Назад в ссср 6 (СИ) - Дамиров Рафаэль

– Не-е… В ней я уверен. Правая рука Дубова. И к тому же она согласилась помочь мне вывести Сафонова на чистую воду. На днях у нас запланировано с ней одно мероприятие. Я тебе еще не успел рассказать.

– Какое?

– Я придумал, как с помощью прокуратуры нам выудить само заявление Гребешкова из сейфа Сафонова. Чтобы официально это было, так сказать.

– И как?

– Ну, слушай…

Я рассказывал ему всё торопливо, прерывисто. И все-таки с каждым словом чувствовал себя увереннее. Пусть гады думают, что я остался один, что от меня все отвернутся. Я знал, что это совсем не так.

Глава 21

На следующий день с утра я направился в УВД. Машину оставил чуть дальше от парковки. За углом. На проходной на колченогом стуле примостился за столом помощник дежурного. После нападения на Сафонова меры пропускного режима усилили – и отменять не собирались.

Сержант меня узнал, что-то приветственное лениво буркнул и снова уткнулся в журнал регистрации посетителей, держал он его странно, под наклоном, и вцепился в него, будто кот в пойманную птаху.

Проходя мимо, я скосил взгляд. Все ясно. Помдеж запрятал в журнал книжицу с повестями и коротал время за чтением.

– А если Сафонова придут снова убивать, а ты книжки читаешь? – похлопал я по плечу постового.

Тот вздрогнул, повертел головой в поисках начальства, но, убедившись, что горизонт чист, скривился в ответ, понизив голос:

– А нехай приходят, такого начальника нам и даром не нать.

– Что так? – сочувствующе улыбнулся я.

Постовой лишь со вздохом горько отмахнулся, дескать, иди уже, и так из-за тебя лишнего сболтнул.

Я поднялся на третий этаж. Толкнул дверь в восьмой кабинет. Без стука. Все наши на месте, они с удивлением обернулись на дверь (ведь без стука никто никогда не входил, даже Сафонов).

Завидев меня, Погодин, Катков и Света расплылись в улыбках, а Горохов нахмурился:

– Андрей Григорьевич, ты чего на работу приперся? Мы же договорились, что тебе пока нежелательно отсвечивать…

– Да я больничный принес сдать. Сегодня новый открыл, а по старому-то отчитаться ведь положено, – слукавил я.

– Да нахрена мне твой больничный? – отмахнулся следователь, – я не бухгалтерия, я тебе и без бумажки верю. Можешь его на стенку себе повесить. Дуй домой. Как все уляжется, выйдешь. Даст Бог, скоро все закончится. Гошу разговорим, дело с обвинительным в суд закину – и в Москву вернемся. Тебе сейчас в Москве лучше будет.

– Ну, раз уж пришел, может, хоть чаем напоите?

Горохов снова нахмурился, раскрыл рот, чтобы еще что-то проворчать, но Света его опередила:

– Конечно, Андрей, – засуетилась она. – У меня трубочки со сгущенкой есть. Будешь?

– Не откажусь, – я пожал руку присутствующим, а Света воткнула в розетку сверкающий мельхиором чайник.

Украдкой глянул на часы. Почти десять утра. Уже скоро…

– А мне трубочки можно? – облизнулся Катков.

– Конечно, – кивнула Света. – Тогда, может, все вместе чай попьем? Никита Егорович, вы не против?

Тот тоже посмотрел на часы, чуть задумался, соображая, что время еще раннее (перерыв на чай он устраивал всегда по расписанию – в одиннадцать), потом махнул рукой:

– А давайте, раз уж Петров пришел разлагать рабочую дисциплину…

– Андрей, набери воды, пожалуйста, – улыбнулась Света. – На всех не хватит.

– Ага, сейчас, – я выдернул шнур и подхватил чайник.

Вышел в коридор. Внизу на лестнице послышался шум. Громкие разговоры, какая-то беготня. А вот и Галя пожаловала. Точно, как и договаривались.

Я прогулочным шагом направился к туалету за водой. Сильно не спешил, здоровался с каждым встречным.

Ждал, когда шум меня нагонит. Топот по лестнице приближался. Я оглянулся:

– Здравствуйте, Галина Владимировна, какими судьбами к нам?

