Кровавые тени войны - Денис Мухин
— Братан, я не болван! — громко воскликнул младший шиноби, широко улыбаясь. — Хоть бываю упрям, но врагу спуска не дам!
— Да хватит уже с этой жалкой рифмой, от которой будет стыдно и ребенку, — не выдержал я, дав выход раздражению подобным поведением, — у нас тут битва, а не уличное соревнование плохих поэтов!
— Эй, это искусство! — был мне ответ.
В раздражающего блондина хлынула целая волна цепей, пеленая по рукам и ногам, несмотря на то, что опять возникшие щупальца примерно половину смогли отбросить мощными ударами, а в следующий момент, покров биджу принялись продавливать выросшие из звеньев шипы, с трудом прокалывая кожу.
— Ух, ох, — ощутив на себе подавляющие свойства использованной в них чакры, Би оказался изрядно удивлен.
Вот только до конца воспользоваться моментом я не успел — примчавшийся Эй широким ударом руки сверху вниз разрубил все цепи, освобождая брата и даже заблокировал обрушившийся на него сверху кулак конструкта, заставив меня досадливо скривиться — одновременно отслеживать в руинах двух быстрых противников и реагировать на все атаки оказалось весьма напряжно. Чакра утекала рекой, тратясь на защиту и с прежнего четырехметрового размера, техника успела уменьшиться на одну пятую.
— Против нас, у тебя нет и шанса на отступление, монах, — победно усмехнулся Эй, уходя в сторону от второго удара и останавливаясь рядом с братом, несомненно заметив столь важный нюанс.
— Это было близко, но помощь подоспела быстро, — перевел дух младший шиноби и вытерев с зажившей кожи капельки крови, смотря на меня уже намного более настороженно.
— Держись на дистанции, болван.
Метнув под ноги парочке сформированные дротики и под прикрытием взрывов, мощным прыжком оказавшись на крыше стоявшего неподалеку двухэтажного дома, я рванул в другую сторону от врагов, снося все на своем пути. Естественно, ничуть не пострадав от атаки, в отличие от окружающего города, Эй-Би Конби бросились следом, преследуя до открытой местности, куда я стремился перевести битву из развалин, еще недавно бывших симпатичным районом Итаори. Сенсорика сенсорикой, особенно сейчас, когда она оказалась приглушена собственной же чакрой, а глазами отслеживать облачников оказалось вернее и для это требовалось отсутствие препятствий, блокировавших прямой взгляд.
Конечно, в этом был и значительный минус — вылетев на покрытую травой равнину недалеко от границы города и без малейшего признака даже чахлых деревьев вокруг в качестве прикрытия, братья разошлись на полную, кружа вокруг меня как стая волков и предпочитая нападать одновременно, чтобы не дать воспользоваться преимуществом над джинчурики. Хех, да, выкладывайтесь на полную, ведь именно это мне и нужно!
Блокируя мощные удары, отвешивая ответные, когда успевал это делать и стараясь реализовывать отличный контроль над техникой — произвольно меняя форму конструкта в зависимости от ситуации, выращивая шипы с любой поверхности голиафа и заставляя врагов самих на них наскакивать — буквально окопавшись на одном месте, от чего вокруг вскоре образовался настоящий ров из вспаханной столкновениями атак земли, я терпеливо отсчитывал секунды. Момент, когда придет время исчезнуть, становился все ближе, необходимо было только продержаться, что получалось с большим трудом — прессовали меня так, как и у Мито-чан не получалось. Ублюдки работали как хорошо смазанный механизм, все время прикрывая друг друга и не давая мне и секунды на передышку, с возможностью поймать хотя бы одного в барьер или применить печать на джинчурики. Все попытки на время вывести из строя последнего, весьма затратные по чакре, разрушались Эем, чья Райтон но Йорой могла рассекать создаваемые цепи. Сокрушительные удары чувствовались даже через защиту голиафа и уверен, не имейся у меня костяного панциря, впитывавшего львиную долю ослабленного урона, пришлось бы тратиться еще и на лечение повреждений. Еще повезло, что рэпер не мог воспользоваться самыми разрушительными атаками в своем арсенале — близость города и союзника здорово ограничивали, хотя сраные щупальца биджу вылезали в самые неожиданные моменты.
Практически пассивная защита и одностороннее избиение, пусть довольно неприятные сами по себе, служили вполне определенной цели — я смотрел, запоминал, изучал тактику врагов, подмечал едва заметные признаки, с помощью которых потом смог бы предсказать то или иное действие, применяемый прием элитных бойцов Кумогакуре. Потом, когда будет возможность хорошенько все проанализировать и разработать противодействие, придет время драки один на один и тогда, появится шанс вернуть полученное десятикратно! Самое главное, из собственных возможностей я демонстрировал очень мало и не потому, что просто не успевал — сейчас стояла другая задача. Из использованных, почти все мои приемы старший из пары уже видел в прошлом сражении и что совсем не удивительно — подстраивался.
Отряд почти достиг входа в туннель, выйдя за границы моей чувствительности, и я стал готовить прощальный привет братьям, с каждым ударом по защите, уплотняя ее все больше и переводя подпитку с контролем на пару тенкецу в правой руке, вместо всего тела. Даже если Хьюга задержится с применением свитка дольше рассчитанного, это позволит мне задействовать один из трех дополнительных планов побега.
В тот самый момент, когда золотая чакра приобрела более насыщенный, темный цвет, ужавшись на моей фигуре не как гигант, крепостью прикрывавший меня ранее со всех сторон, а словно набор доспехов всего в три сантиметра толщиной, блондины синхронно разорвали дистанцию, демонстрируя весьма развитую на опасность интуицию.
— Тебе не уйти отсюда живым, монах, — произнес Эй, настороженно отслеживая каждое мое движение.
— Это ты так думаешь, — немного устало усмехнулся ему в ответ, прошедшие несколько минут потребовали слишком большого напряжения как физически, так и умственно, — сегодня не день моей смерти.
Практически с моими словами, внутри появилось тянущее чувство, и я довольно улыбнулся, после чего без лишних слов нырнул под землю, оставляя после себя Гориате но Коучикубутсу, контакт с которым поддерживался единственной нитью чакры. Видя это, побратимы рванули вперед, но ничего не успели сделать. Оказавшись вне досягаемости враждебных взглядов, я позволил призыву сработать, перемещаясь в
