Грань: Статус - Алекс Кулекс
— Конечно, господин. — поклонился трехбуквенный и исчез, растворившись за поворотом.
Лия задумчиво теребила ручку тувита и бросала на меня странные взгляды. Как-то неестественно она себя ведет после того, как увидела свою бывшую госпожу.
— Пройдемте, господин ожидает Вас. — поклонился слуга.
— Разместите мою помощницу и накормите, пока я буду решать вопросы с графом. — озадачил я провожатого и тот кивнул, подтверждая, что все будет исполнено.
Петляя по коридорам, я оказался на открытом балконе, где стоял столик с бокалами и открытым вином, хозяин встречал меня радушно.
— Алек! — улыбнулся он. — Что привело тебя ко мне на этот раз?
— Господин Аэлофат! — растянул губы в открытой улыбке я в ответ. — Появилась пара моментов, которые требуют Вашего внимания. Уделите мне время?
— Конечно-конечно. — распылялся гостеприимный граф. — Проходите, присаживайтесь. Выпьем вина и проведем время за познавательной беседой.
Рассевшись по креслам, мы взяли по бокалу и осушили. Боялся ли я яда? Опасался, но всегда держал в уме возможности своей сверхциркуляции, которая, наверняка, мне поможет справится с ним.
— И так, господин. — начал я. — Я собирал информацию по смерти предыдущего графа Соямкин и с удивлением узнал, что Вы состояли в тайных отношениях с его женой. Так ли это?
Есть такой прием, чтобы выбить из колеи любого собеседника. Такими примочками часто пользуются журналисты на пресс-конференциях, хотя, в мое время, уровень журналистики пробил дно и вместо провокаций, они стали задавать ведомые вопросы, подразумевающие, что часть текста, в случае ответа, подтверждает сомнительные теории, спрятанные в этом самом вопросе. Ну и черт с ними.
— Ну что Вы. — картинно возмутился он. — Я и замужняя женщина? Это все слухи.
Ну да, ага, конечно. Веры к тебе, граф, ни на грош. Однако, и я не лыком шит. В словесных перепалках в том-то мире был хорош, а тут, где подобных техник и не видели, вообще иногда чувствую, что у меня в руке калаш и все вокруг бегают без одежды, какие там броники?
— Хорошо, господин. — улыбнулся я. — Действительно. Простолюдины любят перетереть очередную глупость между собой.
— Верно, Алек. — улыбался он мне. — Дожил. Меня обвиняют в связи с женой друга. Позор на мои седины.
Он засмеялся, а я отслеживал его реакцию и эмоции. Легкое колыхание сожаления и вины. Я знаю, что надо спросить.
— Радует, что Вы развеяли мои подозрения. — я отпил вина и поглядел ему прямо в глаза, слишком резкий переход от улыбки к строгости и жесткий вопрос. — Тогда зачем Вы ее убили?
Граф замер и по его щекам потекли слезы.
Глава 16: Убийство — это всегда ошибка… Не следует делать того, о чем нельзя поговорить за чашкой чая. (О. Уайльд)
— И как они узнали о вашей связи? — вопрошал я графа.
Мы прогуливались по его саду, и я отслеживал своим сканером все вокруг, мало ли нас могли подслушивать. Рядом никого не было.
— Я не знаю. — сокрушенно сообщил мужчина.
История была до ужаса банальна и познавательна. Соямкин послал Клуб Десяти по известному адресу, не желая с ними сотрудничать и те молча удалились. Однако, хлопнули дверью они чуть позже. К горе-любовнику пришли люди и сказали: либо ты убиваешь жену соседнего графа, либо мы ему расскажем, как вы весело кувыркаетесь по ночам.
— И Алну обещали убить? — уточнил я еще один момент.
Ну и, конечно, его дочери маленькой угрожали. Омасрун сильно любил девочку, но и к жене друга испытывал нежные чувства. За два дня до ее смерти, после ночи любви, под утро, он поделился своими волнениями с ней. Женщина взяла у него яд и обещала подумать, что с этим можно сделать.
— Они сказали, что смерть ей покажется праздником. — тяжело проговорил сломанный человек.
Любила она его сильно. Начало их истории, по словам семибуквенного, вообще похоже на заезженное клише: они выпивали с другом, тот дошел до кондиции и уснул. Вместе с его женой они весело беседовали, тут ей стало дурно, и она попросила гостя ее проводить. Если верить отцу Алны, женщина сама набросилась на него и призналась в своих чувствах, а он не смог себя остановить. Честно? Не верю.
— Это ясно. — кивнул я. — То есть, графиня сама приняла яд?
Я думаю, что он ей в уши напел, мол, муж не ценит, а она такая красивая. Вот были бы мы вместе. Короче, крепость пала. Ну а дальше понеслась душа по кочкам. Женщина добавляла снотворное супругу в вино пару раз в неделю и развлекалась с любовником.
— О ее смерти я узнал спустя пару дней, после произошедшего, когда в очередной раз… — он замолчал и сжал кулаки.
Вот не верю. Наигранно как-то. Однако, все эти годы он винил себя в произошедшем, это терзало его и подтачивало изнутри, как жук древоточец потихоньку уничтожает крепкое, внешне, дерево.
— Я понял. — продолжая сканировать область, констатировал я. — Больше с Клубом не было контактов?
Однако, какие талантливые поганцы! Все чужими руками, ни золотого не заплатили, только угрозы и судьба двух мужчин пошла под откос. Один запил, потому что винил себя в смерти жены, а другой сломался. Обалдеть! Минимальное воздействие — максимальный результат. Не хотел бы я с ними схлестнуться.
— После того раза ко мне никто не приходил. — покачал он головой.
От него хлынула напряженность. Ждал он их эти годы, каждый день. Думаю, что и это его морально истощило. Технически, дело раскрыто. Я могу точно описать, что же произошло. И что мне делать с этой информацией?
— Ладно, Аэлофат. — повернулся я к нему. — Мне пора выдвигаться обратно. Я обязан доложить отцу о деталях своего расследования.
— Алек! — посмотрел он на меня с надеждой. — Что будет с моей дочерью? Если эта история всплывет: ее убьют!
— Кто? — удивился я.
— Клуб! — злился он на мое непонимание ситуации. — Ты же понимаешь, что они исполнят свои угрозы!
— Ха-ха-ха. — меня пробило на смех. — И что они сделают?
— Подошлют исполнителей! — настаивал горе-отец.
Убийц к убийце? Ну-ну. Кинжальщик шутить не будет, кончит их и все, может, правда, не всех, часть еще пытать будет.
