Защитник Дворянок (СИ) - Хорнин Сентай

Зажжя желтое пламя я с размаху хлопнул себя по груди, распространяя его по себе огненной бороздой, расходящейся по телу как острейшая коса. Стало легче. Я поднялся на свое место при видимом удивлении дворянина. Значит все-таки подозревал что я окончательно выбыл? Чтобы вывести меня из игры тебе нужно что-то посильнее.

— Мария, могу я говорить сейчас за вас? — спросил очень важное разрешение, которое придаст моим словам невероятного веса. И заодно заставит Марию выглядеть слабой. Раз ей помыкает ее же телохранительница. Но ничего, мы тебе еще покажем силу.

Мария кивнула, пока на заднем плане дворянчик заходился соловьем о том, какое тяжелейшее оскорбление я нанес, применив аргу в чужом доме. Но я прервал его поток сознания встречным обвинением.

— Я обвиняю род Тихомировых в попытке убийства лица, приближенного к дворянскому сословию — Оставалось только вскинуть руку, показывая прямо на дворянина. Но мои слова уже были достаточно громкими и весомыми даже без этого жеста. Мария, если ты хотела мира, то я тебе вот что скажу: «Мирного решения не будет!»

— Это лишь досадное недора… — Сохранял он нейтральное выражение лица и пытался отбрехаться. Но я просто не дам ему сказать. В споре побеждает не тот, кто прав. А кто громче и больше всех кричал.

— А если бы такая аллергия была у моей подопечной, вы бы точно так же себя вели? Обвинение тогда было бы намного серьезней! — Я не мог обвинить его в том, что он изготовил яд, было слишком мало улик. Да и Мария явно не знает, во что именно верить, ведь версия дворянчика довольно стройна.

— По известной нам информации у Марии такого недуга нет, мы это перепроверили трижды прежде чем подавать блюда, что вы видите на этом столе. — Дал я ему в этот раз договорить. Но, похоже, ему крайне не нравится, когда его перебивают. Прямо как Якову. Ну ничего, я тебя выведу из себя. Посмотрим, кто кого.

— Вы перепроверили мою подопечную, но не проверяли меня? Что это, как не наплевательское отношение к вашим гостям? Я имела полное право сесть за этот стол и вкушать одну с вами пищу, но не делала из уважения к вам. Я обвиняю род Тихомировых в нарушении протокола званых ужинов! — Выкинул я еще одно обвинение, раз уж он сам подкинул мне повод.

— Право слово, мы узнали о вашем необычном статусе только за этим ужином…

— Раз вы проверяли информацию по Марии, по вашим же словам, то неминуемо узнали бы и обо мне, так как я уже три недели ее постоянная сопровождающая. Я обвиняю род Тихомировых в прямой лжи! — Снова прервал я его.

На самом деле забавно было узнать что самым серьезным обвинением является именно уличение во лжи. Дворянин мог недоговаривать, мог подавать правду под нужным себе углом. Но вот врать прямо в глаза — извольте, такому нет места среди благородных! На самом деле врали они друг другу всегда и напропалую. Главное было не оставить улик и ложь станет правдой. Вот только либо парень потерял хватку и случайно сказал вещи, которые немного, но противоречат друг другу. Либо просто в своих отговорках отсек себе другие пути. Я и так и так собирался с помощью громких обвинений заставить его оправдываться.

Я видел как в его голове судорожно крутятся шестеренки. Он явно чувствовал себя хозяином положения до недавнего времени. Но сейчас его трон пошатнулся и грозил придавить его при падении. Его губы чуть дергались, будто бы он сейчас на невероятной скорости отрабатывал варианты ответов и мои возможное дальнейшие действия. Если бы я дал ему драгоценное время, он бы, возможно, даже додумался до чего-то. Но зачем мне это делать. Последний тычок, последний толчок. Последнее унижение. Которое заодно будет унижением и для меня, не должен парень такое требовать в здравом уме. Но сейчас важнее были не мои чувства. А наслаждение от возможной победы.

