Магия тьмы - РОСОМАХА
Оттого-то я не люблю обезличенные супермаркеты. Не люблю словеса вроде — менеджер, по русски приказчик. Слово БУТИК произносимое с придыханием, что в переводе означает всего лишь — лавочка(!). Тупое преклонение перед западом, где никто никому не верит. Тогда как у нас, заключались миллионные сделки — под СЛОВО!
Эх! Не будем о грустном….
Хитроумный торгаш пытался втюхать моему человеку залежалое говно! При этом выдавая его за первосортный товар. Но это-то ладно. Я никогда не мешал зарабатывать людям, только если это, не касалось меня или моих интересов или моих близких, что в общем-то для меня одно и тоже. Я никому и никогда не позволял вторгаться в сферу своих интересов. Остальное меня никогда не волновало.
Каждый умирает в одиночку! Хочешь быть обманутым — будешь. Не хочешь? Учись! Не хочешь? Потом не жалуйся! Такова моя проза и правда жизни….
Развлечемся!!
Попытавшийся нажиться на человеке моего клана…. Да будет наказан также!
Будь это не Стора, я просто прошел бы мимо, но…. Вы скажете я эгоист. И будете абсолютно правы! Я ЭГОИСТ! И на том стою!
Тот, кто не любит себя — не любит никого….
Извините за лирическое отступление.
Вперед!
Коротко переговорив с Итором, сделав страшные глаза гоблину, естественно видящему меня. К продавцу вальяжной походкой барражировал недалекий барон из Пограничья.
— Ну что тут у вас? — вопрос был задан самым нейтральным тоном.
Купец засуетился, стал сыпать словами…, понял, что пришел хозяин.
— Вот господин, посмотрите какое качество. Самой последней моды. Взгляните, какой фасон…
— Стора — солнце мое, скажи мне, что ты хочешь?
— Это платье милорд…, - а в глазах неверие, что ей замарашке, хоть раз повезет и она обретет такую вожделенную вещь из столичной жизни. И тогда она станет похожа на этих красивых задавак, которые не стоят и её мизинца. Просто она плохо одета и у неё нет столько денег, как у них.
Даа…. Это только лечить.
— На! — взяв её за руку, всыпал ей в ладошку горсть серебра, которой хватило бы скупить пару прилавков. — Покупай!
Она неверяще уставилась на серебро. В её деревне медь за счастье…, а тут…тут…
Тяжело вздохнув, я продолжил: — А теперь смотри!
Что-что, а обхаять чужой товар…., это не умение, это инстинкт.
Взяв платье из рук оторопевшего коммерсанта, нравоучительным тоном продолжил: — Гоша, иди сюда.
Гоблиненок моментально подскочил, чтобы оказаться полезным «вождю».
— Как тебе материя?
Тот моментально уловив суть, выспренно произнес: — До первого рывка.
— Правильно!
— А шов? — это я сунул уже понимающей юнице под нос.
Разглядев шов, то, в чем она несомненно понимала, поскольку это для неё было абсолютно естественным, в ней начал подниматься нешуточный гнев. Девушка, не умеющая в деревне шить…, это нонсенс. У такой неумехи шансов выйти замуж никаких. Только сейчас она разглядела гнильё и еле-еле держащиеся швы.
— Ах ты…. И твоя….!!! — перевода и смыслового значения некоторых слов, я оказывается до сих пор не знал.
Местная Роза Люксембург своей тирадой повергла даже меня в шок, правда ненадолго.
Теперь барон Ольт!
— Так значит ты, пользуясь неопытностью юной девушки, пытался обманом выманить у нее деньги? — праведного гнева в моем голосе хватило бы на два Оскара. — Что полагается уличенному в мошенничестве и обмане благородной дамы? — трагический надрыв и обращение к свидетелям сего недостойного действа, состоящим из Итора и иже с ним.
— Плети! Отрубание руки! Бить его — прямо здесь! — народ единодушно поддержал справедливые чаяния простодушного и обманутого здесь хитроумным купчиком, барона.
Прости меня мама, но это край непуганых идиотов!
Вот, вот, возьмите — струхнувший не на шутку купец сунул мне в руки отрез неплохой нежно-зеленой материи. — Не надо кричать, я ошибся…, - раскаяния в нем не было и на грош, но посчитав убытки, он мудро решил откупиться.
Я счел свои амбиции удовлетворенными и состроив глубокомысленную рожу, кивнул, всем на выход.
Стора кипела праведным негодованием, лишь хорошая привычка повиноваться заставила её сцепив зубы, двинуться в след за мной.
Гоша скалил зубы, довольный лишь тем, что его вождь и значит клан, снова оказался сильнее других. Это тешило его эго и заставляло сильнее расправить тщедушную грудь.
— Ну, Гоша как?
— Вождь заставил глупого торговца, самому отдать товар!
— Гоша, — устало вздохнул я. — А какой вывод?
— Надо перехитрить хитрого тарда. И тогда его мясо будет у тебя в котле!
Подивившись про себя изгибам гоблинской психики, я… в общем-то согласился с его выводами.
— Ну, красавица. А что поняла ты?
Чуть не всхлипывая от стыда, Стора проговорила: — Он меня обманул…
— Девочка… привыкни к мысли. Здесь и дальше КАЖДЫЙ захочет обмануть тебя и воспользоваться тобой.
— КАЖДЫЙ!
— Никому нельзя верить, кроме своих. На этом стоит мир!
— Но как же…
— Про любовь и прочую хрень, забудь раз и навсегда. Верить ты можешь мне и моим спутникам. Твоим друзьям! Членам ТВОЕГО клана. Все остальные враги по определению! Впрочем, ты можешь дальше ехать одна, денег у тебя хватит, — я кивнул на судорожно сжатый кулак с зажатым серебром.
— Посмотри на моих спутников. Они просто верят мне, в силу привязанности, — я не выдержал и притиснул Гошу к своему боку. — И я знаю, что слово клан, для всех них означает семья.
— Прав или не прав «блудный сын», который попал в переделку мы будем разбираться потом…, когда выручим своего. Даже, если все мы ляжем при этом, это будет правильно! Клан — это больше чем семья…, клан — это все, что есть у человека. И для меня например, лучше сдохнуть, чем подставить своих. Как и для Гоши например, — заглянул в глаза внимательно слушающего гоблина.
— Сейчас ты под защитой нашего маленького сообщества, до той поры, как поступишь в академию. И все мы, готовы умереть, но доставить
