Моя страна - прежде всего! - Илья83
Выйдя из своих мечтаний, девушка встала со скамейки, не сразу почувствовав некоторое неудобство. Низ живота тянуло, явно намекая, что хотелось бы снова пообщаться с любимым наедине. Соски под униформой стояли, от возбуждения тёрлись о ткань.
«Ох, Гюнтер, что ты сделал со мной… Я теперь даже думать о тебе долго не могу, чтобы не возбуждаться… Неужели я в душе такая распутная? Или так и должно быть когда девушка влюблена? И спросить не спросишь, сразу вопросы будут… И так вон, Марта с регистратуры пристала со своими вопросами, любопытная сорока… Когда же теперь мы с ним снова встретимся? По быстрее бы… Любовь – какое же радостное чувство! Сердце поёт, всё вокруг прекрасно… Ой, фрау Кох!»
Лаура, увидев свою начальницу, строго оглядывающую территорию, тут же кинулась к кустам и присела за ними. Та, грозно осмотревшись, не увидела нарушений и вернулась в здание. А девушка, пугливо посмотрев по сторонам, побежала к боковому входу. Пора работать, иначе строгая фрау Кох в следующий раз может не отпустить её, если Гюнтер придёт на работу. Ну и пусть! Она всё равно найдёт выход!
Лаура счастливо рассмеялась и зашла в здание.
Берлин.
10 апреля 1940 года.
Гюнтер Хаусманн (Шольке)
Сегодня солнце снова захватило небо и щедро сеяло сверху своё тепло, безжалостно уничтожая последние островки снега в городе. Воздух был словно напоен жизнью, просыпающимися после зимы чувствами, которые вот-вот готовы были вырваться наружу и вспыхнуть во всю свою силу. Пение птиц, вольготно расположившихся на деревьях и крышах домов, ещё больше усиливали это впечатление. Голуби, плотно окружив почтенную фрау недалеко от входа в рейхсканцелярию, наперегонки клевали кусочки хлеба, которые женщина, улыбаясь, отщипывала от буханки хлеба. Некоторые птицы при этом устроили свои разборки, гоняясь друг за другом и пытаясь клюнуть оппонента. Воробьи тоже не сидели без дела. Не рискуя лезть в плотную толпу голубей, они прыгали сзади них, зорко следя за кусочками хлеба. Временами им удавалось выхватить из-под носа зазевавшегося голубя хлеб, они хватали его, и тут же уносились вдаль.
Эта идиллическая картина радовала Гюнтера, стоящего на посту у входа снаружи, несмотря на то что такая сентиментальность не была ему присуща. Отутюженная форма, блестящие сапоги, скрипящая портупея и начищенный шлем с рунами СС, чисто побритый подбородок… Он выглядел сегодня в полном порядке и знал это. Внутреннее состояние было ещё лучше. Вчера, наконец, случилось то что он хотел.
Великолепная прогулка по городу и просто ошеломительное её окончание! Лаура сдалась его напору, впрочем, как он подозревал, она и не планировала долго сопротивляться. Да и зачем? Они друг другу нравятся, и не было смысла в хождении вокруг да около, если обоим хочется одно и то же. Но Лаура..
Гюнтер усмехнулся и тихонько покачал головой.
Лаура изрядно удивила его. Причём столько приятных сюрпризов он никак не ожидал. Мало того, что она сама хотела его… Но маленькая медсестра ещё оказалась настолько горячей и страстной что у него снесло всё его хвалёное самообладание и он превратился в какого-то похотливого зверя, одержимого лишь одним желанием. Пусть она и неопытна, но её желание доставить ему удовольствие с лихвой окупало отсутствие практики, тем более, Гюнтер планировал как можно скорее этот опыт ей дать, показать, как можно вознести своего партнёра на вершину удовольствия, да и самому улететь туда. А Лаура, похоже, с радостью будет учиться.
К тому же, она оказалась девственницей, готовой отдать ему самое большое своё сокровище. За это он тоже ей благодарен. И наконец, как вишенка на торте… Её признание в любви. Она смотрела на него так, что он буквально чувствовал её душу, то, о чём она хотела сказать, но пока стеснялась. А эти слова, которые она повторяла за ним: «Я твоя..» Его душа пела от радости, слыша это. Пусть сначала он и не планировал какие-то долгосрочные отношения с девушкой кроме секса, чтобы снять напряжение, но эта ночь заставила его переменить решение. Он ещё больше утвердился в мысли, что она теперь будет только его девушкой, её очаровательное тело, милое лицо, добрая улыбка и звонкий смех… Это всё только его! И любой мужчина, посягнув на его женщину, сильно пожалеет об этом. Естественно, Гюнтер не собирался расставаться с ней после одной ночи. Наоборот, теперь он постарается, чтобы таких ночей было как можно больше. Тем более, уверен, что и Лаура только обрадуется этому.
А какая она оказалась страстной! При воспоминаниях о некоторых ночных событиях, в которых инициатива принадлежала самой девушке, он почувствовал, что брюки постепенно начинают топорщиться и постарался выкинуть эти мысли из головы. Никуда не годится, если посетители увидят эсэсовца-охранника с бугром в брюках. А если увидят сослуживцы… то недели а то и месяцы ему обеспечены разные шуточки насчёт его размера и тесных штанов.
Своё отношение к девушке он пока ещё не определил. Несмотря на своё уже глубокое увлечение Лаурой, жениться на ней он по-прежнему не хотел, так как многие браки разваливались, не выдержав быта. Вот пожить гражданским браком… это было бы неплохо. Всё-таки, несмотря на своё чувство к девушке, он не хотел связывать себя узами Гименея.
Утром, когда он проснулся, Лауры уже не было. Рядом на стуле лежала его поглаженная и почищенная форма, а из кухни тянуло чем-то вкусным. Быстро умывшись и побрившись, он оделся, перекусил остатками вчерашнего пира и поспешил на службу, по пути купив своему командиру французский коньяк трёхлетней выдержки. На разводе тот похвалил его и намекнул, что и в следующий раз Гюнтер может рассчитывать на его понимание обстановки. Неудивительно, по сути ничего не сделать и получить за это бутылку коньяка!
Приятные мысли и воспоминания Гюнтера прервал адъютант Гитлера Гюнше. Он вышел из здания вместе гауптштурмфюрером Майером и ещё одним из караульных отдыхающей смены и подошёл к нему. Его начальник с непроницаемым лицом приказал ему сдать пост и следовать за Гюнше. Другой караульный заменил его и Гюнтер, невольно насторожившись и отбросив фривольные мысли, последовал за громилой-адъютантом. Подойдя к двери кабинета фюрера, он снова сдал оружие Гюнше и тот молча распахнул дверь. Гюнтер
