Как я провел лето - Alex Berest
ДХ: А детей никого не нашли? Никаких следов?
ГХ: Вообще ничего. Тут и прям мистика какая-то. Но может еще и всплывут где.
ДХ: Ты думаешь они утонули?
ГХ: Нет! Я не про их гибель, а про то что Алекс нашелся, может и они где-то живы.
ДХ: А мальчика подробно допросить? Под гипнозом или может под лекарствами?
ГХ: Не берет его гипноз. Психолог с ним работала, говорит что мешает ему что-то, выбрасывает его из транса. А про лекарства ты видимо боевиков насмотрелся. Гы-гы-гы.
ДХ: Ну и как он к нам попал через половину Швейцарии?
ГХ: А тут все очень хорошо объясняется. До гибели родителей он жил в коммуне «Лихтенштайг», в кантоне Санкт-Галлен. Улавливаешь?
ДХ: То есть он добирался до «Лихтенштайга», а попал в Лихтенштейн. Отличная версия. Но если он попал в аварию, то почему повреждений нет? Взрослые ведь погибли.
ГХ: Не знаю. Видимо повезло. Может что-то и было, но за месяц зажило. Это не ко мне. Хотя странностей все-таки хватает.
ДХ: А как у них с визуальным опознанием?
ГХ: По нынешнем фотографиям его опознали учителя из школы. Но они его последние два года видели на экране компьютеров, учился он дистанционно. И короновирус, и далеко. Ферма «Hummelwald», и правда, на краю мира находится. Сам на карте посмотри где этот «Лесной Шмель» притаился. Ну и приходящие работники тоже его опознали — «вроде похож». Ну и похож он на домашние фотографии, правда двухгодичной давности. Так что «швиссы» начали процедуру его «оживления».
ДХ: Вот так сразу?
ГХ: А чего им тянуть? Доказательная база у них есть. Положительный же результат, улучшат отчетность, премии получат. Так что ты в «Замке» скажи что найденыш наш — уже почти гражданин Конфедерации. Если хотят оставить его в княжестве, то пусть поторопятся с принятием решения об опеке.
ДХ: Угу. Видишь как хорошо что я заставил тебя рассказать, а то пока вычитал бы… Сколько примерно у нас времени есть? Ну, пока его заберут?
ГХ: У них сейчас проблемы с приютами. Все забиты, а оформление опеки только по специальным разрешениям из-за пандемии. Да, и они должны вернуть имущество. Вы тоже кстати, так как золото под протокол шло. Так что время пока есть. Но не тяните, сами знаете какая сейчас проблема найти под опеку чистокровного местного, а не негра или, прости Господи, китайца.
ДХ: Вот. Хорошо что напомнил. Что у него с религией? И медицинскими исследованиями? Ведь судя по твоему докладу, у парня уже вторая потеря памяти.
ГХ: Католик, как и мы с тобой. Отец Юрген говорит что знает молитвы, знает своего святого. По сравнению с нашими детишками можно считать набожным. Там в отчете есть справка и от священника и от клиники. Если общими словами — то практически здоров, хорошо развит физически. Вены чистые, при поступлении следов алкоголя или наркотиков в крове или моче не обнаружено. Так же не обнаружено следов сексуального насилия. Психолог длительных прогнозов по поводу его состояния не дает. Но сейчас он вполне адекватен, все психологические тесты проходит добровольно. Ах да. Пацан просит сделать ему прививку от короны. Но медики пока мнутся. Все вроде.
ДХ: А чего с прививкой не так? У нас вроде приличный запас вакцин.
ГХ: По правилам твоего департамента здравоохранения они могут вакцинировать только с 16 лет.
ДХ: Кстати, а сколько ему лет? Мы как-то упустили это в разговоре.
ГХ: Алекс Брукер родился 15 августа 2008 года. Почти 13 лет.
ДХ: Если останется у нас будет у него 15 августа — тройной праздник. День рождения, «День Независимости» и «Вознесение Девы Марии».
ГХ: Точно, а я как то не обратил внимания.
ДХ: Ганс спасибо за доклад, надо уже ехать. Полчаса до приема осталось. Если что еще возникнет звони обязательно.
ГХ: Даниэль, погоди. А что нам с коровой делать?
ДХ: Какой коровой? Ты о чем?
ГХ: С сумасшедшей коровой дяди твоей супруги.
ДХ: Так он же её ещё в прошлом году на мясо пустил. По твоему же решению.
ГХ: Нет не пустил. Он нас обманул. Вчера его корова опять удрала и гонялась за парой пенсионеров из Австрии. Те решили прокатится вдоль Рейна на велосипедах, а тут эта сумасшедшая корова. Старушке неотложку вызывали, плохо с сердцем было. Почти международный скандал.
ДХ: А точно его корова? Может другая?
ГХ: Приметы и клеймо совпадают. Да он и сам признался уже. Пожалел животину.
ДХ: Вот же сука. Я его прикрывать не буду, делай что надо. Штрафуй или в суд отправляй, а корову усыпите сами и ему счет выставьте.
ГХ: Понял. Сделаем. Извини за плохие новости.
ДХ: Да ладно. В нашей деревне и не такое бывает. Все я убежал. Выход сам найдешь.
Глава 17
День 16
23 июня
Государственный госпиталь Лихтенштейна
Heiligkreuz 25. Вадуц.
Разбудила меня муха. Эта сволочь ходила у меня по лицу. Как слон. Пару раз сонно отмахнулся, но она постоянно возвращалась. Пришлось вставать и мстить. Неудачно. Она могла ходить по потолку, а я нет, и роста не хватало прибить подручными предметами. Активно попрыгав по палате и намахавшись полотенцем, окончательно проснулся. Решив что я ее хорошо запугал, счел месть выполненной.
На улице было уже вовсю светло, но хотя мое окно и выходило на юг-восток, солнца в нем еще не было, мешала скала. Включив телевизор я определился со временем — семь с четвертью утра. Отлично поспал, комфортно и без сновидений.
Теперь надо бы в туалет сходит, умыться и зубки почистить. И можно продолжить вживаться. Еще бы нижнее белье вернули или выдали, а то в пижаме на голое тело не комфортно. Да и не гигиенично, я же в этих штанах и по больнице шлялся, а потом и в постели в них спал. Поселили меня в одноместную палату, но без своего санузла. Все удобства в коридоре, ну, я и не против. Но покинуть палату я не смог, дверь оказалась закрыта. Чё за приколы? Или они боятся что я сбегу и утащу их пижаму? Постучал в дверь — реакции ноль. Постучал громче, не помогло. Вспомнил про кнопку над кроватью, пошел и нажал ее и сел на кровать ждать. Через пять минут появился медработник, парень лет двадцати.
— Доброе утро, — поприветствовал я его. — А почему дверь