— Я требую виры в виде подписания брачного контракта между мной, Мирой Опавской и Диомедом Тихомировым, с его вхождением в мой род. — Оглушил я обеденный зал наглостью за пределами возможного. Чтобы член сословия «молодых дворян» переходил в мое, с поражением в правах и принятием простолюдинской фамилии? Ну давай, дворянчик, твой ответ. Стерпишь?

Не стерпел. Ожидаемо.

От его напряженного лица, стремящегося принять оскал, но отчаянно пытавшегося сохранить нейтралитет, можно было прикуривать. Оно налилось кровью. От дворянина начал распространяться тяжелый темноголубой. На грани с синим, туман, что собирался за ним в фигуру облаченного в тяжелую броню рыцаря, крепко держащую здоровенный двуручный меч.

— За оскорбление рода Тихомировых я требую казнить вашу телохранительницу здесь и сейчас! — даже не попросил а потребовал он, будто считая себя королем положения.

Мы же с Марией переглянулись. Она не хотела использовать свою силу, но я подбодрил ее взглядом, чисто желая сказать: Он заслужил!

Да, я чувствовал себя неуютно от присутствия темно-голубого рыцаря. Но он не шел ни в какое сравнение с первоначальной аурой девушки. А потому почти без страха отпустил плечо и высвободил силу намного более страшную.

Даже меня, уже привыкшего, тряхнуло. Будто я освободил клапан, что удерживал все чувства девушки. Пусть я буквально минуту назад прошелся по себе очищающим пламенем, но мне резко стало необходимо сделать это еще раз. Мария, только не показывай цвет, прошу тебя!

Рыцаря сдуло, как какую-то пушинку, он просто развалился, утеряв единую структуру, обратившись в ничто. И как только он пропал, дворянчика ощутимо прижало. И прорезался голос, полный стали.

— Вы не вправе чего либо от меня требовать, Диомед Тихомирович. А вот я имею. Ползайте в наших ногах и вымаливайте прощения за столь неудачный ужин.

Стоило отдать парню должное, он держался молодцом против ослабленной Марии. Даже попытался полностью выпрямиться. Только девушка бесцеремонно прошла по столу в его сторону и встала вплотную, загоняя его в эпицентр своей силы. И его начало скрючивать до того, что он стал немного подвывать.

— Ползайте и вымаливайте. — повторила она, занеся над ним ногу, будто собираясь раздавить его своим острым каблуком — Назначайте цену за то, что сегодня вы не будете низложены до сословия мой телохранительницы. Я жду.

Дворянин же начал изливаться извинениями, заверениями в вечной верности и прочим словесным бредом. Но Мария жала и дала пока его обещание не стали более, скажем так, материальнее.

Расписки, посещение сокровищницы рода, вывороченные сейфы с деньгами. Разумеется это все таскать пришлось мне. Фух. Погрузил в багажник автомобиля. Самое обидное в этой ситуации то, что по словам Марии, большая часть этого рискует вернуться обратно, когда уже будет настоящие переговоры глав родов по поводу сегодняшней проверки.

Беляна тем временем уже расслабленно сидела за рулем, как будто и не уходила никуда.

Стоило только нам оторваться от земли, как Мария дала выход своим чувствам и просто разрыдалась.

— Мне было так страшно и неприятно там быть. Эти пирожные, этот Диомед, твоя «аллергия», которую он очевидно подстроил специально. Я так боялась за тебя! Я больше никогда не хочу покидать поместье!

Заделка под сверхбогатую затворницу размазывала слезы по моей груди. А может не так уж и плохо, если она просто запрется дома? Мне меньше хлопот, бесплатная жрачка, и денег дают.

— Но ты, Мира, была сегодня очень крутой! Почти такой же, как Рена! — так звали ту странный девчонку, которую дворянка забрасывала деньгами. Странная однако, похвала.

Но нет, отбросил мысли о затворничестве Марии. Не хочу строить свое будущее ценой социальной жизни дворянки. Все-таки она успела стать мне близкой. Так что просто гладил по голове и говорил различные глупости весь путь. Скоро бал. Там уж вряд ли будет настолько все плохо, как было сейчас. Правда же?

Глава 22. Выход в город

— Мира, смотри какое милое кафе, давай зайдем туда! — воскликнул счастливый голос девушки, с которой я шел под ручку. Выходной. Как много счастья в этом слове.