Федорова поравнялась со мной. Лицо сосредоточено, видно, что немного тревожится. Не каждый день в таких мероприятиях ей приходится участвовать. Но поддержка у нее что надо.

За прокурорской аж четверо в штатском. Морды холеные, гладко выбритые. Костюмчики сшиты явно на заказ. Конторские, значит, подтянулись. Оно и понятно. Когда работаешь против начальника местной милиции, на подхват оперативников МВД не возьмешь. Только конторских можно, ведь ведомственное ОСБ еще не народилось.

– Работа, Андрей Григорьевич, а вы что здесь делаете? Вы же на больничном, – Галина изобразила удивление.

– Так, заскочил на чаек к коллегам, – махнул я мельхиоровой посудиной и посторонился, пропуская хмурых оперативников КГБ.

За ними семенил дежурный. Морда красная, глаза испуганные, китель топорщится. Размышляет о том, что влетит ему от Сафонова, что не успел предупредить шефа о таких нетривиальных визитерах. Не знает еще, что хана Сафонову.

Я увязался любопытствующим хвостиком за процессией, которая прямиком направилась кабинету начальника УВД.

– У себя? – небрежно бросила Галя вытаращившейся на нас сотруднице канцелярии, что сидела в приемной вместо личной секретарши.

Та растерянно кивнула, потянулась к телефону и пробормотала:

– Как о вас доложить?

– Не надо, – Галя шагнула к двери начальника. – Мы сами.

Первую дверь распахнула, по второй постучала и, не дожидаясь ответа, толкнула ее от себя. Решительно вошла внутрь, увлекая за собой “хвост” из конторских, дежурного и еще двоих интеллигентного и пришибленного вида граждан (понятых я сразу и не заметил).

– Подождите! – секретарша бросилась следом. – Без предупреждения нельзя!

Пользуясь некоторой суматохой, я тоже прошмыгнул в кабинет.

Сафонов вытаращился на нас как на всадников апокалипсиса. Я скромно пристроил свою тушку возле выхода. За спинами остальных, меня подполковник пока не заметил.

– Валерий Игоревич, – холодно проговорила Галя. – У нас постановление на проведение обыска в вашем кабинете.

– Чего? – Сафонов привстал. – Ты кто такая?

– Вы прекрасно знаете, но для формальности представлюсь. Старший следователь прокуратуры по особо важным делам Федорова Галина Владимировна.

– Да знаю я твое имя, я спрашиваю, ты кто такая, чтобы ко мне с каким-то обыском заявляться? Да я…

– Все по закону… Вот постановление, ознакомьтесь. Виза прокурора города имеется.

Сафонов злобно выхватил из рук Гали отпечатанный листок и пробежался глазами.

– Совсем там охренели в своей прокуратуре! – подполковник потянулся к телефонной трубке.

– Не стоит, – Галина кивнула одному из конторских, тот ненавязчиво вытащил трубку из рук милиционера. – Звонки во время проведения следственного действия запрещены.

– Марченко! – рявкнул Сафонов на дежурного, что переминался с ноги на ногу позади . – Вызывай наряд, вышвырни посторонних из моего кабинета!

Капитан еще больше покраснел и, раздувая щеки, пробормотал:

– Та-ак… Это самое… Товарищ подполковник. Это же…

– Я знаю, кто это! Выполнять!

Это удивило даже меня. Совсем Сафонов уверовал в свою безнаказанность. Сейчас явно перегибает. Но Марченко не дурак, хоть и трус. Собрался с духом и возразил:

– Никак нельзя, товарищ подполковник. У них бумага имеется, я проверял. И удостоверения в порядке.

– Черт знает что! В постовые у меня пойдешь! Или вообще в народное хозяйство!

– Валерий Игоревич, – холодно проговорила Галя. – Давайте прекратим скандал и приступим к делу. Откройте, пожалуйста, вот этот сейф.

– Ключи дома забыл, – оскалился Сафонов, откинувшись на кресле и скрестив на груди руки. – Завтра приходите.

– Ничего страшного, – невозмутимо ответила следователь. – В канцелярии возьмем дубликат. Марченко, проводите нашего товарища в секретариат.

Под уничтожающим взглядом подполковника бедный дежурный пятился, поглядывая на окружающих исподлобья, словно побитый пес. За ним направился один из конторских.

Вернулись минут через пять.

– Нет дубликата в канцелярии, Галина Владимировна, – развел руками конторский.