ЧВК «Пересвет» - Алексей Медоваров

Я выхватил у Виталика нож из ножен и двумя быстрыми ударами срезал ремень безопасности. Этим импровизированным жгутом я надеялся остановить, ну или хотя бы замедлить, кровотечение. Но рана выглядела ужасно!

— Мы почти у цели! — теперь помимо воя ветра приходилось перекрикивать ещё и скрежет металла о дорожное покрытие.

Вертолёт плавно сместился, оказавшись над дорогой. Пулемёт его теперь смотрел параллельно нашему курсу в сторону тоннеля.

Машина двинулась на нас и открыла огонь.

Я стянул ногу выше раны. Виталик взвыл от боли. Но я почти не слышал его, потому что в голове пульсировала только одна мысль — «Не успеем! Сейчас нам придёт полный пи…»

Раздался одинокий выстрел. Спустя секунду, вертолёт клюнул носом, при этом не переставая вести огонь, и ускорился, летя прямиком на скалу, в которой был пробит тоннель.

София перелетела через задний ряд сидений. И как раз вовремя — место, где она находилась, мгновение спустя превратилось в решето. Продолжалось это буквально два удара сердца.

Мы ворвались в тоннель. Следом в скалу над нами врезался вертолёт, лязгнув лопастями по горной породе.

Ухнул взрыв. Проход за нами завалило горящими осколками.

Шеф остановил фургон. Некоторое время он просто сидел, вцепившись в руль и смотря прямо перед собой, видимо не веря, что выбрался из этой передряги живым.

Я, собственно, испытывал такие же чувства, да и София, опустившаяся рядом, тоже. Разве что Виталика пока больше волновало другое.

— Да завяжи ты уже эту хрень!

Я пришёл в себя и понял, что стягиваю ремнём его ногу, но узла так и не завязал.

— Ща всё будет, — проговорил я как можно спокойней.

Затем окрикнул шефа:

— Жижа есть?

— Что? А, да… — он перебрался в салон.

Увидев рану Виталика, присвистнул:

— Уй, ё! Да у тебя пол ляжки нет!

— Спасибо, кэп, — сказал я.

— Чего?

— Я говорю, и без вас вижу, — я протянул руку отрытой ладонью вверх. — Жижу!

Шеф достал из нагрудного кармана плоский бутылёк, вытащил зубами крышку, и, оттолкнув меня, влил содержимое в рану, предварительно закрыв её ладонью с одной стороны.

— Маловато будет, — сказал он, смотря, с какой скоростью расширяется губка. — Всю рану не запечатает.

— Ему в госпиталь нужно, — добавила София, промакивая холодную испарину со лба Виталика.

Шеф встал, похлопал сослуживца по плечу и сказал:

— Пойдём, ваша светлость, колесо поменяем. Деваха твоя за Виталиком приглядит.

— Я не его…

Он отмахнулся и выпрыгнул из фургона, я последовал за ним.

Предчувствие, что замена колеса — это в том числе и повод, не покидало меня, пока мы доставали запаску из-под днища нашего транспорта. Она оказалась тяжеленой, изготовленной из обычного штампованного железа.

Я подкатил колесо и хотел было установить домкрат, чтобы поднимать фургон, как услышал у виска звук взводимого курка.

— Только без резких движений, а то у меня на них аллергия, — спокойно сказал шеф. — Сразу палец на спусковом крючке начинает дёргаться. Вкуриваешь?

Я кивнул.

— Ваша светлость, — раздался голос Софии из фургона.

Я медленно привстал и увидел через окно, как бледный Виталик держит на мушке мою спутницу. Выглядел чвкашник паршиво, но рука со стволом не дрожала.

— Какого чёрта? — прорычал я. — Мы же договорились — я заплачу!

— Не верю я тебе. Не принимай это только на свой счёт — я не доверяю всем дворянам, родившимся с серебряной ложкой в заднице, — заявил шеф. — Думаешь, я просто так держу свою ЧВК?

— Я не готов сейчас выслушивать грустные истории о твоей нелёгкой судьбе, — ответил я, медленно поворачиваясь к шефу лицом. — У нас есть договорённость, и я намерен её выполнить. Неплохо бы и тебе сделать тоже самое.

— А вот хрен тебе! Гораздо практичнее пристрелить тебя и твою девку, а потом свалить в закат. От тебя так и несёт неприятностями.

— Ты станешь преступником, — сказала София негромко, но шеф её услышал. — Мы сейчас не на территории Дома, мы на землях Империи. Тебя рано или поздно вычислят и казнят. Тот ублюдок, которого ты пристрелил на ферме, будет хорошим следом.

— А вторым следом станет Виталик, — добавил я. — Он недолго протянет без медицинской помощи. Тебе придётся или тащиться в закат с ним, или бросить умирать. Не уверен, что он хочет сдохнуть вот так.

Виталик бросил на шефа короткий взгляд, но промолчал. Было понятно, что никто из нас не готов был умирать.

Я посмотрел шефу в глаза. В них читалась жестокость и жесткость, но при словах о Виталике, во взгляде появилась толика сомнения в правильности собственного выбора.

«Они друзья я и прошли вместе через многое!» — понял я.

Нужно было давить на это.

— Послушай, мне плевать на тебя и на Виталика. Но я хочу