Княжич Соколов. Том 3 - Роман Саваровский
Когда последние минуты перерыва Зверевой истекли, из палатки показалась Анна с просто повязанной косой волос и в обтягивающей спортивной форме с гербами царского лицея.
Прихорашиваться как на приемы Анна переставала постепенно. Сначала исчезли лишние разнообразные украшения, а потом и платья с блузками поменялись на практичные футболки.
Венцом трансформации стала эта лицейская форма, созданная из специальной ткани, способной выдерживать экстремальные нагрузки.
— В следующий раз выйдешь голой? — прокомментировал я обтягивающий прикид, который был на размер-другой меньше ее собственного. У лицеисток одолжила, не иначе.
— У тебя какие-то претензии? — пытаясь скрыть смущение хмыкнула Зверева и скрестила руки под немаленькой грудью.
— Никаких, — пожал я плечами и отхлебнул кофе.
Взгляд мой при этом не сходил с фигуристых форм девушки. Даже простое созерцание эстетического совершенства успокаивало разум.
Слышал местные ценители искусства могут часами стоять и смотреть на картины известных художников. И глядя на тело Зверевой, я их в чем-то понимаю.
— Ну что⁈ Мой гардероб закончился! — оправдательно всплеснула руками Анна.
Почему-то она приняла мой взгляд за осуждающий.
— Разве это возможно? — скептически покосился я ее палатку, что размером была втрое больше моей. И как минимум треть этой огромной площади была отведена под гардероб.
— Еще как, — с некой скорбью выпалила Анна и разжала свой кулачок, из которого посыпались обугленные желтые кусочки ткани, — это был мой любимый топ. Идеальное сочетание сексуальности, стиля и эфиростойкости. Ты создал здесь такую энергетическую плотность, что даже царские артефактные палатки скоро обратятся в пепел! А ведь их использовали на десятках магических войн! Говорят даже Багратион был не способен такую поджечь!
— Ну, слухи про Багратиона мы уже не проверим, — безразлично вздохнул я и отставил пустую кружку из-под кофе, — а энергетическую плотность создала здесь ты.
— По твоему приказу, — упрямо выдала Анна.
— Быть здесь это твой выбор, — напомнил я.
— И что бы ты без меня делал⁈ — не сдавалась Зверева, у которой за эти дни молчания накопилось немало эмоций. Все же она просто человек.
— Использовал бы другой план, — спокойно ответил я и потянулся.
Эфир как раз восстановился для очередной попытки выжить в эпицентре активированного защитного контура.
— Выговорилась? Погнали, пробуем еще раз, — скомандовал я и спустил босые ноги на твердую землю.
Земля была обжигающе горячей. Воздух вязким, как кисель. Дикая концентрация энергии в этом месте ощущалась каждой клеточкой тела. Если бы не работающий на всю катушку Дар моего эфириала, то даже мне бы пришлось несладко.
— Так и останешься в центре? — посерьезнев, уточнила Зверева.
— Да, — утвердительно кивнул я и поднялся с шезлонга.
Голова слегка закружилась от резкого движения в экстремальной среде, но этот эффект быстро прошел.
— Уверен? — скептически уточнила Анна.
Прошлая контрольная проверка закончилась на тринадцати секундах и к последующей я готовился тщательнее.
— Начинай! — приказал я и девушка шагнула внутрь «вертолетной» площадки.
Резкий взмах узорчатого кинжала и струйка крови потекла по женскому запястью.
Кружка из-под кофе тут же треснула и рассыпалась в пыль. Следом за ней исчез и шезлонг.
От накатившей волны боли я закусил губу и напрягся всем телом.
Мощный черный ветер, усиленный плетением магической материи, образовал вокруг меня плотный защитный кокон, но он тут же нагрелся под давлением окружающей враждебной энергии.
Во время полной активации, алые нити защитного контура работали очень просто. Они пытались уничтожить внутри себя все, что не являлось кровью Императора или самой беседкой. Меня в том числе.
Из-за возможности к манипуляции Силой Императора и отсутствию рядом каких-либо Елецких, Анна Зверева тоже имела иммунитет к смертоносным алым нитям, но меня они пытались убить очень старательно.
Весь накопленный мной эфир улетучивался как песок сквозь пальцы, но Силу Императора это практически не сдерживало. Тщательно прорабатываемая целыми днями напролет защита трещала по швам, а Дара Мина для противостояния этой Силе было недостаточно.
