Спасти красноармейца Райнова. Книга пятая. Интуит - Владимир Геннадьевич Поселягин

глубь территорий противника, встречали агента, и выводили его, как я засёк, что кто-то брёл вдали, в ущелье, похож на лётчика. Мелькнул, секунды три видел, я не уверен был. Взводного это не заинтересовало, куда-то торопился, но на базе доложился. А к вечеру меня дёрнули в штаб, там полковник незнакомый, с голубыми петлицами. Из авиаполка с аэродрома Джелалабада. Оказалось как раз тем днём у нас вертолёт сбили, и есть подозрения, что тот из его экипажа. Я на карте показал, где видел летуна и в какую сторону тот шёл. Так думаете всё? Нет, летишь с нами, на месте покажешь. Дождались утра, в темноте там поди поищи кого, и вылетели. И ведь интуиция молчала. Она меня подвела. Хотя тут, с этим попаданием, простил. Чуечка подала голос, когда полковник, он с нами летел, изменил маршрут, даже заверещала. Я забеспокоился. Глянул на дверь рядом, сидел на лавке у кабины, если что, успею открыть и выпрыгнуть. Амулета-парашюта, конечно, не имею, да и сумок обычных парашютов в салоне что-то не вижу. А надежда собрать себя переломанного после падения, всё же была. Частично удар о землю погасит личная защита.

А нас обстреляли, даже не долетели. Похоже крупняк. «ДШК» или «М2». Наверняка тут же и прошлую машину так подловили, лётчика с которой я видел. Пули как горохом по корпусу сыпанули, закричали раненые, тут и полыхнуло. Я ещё при посадке приметил два баллона, у кормы стояли. Похожие на бочки для перевозки разливного пива. Забыл, как называются, в будущем будут. Литров по сто. Такие же на вид, металл на титан похожий. Не знаю что везли, но полыхнуло ярко. Может напалм? Что-то такое. Огонь мгновенно распространился. Думаю наша «Пчёлка» падала огненной кометой. Какое там к двери и прыгать, я и «мама» сказать не успел. Меня просто испепелило, или болевой шок вырубил, и очнулся в новом теле, в толще морской воды. Всем хороша личная защита, но с огнём она не дружит, её слабость. Как и с водой. Вот такая история. Поэтому я и считаю что вторая жизнь, не совсем удачной вышла. Меньше года пожил. А всё Потапов, особист. Так и не достал его. Даже к ордену «Красной Звезды» представлен был, теперь отец получит, как ближайший родственник. Посмертно. Было за что дать. Впрочем, стыдится мне нечего, воевал хорошо, труса не праздновал. Копил то, что в будущей мирной жизни пригодится. Запас оружия сделал да, может и не пригодится, но я желал иметь под рукой то, что позволит мне отстоять свои интересы. Поэтому всегда копил то, что нужно. Набирая полные закрома хранилищ. Вот, не вышло, как видите, но я не отчаивался. Война есть война, всякое бывает. Схема рабочая и тут собираюсь так поступить. Это всё что хотел сказать.

Приходить в себя было тяжело, меня бил озноб, явно температура высокая. Болела голова. Будучи ещё в воде, я не знаю какие травмы, получил бывший владелец этого тела, но боли от ран не ощущал. Голова, температура и озноб, это всё что было. Лежал на койке, да ещё короткой, ноги свешивались, но не на корабле, явно на берегу. Скорее всего, японцы уже высадились на берег и развернули лазарет, слышу крики, тонкие стенки палатки их не скрывают, в основном, на японском, но пару раз слышал и английские фразы.

Наверное, полчаса лежал, просто приходил в себя. Тело в принципе контролирую, не связан, так что поднявшись повыше, почти сел, подушка тоже маленькая, и осмотрелся. Рядом на тумбочке стакан с водой увидел. Взяв его, и с жадностью начал пить. Фу, кислятина, похоже, лекарство добавили, но выпил всё. Тут как раз и зашёл японец. Этого впервые вижу, думаю из медперсонала. Тот на плохом русском, понятно, почему его за мной закрепили, спросил:

— Как себя чувствуете?

— Жарко, голова болит, — односложно ответил я, и тут же задал встречный вопрос. — Голова болит, ничего не помню. Как меня зовут?

— Вы не помните?

— Нет.

— Может какие-то вспоминания?

— Как тонул помню, много воды, потом всплыл. Пушки били, рядом верёвку бросили, я её схватил. Помню, как на борт подняли и всё на этом.

— Я сообщу вашему врачу.

— Так кто я?

— Вам сообщат, — сказал тот, уходя.

Да, пока мы общались, тот осмотрел меня, лоб пощупал и всё на этом, высококлассные медицинские процедуры были проведены. Ушёл. Я в кого хоть попал? Надеюсь в русского моряка. Офицера. Хотя, если это так, то лечение не особо хорошее. Может кто-то из команды крейсера? А пока японца не было, изучил руки, потом всё тело, я был обнажён под лёгким одеялом, всё равно испариной покрыт. Целое тело, такое накаченное. Видно, что сильное. Однако и не молодого, точно не двадцать лет. На лице шикарные усы, я их никогда не носил и этим недолго жить, пусть тут мода на растительность на лице. Короткая причёска. В общем, травм нет, на голове тоже. Лёгкий звон в ушах, возможно контузия. Или температура, тоже влиять может. А вообще из-за температуры думалось плохо, так что закутался в одеяло и замер, но сон или забытьё не приходил, и я раз за разом переживал тот момент как огонь по салону вертолёта расходился и крики заживо сгораемых. Жуть. Что по поводу того, где нахожусь, это явно палатка, скорее всего платочный госпиталь. Койка, отгорожена ширмами, что за ними не понятно, но судя по звукам, там раненые. Стоны слышно, скрип зубов от боли. Ну да, постаревшие и среди японцев были, а вот много или нет, без понятия. Помниться команды «Варяга» и «Корейца» на иностранных стационарах скрыли, не выдав японцам. Возможно я единственный пленный. Мне бы дождаться открытия хранилища, там амулеты, но сколько я без сознания был, не знаю, и спросить у японца не успел. Впрочем, я и десяти минут один не оставался, как зашло трое японцев, все в белых халатах. Уже знакомый и два постарше, явно врачи. Мой знакомый как бы вообще не санитар. Есть такие подозрения.

Вот так через переводчика хотели диалог вести, но я на английском хорошо изъяснялся, что облегчило врачам работу, оба его хорошо знали, учились у англичан, на их острове. Получилось так. Совпадение, я думаю. Дальше опросы, осмотры, и всё такое. Сам узнал, что почти сутки без сознания провёл, очнулся сам к десяти утра следующего дня, после боя русских кораблей с японской эскадрой. Японцы понятно победили, история