли будет нормально.
— Интересное предложение… — задумчиво почесал щеку дед.
— Делается все элементарно, — развивал свою мысль лысый скелет. — Введешь меня или человека, которого я дам в учредители, и пусть ему капает доля. Своего юриста я дам, чтобы все оформить. Видишь, тебе даже на это тратиться не придется…
Мы с дедом молча переглянулись.
— Есть еще один вариант, если этот не подходит, — сообщил Греков.
— Интересно было бы послушать, — сказал дед.
— Просто даешь мне рецепты на такие же эликсиры, которыми ты торгуешь, и мы разбегаемся в разные стороны. Ну понимаешь, чтобы не один ты такими вещами торговал и все по-честному было, — разъяснил он нам с таким видом, что я почувствовал себя круглым идиотом. — Кстати, мне второй вариант даже больше нравится. Никакой мутатени с бумагами и все такое… Даешь мне информацию, и мы разбежались навсегда. Как тебе такая мысль?
— Любопытная, нечего сказать, — покачал головой дед. — А если я не соглашусь, что тогда?
— Да кто же его знает, что тогда… — всплеснул руками Греков. — Всякое может случиться… Вариантов на пальцах не сосчитать…
Он посмотрел на нас и загнул первый палец:
— Вот смотри… Для начала может что-то с лавкой твоей случиться. Ну, например, сгорит она к чертовой матери со всеми твоими эликсирами… — он загнул второй палец. — Потом что-то с тобой может произойти… Ты же человек пожилой, правильно? А старики то и дело мрут…
— Дальше можете не перечислять, сударь, смысл я понял, — сказал дед. — Что насчет этого всего скажет полиция?
Лысый красноречиво посмотрел в мою сторону и пожал плечами:
— Я бы на твоем месте этого не делал… Неприятности же не только со стариками происходят… С детьми тоже всякое может случиться… Ты, самое главное, с ответом не спеши, Тимофей… тьфу ты, снова забыл, как там тебя… Ну неважно. В общем, ты не суетись. Подумай как следует, обмозгуй мое предложение со всех сторон. Двадцать процентов — это совсем капля в море, по большому-то счету. Я бы и тридцать мог попросить, но такой уж у меня характер — старость уважаю, понимаешь?
Он с сожалением посмотрел на свой пустой бокал.
— И заодно поспрашивай у людей, кто такой Грек, хорошо? Может быть думать легче будет.
— Не будет, — сказал я и с удовольствием глотнул кваса. — Как там тебя ты сказал зовут? Македонец или что там такое было? А, точно — Спартак же! Правильно говорю?
Даже несмотря на шум в зале я услышал, как у него скрипнули зубы от злости.
— Так вот что я тебе скажу, Спартак. Засунь свое предложение в одно место, хорошо? И заодно поспрашивай у людей кто такие Темниковы, хорошо? Никто тебе ничего не даст, а будешь деду надоедать — хуже будет!
— Слушай, ты бы научил своего пацана рот не открывать, пока взрослые разговаривают… Вы же вроде бы дворянчики… Воспитанные должны быть…
— Он у меня тоже взрослый, — пожал плечами дед. — Слово такое же, как и я имеет. Кстати, я бы на твоем месте послушал, что он тебе говорит. Да и вообще — не стоит угрожать Темниковым. Плохо дело может закончиться… А за внука я тебе сам лично глотку перегрызу.
— Ага, понятно… Значит ты тоже так думаешь, получается? — он отодвинул стул и медленно поднялся со своего места. — Значит так, слушай меня внимательно, второй раз повторять не буду. На всякие раздумья даю максимум две недели — даже такой тугодум как ты справится. Потом пеняй на себя… Я все сказал.
Он махнул рукой своим приятелям и пошел к выходу из пивной. У этих четверых, наверное, бегемот был за главного и топал впереди них с видом победителя.
— Ты чего нахмурился, деда? — спросил я у него. — Неужели ты думаешь, что у них ума хватит к нам лезть?
— Хватит или нет, а на всякий случай нужно меры предосторожности принять, — вздохнул он. — У таких людей мозгов немного, так что чувство самосохранения притупляется со временем.
— Не в полицию же сообщать раньше времени.
— Туда нет, а вот Жемчужникову сказать нужно. Пусть подумает что и как, а заодно разузнает про этого Грекова.
Мы не спеша допивали квас, а я чисто из любопытства рассматривал публику. Где, интересно, люди сидят, о которых нам Игнат говорил? Неужели вон те два парня, которые на нас поглядывают?
Да, наверное, они. Во всяком случае, на тех, с которыми этот Спартак приходил, вообще не похожи. Хотя и у этих лица не самые приятные.
— Уже уходите? — подскочил к нам Овчинников, когда мы начали одеваться. — Заходите почаще, Максим. И друга своего не забывайте. Здесь ему всегда будут рады, так же, как и вам.
— Спасибо, — улыбнулся я, глядя на хлопочущего вокруг нас толстячка.
Мы вышли с дедом на улицу и я посмотрел на часы. Быстренько мы с ними управились, совсем не поздно еще. Погода была хорошая, так что до лавки, где нас ждал Жемчужников, мы шли не спеша, наслаждаясь свежим воздухом. Вовсю уже пахло весной, так что погулять очень хотелось.
— Максим, я только сейчас заметил, у тебя что, куртка новая?
— Откуда ты узнал? — удивился я.
Неужели он смог рассмотреть, она ведь на прошлую похожа в точности, как две капли воды. Я специально такую и выбирал, потому что мне прошлая нравилась очень.
— У тебя из-под нее этикетка выглядывает, — усмехнулся дед. — Или это какой-то модный аксессуар, который я раньше не замечал?
Тьфу ты черт! Точно болтается! Как я ее не заметил? Все же вроде бы в магазине отрывал… Понавешают всякой ерунды…
— Новая, деда, — сказал я и оторвал бумажку.
— А старую куда