Все мышцы свело и тело наотрез отказалось двигаться.
Я закрыл глаза и сконцентрировался до предела. Я чувствовал и понимал, как именно алые нити разрушают мою защиту, но ничего не мог с этим поделать.
Я находился в самом центре беседки и давление шло отовсюду.
Давление, от которого невозможно уйти или сбежать. Ощущения словно я был на дне океана или в открытом космосе. Бежать некуда. В условиях столь агрессивной среды можно только защититься от внешнего воздействия или умереть пытаясь.
Каждая последующая секунда давалось тяжелее предыдущей и едва мое тело подкосилось, как всепоглощающее смертельное давление исчезло.
Я устоял на ногах и начал жадно глотать воздух.
С трудом разлепил глаза и осознал себя опирающимся на все еще мигающие красным рунические камни беседки. Остаточный след отключенного защитного контура витал в воздухе и давление постепенно сходило на нет.
Еще бы пара мгновений и мою физическую оболочку развоплотило бы без следа.
— Ровно минута, — констатировала результат Зверева, что с видом «я же тебе говорила», вытирала окровавленную руку.
Пустить кровь, оказалось самым действенным способом полной активации защитного контура. При нем, алые нити хоть и не видели откуда именно исходила угроза, начинали атаковать все что оказывалось в их защитном радиусе действия.
Самым простым способом этого избежать, это находиться снаружи во время активации защитного контура. Однако, для моего плана я должен быть внутри. Иначе вся затея не имеет смысла.
Одна минута — это прогресс, но этого недостаточно.
Я должен найти способ находиться внутри дольше. И было бы хорошо не тратить на это все свои силы.
— Сделаем перерыв, — разочарованно вздохнул я и направился в палатку чтобы поспать хотя бы час.
Источник эфира был в очередной раз полностью опустошен, а на поиск решения оставалось полтора дня.
Глава 27
Последнюю отведенную ночь я встречал лежа в своей палатке. Вокруг кровати валялись обломки артефактов, скудные остатки уцелевшей одежды и пара стопок исписанных листов.
Сна не было ни в одном глазу. Все мои знания об эфире из прошлого мира просто разбивались о жестокую реальность.
Необычный защитный контур беседки действительно не имел брешей и слабых мест. Какие бы хитрости я не предпринимал, в итоге все упиралось в количество эфира и силовое противостояние. А это, в свою очередь, было сильно ограничено текущей физической оболочкой.
Для моего плана требовалось увеличить вместимость своего источника эфира в десятки раз и пропорционально этому поднять выносливость тела. Гипотетически это возможно, но займет десятки лет…
Я словно пилот истребителя, у которого вместо самого истребителя лишь игрушечная моделька. А на меня прямо сейчас летит настоящий бомбардировщик, который мне нужно сбить.
Да, я знаю его слабые места, уязвимости, тактику боя и всю конструкцию вплоть до последнего винтика… но все это не отменяет того факта, что сбивать мне его нечем.
Ликвидатор прибудет сюда в боевой оболочке, а я свою утратил. Как и способность оболочки менять.
Моим главным козырем была эта беседка, защитный контур которой работал по неизвестным мне, а значит и Ликвидатору, принципам. Только вот какой толк от оружия, которым ты не можешь управлять?
Тело все еще ломило от боли. Физическая оболочка требовала дать ей хотя бы пару часов сна на восстановление критических повреждений, но я не мог уснуть.
Поток мыслей никак не хотел останавливаться. Я чувствовал, что ответ где-то рядом… что я вот-вот его найду… но в самое последнее мгновение ответ ускользал от меня.
Словно слово, которое ты не мог вспомнить, и оно вертелось на языке, но никак не вспоминалось.
Мои мысли прервал робкий шорох снаружи. Я поднял взгляд и увидел Анну. Она стояла в проходе будучи одетой в бордовый халат с царским гербом на груди. Непростой материальчик у халата, раз уцелел к седьмому дню.
У меня вот из одежды только боевая гвардейская форма и осталась. Да и то всего пара комплектов.
— Еще рано, — кивнул я на часы, что показывали час ночи, — можешь немного поспать.
— У нас остался лишь день, — напряженно констатировала Анна, так и замерев в проходе.
Тусклый свет луны едва-едва пробивался сюда сквозь маленькое
