Москва зовёт - Юрий Станиславович Климонов
— Тёть Лен, да перестань ты уже… Ничего с тобой не случится.
— Катюш, да как ты не понимаешь… а если что-то не так? Если я и мои люди сделали что-то неправильно? Ведь опыта совсем нет!
— Наработаешь! Для того тебя с собой взяли, чтобы на месте обкатать кабель. Это же не в стенах КГБ, где тебя сверлят пронизывающим взглядом, а вполне себе дружелюбная атмосфера. Даже если что-то пойдёт не так, всегда есть возможность исправить ошибки и без потери авторитета. А уж если всё заработает с первого раза… — она мотнула головой.
— Что? — испуганно уставилась на неё тётка.
— Получишь дополнительные знания. Тебе ещё арктический вариант кабеля запускать в производство. Не только для нескольких районов страны, но и с перспективой на будущее.
— Какой перспективой?
— Ну, мы же собираемся продавать продукцию за рубеж, поэтому нужно быть готовым предоставить товар, например, для монтажа на Аляске или в северных провинциях Канады.
— Боже мой… — та эмоционально мотнула головой и снова отвернулась к окну.
— Да не переживай ты так. Мы тебя не бросим и поможем в трудную минуту.
— Хорошо тебе говорить, Катюша… ты в окружении специалистов работаешь…
— Ты не забыла, что нас с Лёшей переводят в Москву?.
— Блин, точно! — неподдельно обрадовалась Шокина.
— Я ещё раз напомню тебе, что создаётся новая служба, курирующая не только производство всего оборудования этого направления, но и работу в создаваемой глобальной компьютерной сети.
— Ничего себе… Наверное замом, да?
— Главой, тёть Лен, — усмехнулась Невская. — Так что отчёты тоже будешь направлять лично мне.
— Обалдеть вообще…
— Так что соберись и не реагируй на мелкие недочёты. Не ошибается тот, кто ничего не делает.
Наконец кавалькада машин прошла виадук перед Рябиновском и устремилась на финишную прямую. Рокотовы решили обосноваться в гостинице, а Шокина захотела отправиться к Татьяне Александровне. Александр Петрович заехал в ЦСБ, чтобы узнать новости, и сразу же получил информацию, что Катя Иванова уехала в роддом. Как только Костя узнал такую новость, бросил все дела и поехал к ней. У самой палаты он столкнулся с предриком.
— Тёть Лен, ну как она?
— Поздравляю, у тебя сын! Три триста сорок! Богатырь! Как назовёте? Уже решили?
— Конечно! Сергеем. Сергей Константинович Иванов… звучит?
— А то! Да ты не переживай, я уже послала толковых людей в Калачеевск, чтобы выбрали одежду для новорождённого. Заодно сообщила эту новость в обком, — подмигнула она. — Захаров знаешь как замельтешил? Обещал к завтрашнему дню обеспечить всем необходимым. Даже коляску гэдээровскую или югославскую. Предлагал прислать опытного гинеколога для осмотра, но мне тут сообщили, что и наши лицом в грязь не ударили. А уж с тем оборудованием, что теперь имеется в нашей больнице… Это просто сказка, Костя. Кстати! Как повидаешься с супругой, имей в виду, что на вечер, в 18:00, запланирован сабантуй в вашей столовой, — подмигнула она ему. — Отказ от участия не принимается — явка строго обязательна! — предрик погрозила ему пальцем. — Я сейчас заеду в этот… как его… ЦСБ и оповещу генерала.
Тремя часами позднее. Там же
Хорошо, что Рокотовы не стали форсировать события, а дали будущим сватам время на подготовку. Василиса Андреевна сразу засуетилась и отправила молодёжь в магазин за продуктами, а сама стала накрывать праздничный стол.
Шокина нагрянула к невестке, но той не оказалось дома, и здесь выручили соседи, дав позвонить и сообщив номер городского телефона регистратуры, а уже оттуда информация дошла и до Татьяны Александровны. Уже через час та, запыхавшаяся, добралась до соседской квартиры, откуда Елена Викторовна была забрана под тёплое крылышко невестки.
— Ну, рассказывай — какими судьбами снова к нам?
— Понимаешь… — Лена не спеша передала самую свежую информацию.
— Ага… значит, здесь намечаются подвижки… Тогда сегодня попрошу Катю не бросать тебя на полдороге.
— Тань, она в курсе всего, только…
— Что?
— Катя и Алексей скоро переедут в Москву.
— Что??
— Твоя дочь так высоко взлетела… — помотала та головой. — Представляешь, она будет жить в… — Шокина назвала адрес.
— Ничего себе… — Ермакова резко мотнула головой, и её лицо изобразило нешуточное удивление.
— Фактически, я буду у неё под контролем, но она не только обещала защиту, но и всяческое содействие.
— Насколько помню, этот дом находится под опекой КГБ…
— Таня, она, как я слышала, становится начальником какой-то инспекции… Ты хоть представляешь себе тот уровень, если эту инспекцию курируют на самом верху Комитета?
— Только бы у неё не взыграло зазнайство от такой должности, — покачала головой Ермакова.
— Будем надеяться.
9 марта 1983 года. г. Калачеевск. Утро
Первый секретарь обкома только пришёл на работу и собирался выпить чашку кофе, когда зазвонил телефон. Поморщившись, как от надоедливой мухи, Николай Дмитриевич взял трубку.
— Слушаю.
— Товарищ Захаров, звонят из Тамбова. На проводе товарищ Хомяков, — известила его секретарь.
— Соединяй.
— Алло, Николай Дмитрич, здравствуй.
— И тебе не хворать, Сан Саныч.
— Я-то нет, а вот мой сын… попал, как кур в ощип.
— Что случилось?
— Да понимаешь, вчера со своей девушкой поехал отмечать Международный Женский день в одном из тамбовских ресторанов… Потом их потянуло покататься… ну и не вписались в поворот… В общем, её спасти не смогли, а он с переломами попал в больницу. Медики разводят руками — прогноз неутешительный: может на всю жизнь остаться инвалидом. А мне тут птичка шепнула, что у тебя в Рябиновске есть чудо-санаторий…
— Сан Саныч, ещё нет, но намечается. Я толком не знаю — там
